Глава 2 (Часть 1)

После ухода родителей Шэнь Цзиньань приготовила себе лапшу с яйцом.

На столе в белой фарфоровой миске лежала лапша в прозрачном бульоне, сверху красовалась яичница-глазунья, посыпанная зеленым луком. Над миской поднимался легкий пар.

Шэнь Цзиньань взяла палочки, подцепила немного лапши и уже собиралась отправить ее в рот…

Внезапно входная дверь с грохотом распахнулась.

— Шэнь Цзиньань, ты совсем дура?! Зачем ты вернулась с ними? — запыхавшись, крикнул с порога Шэнь Цзиньпин.

Как только он узнал, что сестра вернулась домой с родителями, то, не раздумывая, сбежал с уроков, перемахнув через забор. Он боялся, что Шэнь Цзиньань опять согласится на какую-нибудь глупость.

— Следи за языком, — закатила глаза Шэнь Цзиньань. — Если я дура, то ты кто тогда?

Шэнь Цзиньпин вспыхнул от негодования. — Не увиливай! Что они тебе велели сделать? Я тебе говорю, у них нет сердца! Я в прошлый раз слышал, как они ругались…

Вспомнив что-то, Шэнь Цзиньпин резко замолчал. Шэнь Цзиньань так дорожила родителями. Что, если она узнает, что у них уже есть другие семьи и дети, которые едва ли младше их самих? Что, если она сделает что-нибудь глупое?

От одной мысли об этом его переполняла ярость на этих лжецов.

— Что ты слышал? — спросила Шэнь Цзиньань, отхлебнув бульон. Внезапно ее лицо помрачнело. — Шэнь Цзиньпин, ты опять прогулял уроки?! Погоди у меня! Только дай доесть.

Услышав ее слова, пыл Шэнь Цзиньпина тут же поутих. — Да они сказали, что у тебя плохой характер, — пробормотал он, а затем, пытаясь вернуть себе уверенность, добавил: — Шэнь Цзиньань, ты… ты не можешь меня бить! Ты ведь тоже не была на уроках.

— Я отпросилась, а ты сбежал.

— Ну и что! Мы оба… оба среди отстающих!

— Я восьмая с конца, а ты десятый!

— Какая разница?! Все равно оба в конце! — пробурчал Шэнь Цзиньпин, затем, бросив взгляд на лапшу в руках сестры, воскликнул: — Ты приготовила еду и меня не позвала! Так не пойдет, Шэнь Цзиньань, я тоже хочу!

Шэнь Цзиньань редко готовила, поэтому Шэнь Цзиньпин почти не пробовал ее стряпню и каждый раз, видя еду, начинал клянчить.

— Больше нет, — пожала плечами Шэнь Цзиньань.

Шэнь Цзиньпин фыркнул, пошел на кухню, взял миску и палочки, а затем, не церемонясь, вытащил из миски сестры половину яйца и немного лапши.

Шэнь Цзиньань пнула его по стулу. — Убирайся.

— Ладно, ладно, — проворчал Шэнь Цзиньпин, отодвигая стул. Он решил не спорить с девчонкой и принялся за еду.

Покончив с лапшой, Шэнь Цзиньпин отнес пустые миски на кухню и машинально начал их мыть.

Шэнь Цзиньань последовала за ним, чтобы помыть фрукты.

В кухне шумела вода. За окном цвели китайские яблони, легкий ветерок покачивал ветви, словно пытаясь донести до кухни аромат апрельских цветов.

Шэнь Цзиньпин, моя посуду, украдкой поглядывал на сестру, которая мыла виноград.

В его глазах, так похожих на глаза Шэнь Цзиньань, читалась нерешительность. Он хотел рассказать ей о родителях, но боялся, что она не захочет слушать. Однако, видя, как родители используют сестру, он кипел от злости.

— Сестра, ты правда собираешься ухаживать за этим Юй Фаном? — спросил он, наконец, решившись сменить тему. — Он же хулиган! Только и делает, что дерется и бесчинствует! Ты разве не слышала, как на собрании говорили, что он избил кого-то до больницы? А вдруг он и тебя побьет, когда ему надоест?

Чем больше он думал об этом, тем больше злился. — Я тебе говорю, я его не одолею, — предупредил он сестру. — Будешь потом сама рыдать.

Шэнь Цзиньань закатила глаза и засунула ему в рот виноградину. — Замолчи. Глупый мальчишка, ничего не умеет, а важничает.

Шэнь Цзиньпин, обиженно жуя виноград, вытер вымытую посуду и поставил ее в шкафчик. — Сестра, не слушай их, — тихо сказал он. — Забудь про них. Мы и без них не пропадем.

Денег, которые оставил им дедушка Шэнь, хватит им обоим до конца жизни.

Шэнь Цзиньань потрепала его по голове. — Глупыш, если завидуешь, так и скажи. Я же не буду тебя презирать, — со смехом сказала она и, взяв тарелку с виноградом, вышла из кухни.

Шэнь Цзиньпин, чьи волосы теперь торчали в разные стороны, онемел от удивления. Завидует?! Его чуть удар не хватил от такого заявления! Он никак не мог понять, то ли родители так хорошо притворялись, то ли подсыпали Шэнь Цзиньань какое-то приворотное зелье, то ли он в утробе матери отнял у нее часть мозга, раз она несла такую чушь!

Каждый раз, когда он пытался поговорить с ней о родителях, она либо переводила тему, либо игнорировала его. Шэнь Цзиньпин мог объяснить это только тем, что она слишком привязана к родителям и не может принять тот факт, что они ее не любят. Именно поэтому он все не решался рассказать ей о том, что слышал про новые семьи родителей.

Он читал в интернете, что из-за таких вещей люди впадают в депрессию и даже кончают жизнь самоубийством, и боялся, что Шэнь Цзиньань не справится.

Ведь у него… кроме нее, никого не было.

Шэнь Цзиньпин поплелся за сестрой, не унимаясь. — Сестра, не слушай их глупые советы насчет Юй Фана! В нем, кроме смазливой мордашки, ничего хорошего нет! Если хочешь, я найду тебе кого-нибудь получше.

Тут его осенило. Найти кого-нибудь получше! Тогда Шэнь Цзиньань переключится на другой объект, забудет про родителей и про Юй Фана! Два зайца одним выстрелом!

В этот момент Шэнь Цзиньпин чувствовал себя гением.

Шэнь Цзиньань, сняв обувь, устроилась на диване с тарелкой фруктов и, бросив на брата насмешливый взгляд, сказала: — Просто играю, не принимай всерьез. — Она отправила в рот виноградину.

Родители сказали «попробуй», вот она и попробует. Что такого? Если не получится, то не получится. Что она, Шэнь Цзиньань, с этим поделать может?