Глава четвёртая. Зачем усложнять жизнь женщине?

Фэн Чжэн сидел там, оглядывая Дуань Можоу с головы до ног, затем он злобно усмехнулся и двусмысленно сказал: — Госпожа Дуань… фигура неплохая…

Смысл этих слов был более чем очевиден, и Дуань Можоу, конечно, поняла. Ее и без того бледное лицо стало еще бледнее. Она стояла там, подбирая слова, не зная, как ответить.

Внезапно в тихой комнате раздался грохот падающих плиток маджонга, а затем медленно прозвучал низкий, ленивый голос.

— Фэн Чжэн, зачем усложнять жизнь женщине?

Фэн Чжэн не ожидал, что Шан Цзюньтин заговорит ради женщины, такого никогда не было. Он поспешно хихикнул: — Господин Шан, о чем вы говорите? Как я могу усложнять жизнь женщине?

— Эй, кто там… госпожа Дуань, раз уж господин Шан заговорил, может быть, вы выпьете эти бутылки вина, и я, как великодушный человек, прощу вам вчерашнее… — Фэн Чжэн небрежно указал на две бутылки вина, стоящие на журнальном столике, и грубо сказал. Честно говоря, он действительно хотел попробовать эту женщину, если бы она не сбежала вчера вечером.

Он повидал много женщин, но такую умную и способную, но при этом высокомерную и холодную, как Дуань Можоу, он встретил впервые. Она явно пришла просить его, как и вчера вечером. Она говорила немного, но каждое слово попадало в цель, умело подстраиваясь, но на самом деле увиливая. В таком юном возрасте ее методы были поразительны.

Чем больше такая женщина, тем больше она вызывает у мужчин любопытство и желание победить. К тому же, вчера вечером она была в вечернем платье, и ее фигура ничуть не уступала фигурам моделей.

Дуань Можоу тоже не ожидала, что Шан Цзюньтин заговорит ради нее, и в этот момент ее сердце забилось еще сильнее. Ее и без того влажные ладони стали еще мокрее.

Услышав слова Фэн Чжэна, она повернула голову и взглянула на журнальный столик. Пить она умела, за эти годы уже научилась, но две бутылки виски…

— Хорошо, — Дуань Можоу немного колебалась, но затем решительно согласилась, немного помедлила и снова заговорила: — Раз уж господин Шан здесь, давайте попросим его стать свидетелем. Если я выпью эти две бутылки вина, сдержит ли режиссер Фэн свое вчерашнее обещание?

— Вернет ли главную роль в «Антинаркотическом агенте» И Хаовэню?

Вчера вечером он сказал именно так, она думала, что все решено, но кто знал, что он передумает?

Фэн Чжэн был немного зол. Эта женщина была слишком наглой. Но когда он посмотрел напротив, его взгляд случайно встретился со взглядом Шан Цзюньтина. Хотя лицо его было бесстрастным, а взгляд не был свирепым, Фэн Чжэн почему-то почувствовал, как у него екнуло сердце.

— Пока госпожа Дуань выпьет эти две бутылки вина, все можно обсудить… — Фэн Чжэн тоже был старым хитрецом, он не сказал ни «да», ни «нет».

Когда Дуань Можоу собиралась подойти, чтобы взять вино, Шан Цзюньтин снова заговорил.

— Госпожа Дуань, мы с вами хорошо знакомы?

— С какой стати я должен быть вашим свидетелем?

Он снова спокойно спросил, опустив брови, расстегивая манжету, с видом человека, которого это не касается.

Рука Дуань Можоу, тянувшаяся к вину, внезапно замерла. Она думала, что раз он заговорил, чтобы помочь, то, естественно, поможет до конца. Она думала, что он хотя бы из-за их небольшой связи поможет ей на этот раз. Она думала, она всегда думала, что он хороший человек…

Но она совершенно не ожидала, что после того, как он заговорил, чтобы помочь, одной фразой он мгновенно низвергнет ее в ад.

Лицо Дуань Можоу позеленело, она стояла там, вся в смущении. Она даже чувствовала взгляды других троих, наблюдавших за происходящим, и едва заметно приподнятые, отвратительные уголки рта Фэн Чжэна.

— Господин Шан, как общественный деятель, конечно, будет справедливым и беспристрастным…

— Кто сказал, что я буду справедливым и беспристрастным? — Дуань Можоу не успела закончить, как Шан Цзюньтин перебил ее, подняв свои глубокие глаза и взглянув на ее хрупкую фигуру, стоявшую там.

S3