Глава 6 (Часть 1)

Глава 6

Дни восстановления после ранения обычно тянутся скучно, но Шу Сяотан так не считала. То и дело она подходила к двери кабинета и стучала. Услышав его голос, она радовалась еще долгое время.

Однако в последнее время Шу Сяотан стала замечать в Сы Юе что-то странное. Каждый раз после еды он возвращался в кабинет читать и проводил там по два-три часа, пока не наступало время следующего приема пищи. Он откладывал книгу только тогда, когда она сама стучала в дверь.

Однажды Шу Сяотан мельком взглянула на название книги, но, к сожалению, она была на иностранном языке, которого девушка не знала.

Во время еды Шу Сяотан спросила:

— Экзамены Гаокао уже закончились, почему ты все еще читаешь? С твоими оценками тебе ведь не о чем беспокоиться.

— Век живи — век учись. В этом мире еще многого я не знаю, — Сы Юй пристально посмотрел на Шу Сяотан. — А ты хотела бы чему-нибудь научиться?

За эти дни он заметил, что Шу Сяотан была очень трудолюбивой: стирка и готовка давались ей легко. Но, казалось, кроме этого, у нее не было других занятий. В свободное время она сидела на ступеньках перед домом и задумчиво смотрела на цветы и травы.

Шу Сяотан подумала и с улыбкой ответила:

— Я хочу научиться тому, что умеешь ты.

— Я умею многое, но это тебе не подходит, — например, его специализация в анатомии, квантовых исследованиях и химических экспериментах. — Тебе стоит подумать о том, что нравится тебе самой, а не ориентироваться на других.

— Когда-то мне нравилось рисовать, но теперь я это ненавижу.

Тогда Шу Сяотан было восемь лет. Ее приемные родители еще не растратили все наследство. Ли Фэньфан, чтобы произвести впечатление на школьного инспектора, купила ей набор для рисования. Иногда от скуки она доставала планшет и пыталась учиться сама. Но однажды она случайно испачкала красками новое платье Ли Фэньфан. Тогда они на ее глазах разбили планшет и сильно ее ударили.

С тех пор Шу Сяотан больше никогда не брала в руки кисть.

Сы Юй посмотрел на омрачившееся лицо Шу Сяотан и терпеливо сказал:

— Прошлое исчезло, тебе нужно учиться идти вперед. Когда твоя рана заживет и ты уедешь отсюда, тебя ждет новая жизнь.

— Уеду? Ты хочешь меня выгнать? — Шу Сяотан чутко уловила эти слова. Все эти дни она жила с ним под одной крышей, и спокойная, стабильная жизнь почти заставила ее забыть, какой она была раньше.

Сы Юй отложил палочки и миску, приняв вид врача, успокаивающего пациента.

— Не волнуйся, я не собираюсь тебя выгонять. Сейчас тебе нужно привести в порядок свои чувства, успокоиться и подумать о своем будущем пути.

«Мой будущий путь — это ты!»

Шу Сяотан думала, что за эти дни ее чувства были достаточно очевидны. Оказалось, все это было все равно что метать бисер перед свиньями.

Впрочем, он спас ее из чистого человеколюбия и не был обязан продолжать ее укрывать.

А какие у нее были основания нагло оставаться здесь?

Только ее чувства?

Шу Сяотан самой стало смешно. Все это время она лишь предавалась несбыточным мечтам.

Увидев лучик света во тьме, она подумала, что сможет выбраться. Но когда свет исчез, оказалось, что она лишь глубже погрузилась во мрак.

Во второй половине дня Сы Юй отчетливо почувствовал, что с Шу Сяотан что-то не так. Он читал уже час, но стука в дверь так и не услышал. Раньше она стучала каждые полчаса: то спрашивала, не хочет ли он воды, то предлагала фрукты, то интересовалась, что он будет есть на ужин.

Каждый раз он отвечал: «Готовь, что сама хочешь», но на следующий день все повторялось.

Она была внимательной девушкой. Каждый раз во время готовки она запоминала его предпочтения, и на следующий прием пищи обязательно было блюдо, которое ему нравилось.

Но она также была очень чувствительной девушкой, всегда слишком сильно беспокоилась о его мнении.

Сы Юй невольно задумался, не сказал ли он утром что-то, что могло ее задеть.

Поразмыслив, он вспомнил, что она разволновалась, когда он упомянул ее будущий отъезд. Но ему казалось, что это совершенно нормально. Рано или поздно ей придется вернуться к обычной жизни в обществе, она не может оставаться здесь вечно!

Он решил, что за ужином все ей как следует объяснит, и она поймет.

Но солнце уже село, в кабинете зажегся свет, а Шу Сяотан так и не пришла постучать.

Сы Юй вышел. В гостиной было темно и пугающе тихо.

Он спустился вниз. На кухне тоже не было ни звука. Обычно она начинала готовить ужин после пяти, но сейчас кухонный стол был чист, все оставалось так же, как после обеда.

— Одноклассница Шу? — Сы Юй направился к комнате Шу Сяотан на первом этаже. Раньше он называл ее «девушка Шу», но Шу Сяотан считала это обращение слишком странным и настояла, чтобы он звал ее «Сяотан». В итоге Сы Юй нашел компромисс и стал называть ее «одноклассница Шу».

Дверь спальни не была заперта, осталась небольшая щель, из которой пробивался слабый свет. Сы Юй постучал, но ответа не последовало. Он вежливо сказал: «Я вхожу» — и толкнул дверь. В тусклом свете Шу Сяотан неподвижно лежала на полу.

— Одноклассница Шу! — Сы Юй бросился к ней и поднял ее. На чистой белой рубашке расплылось темно-красное пятно крови — зрелище было шокирующим.

Ее рана открылась, и у нее был сильный жар!

Сы Юй коснулся пальцами ее шеи — пульс был слабым. — Держись, — он подхватил ее на руки и быстро поднялся на третий этаж.

Раньше, чтобы спасти Шу Сяотан, Сы Юй использовал некоторые реагенты, оставленные его братом Сы Тэном. Но те реагенты изначально разрабатывались для его невестки Тан Сайэр, и Сы Юй не был уверен, подействуют ли они на Шу Сяотан. В те полмесяца, пока Шу Сяотан была без сознания, он даже думал, что она не выживет. Неожиданно эта девушка оказалась сильной и очнулась.

Теперь реагентов больше не было. Сы Юй задумался, стоит ли звонить Сы Тэну?

Шу Сяотан положили на холодный операционный стол. Окровавленный бинт разрезали ножницами. Увидев рану, Сы Юй вздохнул с облегчением. К счастью, разошелся только верхний шов, глубокие ткани не были задеты. Значит, реагенты не понадобятся.

Сы Юй спокойно надел защитный костюм и перчатки, снял с Шу Сяотан одежду. От дезинфекции раны до наложения швов хлопковой нитью — все его действия были рациональны и сосредоточены, без малейшего намека на неподобающие мысли.