Чэн Сие показалось, что он ослышался.
Зарабатывать деньги?
Зарабатывать деньги на горе Сяосун можно было только одним способом.
— Ты собираешься участвовать в гонках?
Нин Ли кивнула.
Чэн Сие посмотрел на ее хрупкую фигуру, шевельнул губами и, помолчав, цокнул языком.
— Сестренка Нин Ли, на горе Сяосун очень опасно, ты уверена, что хочешь туда?
Хотя в гонках там могли участвовать и мужчины, и женщины, девушек среди участников было крайне мало, тем более — эта девушка была несовершеннолетней.
Он бросил взгляд на Лу Хуайюя, предполагая, что тот с его характером точно не одобрит ее затею. Разве это не игра со смертью?
Однако, к его удивлению, Лу Хуайюй задал совсем другой вопрос.
— Тебе очень нужны деньги?
Нин Ли прикинула в уме.
— Да, у меня еще есть долги.
Чэн Сие был совершенно сбит с толку.
Он уже разузнал все о прошлом Нин Ли.
Она жила с бабушкой в старом районе Линьчэна, в многоквартирном доме старой постройки, и они действительно жили очень бедно.
Неудивительно, что у нее были долги, но зачем ехать на гору Сяосун?
Призовые там начинались от полумиллиона, а часто ставки повышались. Сколько же она задолжала?
Лу Хуайюй откинулся на спинку сиденья, его взгляд был глубоким, непонятно, о чем он думал.
Цзи Шу усмехнулся и, приподняв бровь, сказал:
— Брат Сие, ты кое-чего не знаешь. Нин Ли не впервые этим занимается. Жаль, что она обычно очень занята, и уговорить ее на гонку очень сложно!
Особенно после того случая год назад, она сказала, что больше не будет гонять. Непонятно, что случилось на этот раз, но она сама согласилась на гонку.
Иначе он бы не стал так спешить, чтобы лично ее встретить.
У Чэн Сие дернулся уголок глаза.
Судя по всему… эта девушка — опытная гонщица?
С ее происхождением, как она вообще могла получить доступ к таким вещам?
— Сестренка Нин Ли, почему тебе нравится этим заниматься?
Нин Ли спокойно объяснила: — Раньше я подрабатывала в автомастерской. Владелец любил гонки, вот я и проехала несколько раз.
Чэн Сие промолчал.
Он не знал, что и думать: то ли сочувствовать сестренке Нин Ли, которой в столь юном возрасте пришлось работать, чтобы содержать семью, то ли восхищаться ее талантом в этой области?
При этих словах Цзи Шу оживился.
— Кстати, мы познакомились, когда я приехал чинить машину…
Би-ип…
Не успел Цзи Шу договорить, как машина свернула за поворот, и раздался резкий автомобильный гудок!
Яркий свет фар ослепил глаза.
Цзи Шу выглянул наружу:
— Приехали!
Чэн Сие остановил машину.
Цзи Шу первым выскочил наружу.
Перед ними раскинулась огромная пустая площадка. Вдаль уходила шеренга из более чем десяти роскошных автомобилей разных марок.
Толпа модно одетых молодых людей и девушек собралась вместе, шумно переговариваясь.
Увидев, как Чэн Сие выходит из машины, мужчина с красными волосами в кожаной куртке, стоявший во главе группы, усмехнулся:
— О, молодой господин Цзи сегодня прислал специального человека, чтобы его привезли? Неужели так нервничаешь, что даже машину вести не можешь?
Цзи Шу размял плечи и, приподняв подбородок, ответил:
— Цзян Фань, протри свои собачьи глаза и посмотри, чья это машина.
Мужчина бросил взгляд на автомобиль.
Bentley Mulsanne.
Дорогая машина.
Но сюда приезжали дети богатых родителей из Юньчжоу и соседних городов, любители гонок, и эта машина не была самой крутой…
Внезапно его взгляд застыл на номерном знаке.
Какой-то знакомый.
В этот момент Нин Ли открыла дверь машины и вышла.
Шумная толпа мгновенно затихла.
Девушке на вид было не больше семнадцати-восемнадцати лет. Белая рубашка, черные джинсы, кеды. Темные волосы до плеч были собраны в хвост.
Кожа нежная, как фарфор, миндалевидные глаза, словно осенние воды, — спокойные и сияющие.
Чистая, яркая.
В глазах Цзян Фаня мелькнуло восхищение.
Эта девушка была невероятно красива, и фигура, и черты лица — все было идеально. Особенно ее холодная, отстраненная аура — такое редко встретишь.
Один взгляд — и сердце замирает.
Кто-то рядом свистнул и начал подшучивать:
— Все знают, что молодой господин Цзи никогда никого с собой не привозит. Сегодня что, прозрел?
— Цзи Шу, эта девушка еще в старшей школе учится? Ну ты даешь!
— Неудивительно, что тебе раньше никто не нравился. Оказывается, ты такую красотку прятал? Представь ее нам!
Цзи Шу шагнул вперед и оттолкнул ногой парня, который пытался подойти ближе.
— А ну-ка, ведите себя прилично! Это моя маленькая госпожа! Если проиграете ей, не вздумайте потом плакаться!
Толпа замерла.
— Что? Эта девушка приехала на гонку?
Цзян Фань рассмеялся и оттолкнул от себя женщину в откровенной одежде и с ярким макияжем:
— Девочка, это не игрушки. Давай так: сядешь со мной в машину, проедешь круг — получишь сто тысяч. Как тебе?
Женщина тут же враждебно посмотрела на Нин Ли.
Чэн Сие, все еще сидевший в машине, вдруг почувствовал, как вокруг похолодало.
Нин Ли наконец удостоила Цзян Фаня взглядом, в котором читались то ли сочувствие, то ли жалость, смешанные с необъяснимой небрежностью и гордостью.
— И ты не стесняешься предлагать такие гроши?
Цзи Шу громко рассмеялся.
Лицо Цзян Фаня позеленело.
— Неблагодарная…
Он собирался подойти, но тут из машины вышли еще двое.
Тот, что шел впереди, показался ему знакомым. Кажется, это был…
— Чэн Сие?!
Он был поражен.
О положении семьи Чэн в Юньчжоу и говорить нечего, их корни уходили в Пекин, связываться с ними было опасно.
Присутствующие здесь тоже были из неплохих семей, но мало кто мог сравниться с семьей Чэн.
Но как он здесь оказался?
Чэн Сие прислонился к двери машины, даже не взглянув на Цзян Фаня.
— Сестренка Нин Ли, если тебя кто-то обидел, просто скажи.
Все словно онемели.
Цзян Фань выдавил улыбку.
— Господин Чэн, эта девушка… твоя?
Чэн Сие не осмелился ответить на этот вопрос.
Лу Хуайюй подошел.
Он стоял в тени, но когда вышел на свет, его высокая, стройная фигура стала видна всем.
Короткие темные волосы, глубокие глаза, высокий нос, четко очерченная линия подбородка.
Словно небеса приложили все усилия, чтобы создать его — благородного, холодного, недосягаемого.
С его появлением вокруг стало еще тише.
Лу Хуайюй подошел к Нин Ли, его взгляд упал на Цзян Фаня.
— Какой сегодня максимальный призовой фонд?
Цзян Фань часто бывал на горе Сяосун, всегда делал большие ставки и часто организовывал гонки.
Услышав вопрос Лу Хуайюя, он, сам не зная почему, инстинктивно ответил:
— Один… один миллион.
Лу Хуайюй кивнул.
— Устрой с ней гонку. Выиграешь — получишь пять миллионов. Ставишь?
У Цзян Фаня дернулся глаз. После короткой тишины толпа взорвалась!
Ставки повышены!
И этот мужчина с ходу поднял ставку до пяти миллионов!
Вот это азарт!
У Цзян Фаня запульсировало в висках от возбуждения.
Проиграть девчонке? Да ни за что!
Если он выиграет эту гонку, то получит пять миллионов!
— Ставлю!
Нин Ли слегка нахмурилась и посмотрела на Лу Хуайюя.
Что с этим человеком? Зачем ему вмешиваться?
— Если я проиграю, у меня не будет столько денег, чтобы тебе заплатить.
Лу Хуайюй опустил взгляд и, внезапно наклонившись, посмотрел ей прямо в глаза.
В его глубоких, спокойных глазах феникса, казалось, отражались звезды, притягивая к себе с неотразимой силой.
Их дыхание смешалось, и ее окутал его свежий, холодный аромат кедра.
Его тонкие губы изогнулись в улыбке, голос был низким и ленивым:
— Закончишь пораньше — вернешься делать уроки.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|