Глава 4 (Часть 1)

Глава 4

Чжэн Луньи и его компания резко остановились, их глаза округлились, и они больше не двигались вперед.

— Ничего себе… Вторая мисс Нин такая смелая? Устроила отцу публичный «Ice Bucket Challenge»?

— Боже, как это все закончится?

— Нет, нет, не подходите, в это лучше не вмешиваться.

Чэнь Чэнфэн крепко зажмурился. Его некогда безупречная прическа теперь свисала мокрыми прядями, прилипшими к лицу, с которых капала вода, мешая ему открыть глаза. На его посиневшем лице виднелся порез — то ли от осколка бутылки, то ли от льда, — из которого сочилась кровь.

Глава могущественной корпорации Нин сейчас выглядел как жалкая мокрая курица.

Только Нин Хуаньшэн, все еще в панике, продолжала протискиваться сквозь толпу, с трудом приближаясь к Нин Сяоюй, стоявшей на возвышении.

[Значение обрушения образа: +8]

[Значение обрушения образа: +10]

[Значение обрушения образа: +12]

[Значение обрушения образа…]

Краем глаза Нин Сяоюй видела, как постоянно всплывают уведомления о начислении баллов, словно золотые монеты сыпались в ее кошелек.

— А-а-а! — через несколько секунд вскрикнула Чэнь Мэйянь, облитая вином и совершенно растрепанная. — Нин Сяоюй, ты сошла с ума…

Чэнь Тяньцзюань в ярости оглядывался по сторонам: — Сумасшедшая! Охрана! Где охрана? Быстро выведите ее отсюда…

— Уважаемые гости, я — Нин Сяоюй, внучка председателя правления корпорации Нин, Нин Чжэнъюаня, — Нин Сяоюй подняла микрофон.

Ее чистый голос, усиленный качественной аудиосистемой, мгновенно заглушил крики брата и сестры Чэнь. — Позвольте мне особо представить вам нескольких гостей, присутствующих сегодня на этом рауте от имени корпорации Нин!

Услышав имя «Нин Чжэнъюань», многие присутствующие выпрямились, а несколько человек из самого влиятельного круга даже жестами остановили тех, кто собирался подойти.

Под ярким светом хрустальных люстр Нин Сяоюй стояла на высоком столе, покрытом мягкой скатертью. Ее черное платье с глубоким V-образным вырезом открывало большую часть кожи, белой и гладкой, как нефрит. Глядя на нее снизу вверх, люди ощущали недосягаемую дистанцию.

Нин Сяоюй указала пальцем на жалкого Чэнь Чэнфэна и быстро заговорила: — Это всем известный нынешний фактический руководитель корпорации Нин — Чэнь Чэнфэн. Наверняка многие понимают, что он смог оказаться здесь сегодня только потому, что много лет назад женился на моей матери, Нин Цинлань, единственной наследнице семьи Нин, став зятем-примаком, что позволило ему подняться по социальной лестнице. Однако за двадцать лет, завоевав доверие семьи Нин, Чэнь Чэнфэн всеми силами использовал ресурсы корпорации Нин, чтобы набивать собственные карманы, тайно действуя ради создания собственного дела.

Ее четкие слова разносились по всему банкетному залу. Гости с разными выражениями лиц, опасаясь Чэнь Чэнфэна, сдерживались и молчали, но в их глазах читался плохо скрываемый интерес.

Люди, независимо от их социального положения, не могут устоять перед сплетнями и любовью к зрелищам.

Чэнь Чэнфэн, несмотря на жжение в глазах, открыл их. Не говоря уже о том, что за годы у власти в корпорации Нин никто не осмеливался упоминать его статус зятя-примака, даже сразу после свадьбы Нин Цинлань всегда защищала его. Когда он испытывал такое унижение?

— Нин Сяоюй! — он уставился на нее покрасневшими глазами и крикнул, обернувшись: — Охрана! Вы что, все умерли?!

Но и этот крик утонул в звуках мощных громкоговорителей.

— Но сегодня я хочу особо представить вам двух молодых людей, стоящих за господином Чэнь Чэнфэном, — повысила голос Нин Сяоюй. — Это его внебрачные дети, рожденные вскоре после того, как он вошел в семью Нин. Им по двадцать два года, их зовут Чэнь Мэйянь и Чэнь Тяньцзюань. По совпадению, они родились ровно на день раньше меня. Ради этих любимчиков, ради того, чтобы они смогли сегодня присутствовать на этом рауте, господин Чэнь Чэнфэн приложил все усилия, чтобы запретить мне, наследнице семьи Нин, приходить сюда. Такое отношение, безусловно, заслуживает того, чтобы я торжественно представила их вам!

Внимание гостей мгновенно переключилось на растрепанных брата и сестру Чэнь. В их глазах, загоревшихся от сенсационной сплетни, читалось презрение.

Неизвестно откуда, но по залу пополз шепот.

— Ого, изменил жене во время беременности? Чэнь Чэнфэн, действительно, чужая душа — потемки…

— Мужчины по своей природе неверны. Во многих семьях, где брак заключен по расчету и нет чувств, нередко появляются внебрачные дети… Но у Чэнь Чэнфэна ведь не брак по расчету. Он зять-примак, и так себя ведет? Кем он считает семью Нин?

— Даже при браке по расчету нельзя так поступать. Конечно, некоторые не обращают на это внимания, но в нашем кругу принято считать, что те, кто на стороне, — это незаконнорожденные, которые не могут претендовать на место за столом. Только законные дети имеют право быть наследниками. Чэнь Чэнфэн живет за счет семьи Нин, а вскоре после свадьбы заводит двоих детей на стороне, да еще и собирается бросить законных детей? Это же неблагодарный предатель, действующий в ущерб своим!

— Тсс, потише… Но, действительно, это вызывает презрение. То, что внучка семьи Нин публично его отчитывает, вполне заслуженно.

— После такого случая всем стоит присмотреть за своими дочерьми. Лучше честно выдать их замуж за ровню. Иначе, если поверить сладким речам мужчины, можно закончить, как та госпожа Нин. Это живой урок на будущее.

В голове Чэнь Мэйянь загудело, сердце бешено заколотилось, она невольно съежилась. Мокрое платье холодило кожу, и она не могла сдержать дрожь.

Разве не говорили, что семья Нин ничего не знает, что все это держится в строжайшем секрете?

По первоначальному плану, ее брат должен был сегодня вечером подписать выгодный контракт, о котором давно договорились тайно, и закрепить за собой репутацию элиты… Но теперь, вместо того чтобы создать себе имидж, их репутация была растоптана.

Чэнь Тяньцзюань, весь красный, умоляюще посмотрел на стоявшую впереди женщину средних лет, но в следующую секунду назвали имя его матери.

— А эта женщина средних лет, похожая на вьюнок, рядом с Чэнь Чэнфэном — его любовница, которая много лет пряталась за его спиной, терпела унижения ради цели и родила ему двоих внебрачных детей. Сегодня моя мать, Нин Цинлань, не смогла присутствовать на рауте, а она беззастенчиво сопровождает господина Чэнь, — Нин Сяоюй усмехнулась. — Моя мать и господин Чэнь Чэнфэн еще не развелись, а у нее такое самообладание. Это действительно достойно восхищения.

Гости посмотрели на Юэ Сяндун, и насмешливое выражение на их лицах сменилось отвращением и недовольством.

— Нравы падают! Сегодня ведь светский раут, как такие люди могут сюда попадать?

— Это возмутительно! Нужно серьезно поговорить с организаторами, чтобы в будущем ужесточили проверку гостей.

— Тьфу, от таких бесстыдных женщин просто тошнит.

Третьи лица в любой семье вызывают крайнее отвращение. Обычно такие вещи стараются скрывать и решать тихо, а тут ее привели на публику?

Такие нравы недопустимы!

Нин Сяоюй опустила глаза и увидела, как женщина средних лет, несмотря на испачканное ципао, сжимает платок и с тревогой на лице вытирает костюм Чэнь Чэнфэна.

Неудивительно, ведь это одна из самых коварных злодеек книги, мать Чэнь Мэйянь и Чэнь Тяньцзюаня — Юэ Сяндун.

— Наверняка все вы знаете, что Чэнь Чэнфэн осмеливается действовать так открыто, потому что уверен, что империя Нин на грани краха, — продолжала Нин Сяоюй. — Он видит, что мой дедушка стар, пользуется слепым доверием моей матери, которая много лет не вмешивалась в дела, и считает, что победа у него в кармане.

Чэнь Чэнфэн усмехнулся, его мрачный, полный ненависти взгляд был направлен на Нин Сяоюй. Зная все это, она все еще смеет его провоцировать? Неужели она думает, что раз она его дочь, он проявит милосердие? Глупо!

Охранники уже спешили со всех сторон.

Нин Сяоюй встретилась с глубоким взглядом Юэ Сяндун, ее губы изогнулись в улыбке, бросая вызов: — Но до последнего момента исход неизвестен. Я заявляю здесь и сейчас: пока я, Нин Сяоюй, жива, я сделаю все, чтобы они заплатили! Кто будет стоять здесь на следующем светском рауте — те, кто носит фамилию Нин, или те, кто носит фамилию Чэнь, — поживем — увидим.

Охранники подбежали, но не решались действовать решительно, лишь тихо уговаривали ее.

Нин Сяоюй выполнила свой план. Бросив микрофон охраннику, она оперлась на руки двух крепких мужчин и грациозно спустилась со стола.

Все это время в правом верхнем углу ее поля зрения прозрачный шар непрерывно мигал сообщениями о начислении баллов.

Чэнь Чэнфэн выхватил платок, вытер лицо, бросил его на пол и, указывая на нее пальцем, процедил сквозь зубы: — Нин Сяоюй, даже твой дедушка не смел так со мной разговаривать! Кем ты себя возомнила?!

За его спиной ухоженная Юэ Сяндун вызывающе смотрела на Нин Сяоюй, не уклоняясь от ее вызова.

Несомненно, Нин Сяоюй стала для них бельмом на глазу номер один.

— Нин Сяоюй!

В этот момент Нин Хуаньшэн наконец протиснулась сквозь толпу зевак, встала перед ней, загораживая ее от охранников, и быстро спросила: — Сестренка! Что с тобой сегодня? Кто тебя надоумил устроить скандал в таком месте? Ты перешла все границы!

Нин Сяоюй, ступая по осколкам стекла, остановилась и обернулась: — Ты думаешь, кто-то меня подговорил?

— А иначе? — Нин Хуаньшэн посмотрела на нее с выражением досады, что та не оправдывает надежд. — Мама и я прекрасно знаем, какой человек папа! Те, кто распускает о нем слухи, — это люди со скрытыми мотивами, которые завидуют нашей дружной и счастливой семье. Как ты могла им поверить?