Глава 2. Начало учебного года в Мэй Чжун всегда очень оживленное... (Часть 1)

Начало учебного года в Мэй Чжун всегда очень оживленное.

У главных ворот висел баннер «Добро пожаловать, новые ученики!», сменивший плакат с лучшим выпускником гаокао, который провисел там все лето.

Но у доски почета толпились родители первокурсников. Взрослые с редким блеском в глазах указывали на имена за стеклом: Цинхуа, Пекинский университет, Фуданский университет... Родители наперебой расхваливали школу, словно это было прекрасное будущее, которого их собственные дети смогут достичь через три года.

Дедушка Цзян Ду тоже стоял там. Крепкий, опрятно одетый, он сохранял достоинство старого рабочего на пенсии.

Его толкали со всех сторон, но он все равно вытягивал шею, изо всех сил пытаясь разглядеть имена на доске почета.

— Старик, хватит тут толкаться, надо узнать, в какой класс попала наша девочка, вот что важно, — начала теребить его бабушка.

В первом классе старшей школы (Гао и) не было профильных классов, только обычные. Учеников распределяли по результатам вступительных экзаменов по порядку, начиная с первого класса и далее по кругу.

— Малышка, нашла свой класс? — Бабушка отыскала Цзян Ду в толпе. Две подруги стояли рядышком, выискивая свои имена.

Ван Цзинцзин вдруг взвизгнула и принялась яростно трясти Цзян Ду за руку:

— Второй класс! Боже, ты услышал мои молитвы! Мы обе во втором классе! Это же просто офигенно!

Хрупкая Цзян Ду едва устояла на ногах.

Бабушка, услышав это, удивленно обрадовалась:

— Цзинцзин тоже в нашем классе?

Затем начались поиски общежития. Ван Цзинцзин неслась вперед со всех ног, крича что-то о том, что нужно обязательно занять хорошее место.

Женское общежитие для первогодок находилось по дороге в столовую. На балконах уже пестрела разноцветная одежда старшеклассниц.

Пока Ван Цзинцзин мчалась в общежитие, её мама и Цзян Ду с бабушкой и дедушкой неторопливо шли позади.

Места у двери были самыми неудобными: постоянное движение, шум, а зимой еще и холодно.

Ван Цзинцзин захватила двухъярусную кровать у балкона, закинула рюкзак наверх, а сама плюхнулась на нижнюю койку и, улыбаясь, заявила вошедшим следом родителям других девочек:

— Тётя, эта кровать уже занята!

Ван Цзинцзин была хитрюгой. Напротив находилось мужское общежитие. Она слышала, что после отбоя парни свистят девушкам, кто-то выпендривается, играя на гитаре, кто-то выкрикивает стихи о любви... В общем, слухи о Мэй Чжун будоражили воображение, и Ван Цзинцзин не терпелось поскорее окунуться в новую школьную жизнь.

Цзян Ду досталась нижняя койка.

Первый день был наполнен хаосом и волнением. На юных лицах читалось предвкушение будущего.

Комната была рассчитана на восьмерых. Девочки, подталкиваемые родителями, в основном сдержанно представились, назвав свои имена.

— Какая белая кожа у этой девочки, какая красавица, — похвалил кто-то Цзян Ду. В комнате все еще витал слабый запах прошедшего дождя — уже не тот мощный аромат ливня, но он ощущался повсюду, создавая чувство сырости.

Когда её хвалили, Цзян Ду лишь молча улыбалась, поджав губы.

В это время года комары были особенно злыми. Мамы помогли дочерям повесить москитные сетки и застелить постели, не забывая с улыбкой напутствовать:

— Хорошо ладьте с одноклассницами, не ссорьтесь! Вы теперь старшеклассницы, повзрослели.

Бабушка взяла руку Цзян Ду, нежно поглаживая её, и тихим голосом давала разные мелкие наставления. Цзян Ду только кивала в ответ.

— Насчет военной подготовки, обязательно скажи учителю, не геройствуй, поняла? — Бабушка похлопала её по руке, все еще беспокоясь.

— Я знаю, не забуду, — ответила Цзян Ду.

— Вот и хорошо, вот и хорошо, — пробормотала бабушка.

В обед обе семьи собирались поесть в ресторанчике у ворот школы, но там было слишком многолюдно. Мама Ван Цзинцзин отвезла всех на машине в место подальше, а потом привезла девочек обратно. На этом участие родителей закончилось.

Как только взрослые уехали, Ван Цзинцзин радостно запрыгала и потащила Цзян Ду гулять по школе, чтобы изучить все уголки.

К вечерней самоподготовке в класс постепенно стали собираться незнакомые ученики.

Некоторым повезло остаться в одном классе с друзьями из средней школы, и они бурно радовались. Другие приехали из маленьких уездных городков, никого не знали и пытались завязать разговор.

Ван Цзинцзин оглядела класс и, убедившись, что кроме Цзян Ду никого знакомого нет, разочарованно села. Но потом, не теряя надежды, снова припала к парте и принялась украдкой осматривать задние ряды в поисках красавчиков.

Цзян Ду слышала, как девочки уже обсуждали сериалы, которые смотрели летом. В классе стоял шум и смех. Неизвестно, где был классный руководитель, все болтали без умолку, давая волю эмоциям.

Места можно было занимать любые. Ван Цзинцзин больше любила общаться с парнями, поэтому сразу направилась к задним партам, где сидели почти одни мальчишки. Когда Цзян Ду, опустив глаза, подошла туда же, парни заметно присвистнули.

Она ничего не сказала, просто открыла книгу. Парень сзади легонько ткнул её в спину. Цзян Ду повернулась лишь наполовину, и парень смог разглядеть её лицо.

— Привет, как тебя зовут? Я Линь Хайян, — смело представился он.

Ван Цзинцзин уже обернулась и фыркнула со смеху с явным любопытством на лице.

— Меня зовут Цзян Ду, — слегка покраснев, ответила она.

— Какое у тебя необычное имя, — оживился Линь Хайян. — Это тот «Ду», что с ключом «вода»? Какое совпадение, в моем имени тоже есть этот ключ.

Ван Цзинцзин, слушая это, скривила губы:

— Одноклассник Линь, ну ты и придумываешь! Даже к ключу «вода» прицепился. У тебя что, по У-син нехватка воды?

Линь Хайян ответил вполне серьезно:

— А что, одноклассница, тебе тоже воды не хватает?

— Мне воды хватает, мама говорит, мне мозгов не хватает, — без стеснения пошутила над собой Ван Цзинцзин. Парни сзади тут же дружно рассмеялись. Так она быстро нашла общий язык с ребятами.

В конце концов, Ван Цзинцзин полностью развернулась к задним партам — она со всеми легко сходилась.

Цзян Ду всегда была застенчивой девочкой. Она была неразговорчива и никогда не умела так легко вливаться в компанию, как Ван Цзинцзин. Ей нравилось незаметно наблюдать за всеми, но, по иронии, она не любила, когда внимание обращали на неё саму.

В классе по-прежнему было шумно, но в душе Цзян Ду царила тишина.

Она видела, как Ван Цзинцзин увлеченно болтает с парнями, и не стала её отвлекать. В ящике парты лежал пластиковый пакет, который ей дали при покупке одежды. Странно, но в старшей школе почти никто не носил рюкзаки, предпочитая носить учебные принадлежности в таких пакетах.

А через некоторое время некоторые обходились и вовсе без пакетов.

Цзян Ду достала маленькую пачку бумажных салфеток, вынула одну и положила в карман джинсовой юбки.

В коридоре не было ни души.

Классы были ярко освещены, под белым светом ламп сидели щебечущие первогодки старшей школы.

В каждом классе царила такая же шумная и беспорядочная атмосфера.

У Цзян Ду не было привычки Ван Цзинцзин смело заглядывать в другие классы, проходя мимо.

Она как раз дошла до поворота и собиралась спуститься по лестнице, когда едва не столкнулась с кем-то.

Это была не её вина, она шла не спеша. Это парень взбегал по лестнице, перешагивая через две ступеньки, и они встретились прямо на повороте.

Цзян Ду отступила на два шага.

Они почти одновременно произнесли: «Прошу прощения». Она инстинктивно подняла голову, и её зрачки слегка расширились.

Парень даже не посмотрел на неё. Быстро извинившись, он прошел мимо.

Это был он. Без крови на лице, совершенно чистый.

Цзян Ду не удержалась и медленно обернулась, уперев подбородок в плечо, чтобы осторожно проследить, куда он направляется.