Глава 8 (Часть 1)

Как и предсказывал Чэнь Яо, на третий день Чжао Чжожуо, опираясь на костыль, с искаженным от злости лицом появился в школе.

Завидев Сун Шиинь, он свирепо посмотрел на нее.

Конечно, он мог только смотреть. После «встречи» с Чэнь Яо Чжао Чжожуо больше не осмеливался затевать ничего плохого.

Неизвестно, что Чэнь Яо ему сказал, но Чжао Чжожуо держал рот на замке и ни словом не обмолвился о том, что произошло в тот день. Когда Ван Синь спросил его, что случилось с его ногой, он только раздраженно ответил: — Черт, дверью прищемило. — Сказав это, он снова бросил злобный взгляд на Сун Шиинь. Ван Синь проследил за его взглядом и тоже посмотрел на нее с ненавистью.

Глядя на костыль, на который Чжао Чжожуо опирался всем своим весом, Сун Шиинь вспомнила слова Чэнь Яо и вздохнула про себя.

Она действительно не могла отобрать у него костыль и отомстить. Это было бы слишком дерзко.

Ближе к концу урока в классе стоял шум. Хотя даже во время урока здесь было неспокойно, но обычно не доходило до полного хаоса.

Атмосфера в девятом классе была оживленнее, чем на продуктовом рынке в десять утра. Чжао Чжожуо с переломанной ногой мирно спал на задней парте, Тянь Сяотянь поправляла макияж перед зеркальцем, Ван Синь вертел в руках зажигалку, большинство учеников уткнулись в телефоны под партами, а учитель на кафедре, показывая презентацию, зевал.

Во всем классе мало кто слушал урок, и никто не преподавал его всерьез, включая Сун Шиинь, которая витала в облаках.

Она думала о Чэнь Яо.

Он же был лучшим учеником школы Святого Антуана, почему перестал учиться?

Что он думает о Сорок Седьмой школе?

Считает ли он ее, ученицу Сорок Седьмой школы, плохой ученицей?

Хватит думать об этом, нужно сосредоточиться на уроке.

В воздухе вдруг запахло палеными перьями. Непонятно, откуда шел этот неприятный запах.

Динь-динь-динь!

Прозвенел звонок с урока. Ученики, которые и так сидели как на иголках, тут же вылетели из класса, словно стрелы из лука.

Сун Шиинь любила тишину. Вставив наушники, она погрузилась в свой собственный мир, села за парту и достала книгу.

В этой школе, если ей удавалось спокойно посидеть за партой, чтобы никто ее не трогал, она уже была счастлива.

Но мир, как всегда, не оправдывал ее ожиданий.

Хотя она включила музыку на полную громкость, пронзительный крик все равно грубо ворвался в ее уши.

Чжоу Ли смотрела на нее с ужасом.

— Огонь... твои волосы...

Сун Шиинь еще не успела понять, что происходит, как на нее сверху вылили таз холодной воды. Она промокла до нитки.

— Поаккуратнее надо, а то еще в тюрьму попадешь, — Тянь Сяотянь со смехом надела пластиковый таз на голову Ван Синя. Ее тон совсем не походил на упрек, скорее, на шутливый.

Она мило улыбнулась Чжоу Ли, погладила ее по волосам и успокоила:

— Все в порядке? Испугалась? Ох уж эти мальчишки, никакого воспитания. Не обращай на них внимания.

Она совершенно не смотрела на Сун Шиинь, чья одежда и волосы были полностью мокрыми.

Тянь Сяотянь обильно пользовалась духами. Чжоу Ли находила этот запах резким, но когда Тянь Сяотянь дотронулась до ее волос, она не отстранилась.

— Все хорошо, все хорошо, — покачала головой Чжоу Ли, выдавив из себя улыбку.

Но, повернувшись, она пробормотала:

— Тянь Сяотянь просто завидует, что Сун Шиинь красивее ее, вот и строит из себя добрую самаритянку.

Цю Цзин ткнула ее в бок.

— Ее же Лю Минхао покрывает, ты что, не боишься?

— А чего бояться?! — возмутилась Чжоу Ли. — Разве они не перегнули палку?

— А ты посмеешь сказать им это в лицо?

Этот вопрос заставил Чжоу Ли тут же замолчать. Она не осмелилась бы.

— В общем, пока нас не трогают, лучше не вмешиваться. Жизнь такая хрупкая, зачем искать себе неприятности? — изрекла Цю Цзин свою жизненную философию.

И правда, зачем портить себе настроение?

Они были всего лишь наблюдателями, никому не причиняли вреда.

Сун Шиинь всегда реагировала медленно. Холодная вода окатила ее с головы до ног, и лишь через пару минут, услышав их разговор, она поняла, что произошло.

Ван Синь поджег ее волосы зажигалкой, Тянь Сяотянь под предлогом, что тушит огонь, вылила на нее таз холодной воды, а все остальные в классе смеялись.

Хи-хи.

Ха-ха.

Голая, неприкрытая злоба.

Никаких «возможно» и «может быть». Этот мир не станет лучше, никогда!

Неужели те, кто издевается над другими, не понимают, что делают?

Конечно, понимают!

Им нравится видеть, как над тобой издеваются!

Наблюдатели, возможно, и чувствовали какой-то дискомфорт, но предпочитали отводить взгляд или просто смотреть. Каждый их смешок был как заноза, вонзающаяся в жертву.

Апрельская погода была еще прохладной. Мокрая одежда на ветру холодила до мурашек.

Сун Шиинь долго сидела за партой, жадно глотая холодный воздух.

Холодно, так холодно. Ей казалось, что чьи-то огромные руки сжимают ее горло, не давая дышать.

Почему сегодня пасмурно? Почему не светит солнце?

Слезы покатились из покрасневших глаз. Одна, две.

Все обходили ее стороной, словно она была заразной.

Конечно, кто осмелится к ней подойти?

Ведь если подойдешь к ней, тебя тоже начнут сторониться.

Стремление к выгоде и избегание вреда — это же инстинкт.

Если бы в тот день она действительно утонула, все они были бы убийцами!

Но в тот день было солнечно, и солнце вытащило ее со дна.

—

Проходив весь день в мокрой одежде, Сун Шиинь заболела.

Она взяла несколько дней отгулов, но даже после того, как температура спала, в школу не вернулась.

Не хотела.

Она написала Сюй Яньян:

— Тебе нравится учиться в школе Святого Антуана?

Сюй Яньян ответила:

— Еще чего! Домашних заданий столько, что я скоро превращусь в кочан капусты!

Вот как. Ну, это неплохо.

Сюй Яньян, похоже, почувствовала неладное.

— Ленивец, тебя что, в школе обижают?

— Нет, все в порядке. Они... все хорошие.

Сун Шиинь не хотела показывать свои раны, даже лучшей подруге.

— Ну и хорошо. Ладно, мне пора делать уроки. Чтоб эта школа Святого Антуана взорвалась! Групповые проекты — это зло!