Глава 11. Результаты месячных тестов объявили через неделю... (Часть 1)

Результаты месячных тестов по девяти предметам объявили через неделю. В тот день как раз пришел холодный фронт, кожа сразу стянулась, стала сухой. Цзян Ду всегда была очень чувствительна к изменениям погоды.

Если ранняя осень ощущалась нерешительно, то теперь похолодало по-настоящему, резко.

Ожидание оценок было похоже на перезвон ветряных колокольчиков в сердце: каждый приходящий учитель вызывал новую волну «динь-динь-динь».

Почти каждого учителя спрашивали: «А по этому предмету уже проверили?»

Рейтинг класса вывесили рядом с расписанием, а рейтинг по всей параллели нужно было смотреть на доске объявлений.

Староста и Чжан Сяоцян отвечали за вывешивание таблиц. В классе поднялся шум. Цзян Ду почувствовала, как ее сердце раздулось до огромных размеров, так что грудная клетка уже не могла его вместить, и оно готово было выпрыгнуть наружу. Каждый раз, когда она нервничала, сердце начинало мучительно болеть.

— Я посмотрю за тебя, подожди! — Ван Цзинцзин всегда с энтузиазмом лезла в гущу событий. Она протиснулась вперед, изо всех сил тянулась на цыпочках и слушала удивленные возгласы вокруг: — Чжан Сяоцян первая! Староста второй!

— Ух ты, интересно, какое место в параллели займет наш первый ученик?

— Я уже посмотрел! Первый в параллели — Вэй Цинъюэ! Чжан Сяоцян, ты девятая по параллели!

Чжан Сяоцян покачала головой. Месячные тесты в Мэй Чжун никогда не были простыми. Хотя ей казалось, что она отвечала довольно гладко, результат — девятое место.

Этот результат означал лишь, что она не провалилась, но до ее собственной цели было еще далеко. В конце концов, она поступила в Мэй Чжун со вторым результатом.

Когда «проваливается» отличник и когда «проваливается» обычный ученик — это совершенно разные вещи.

— Ты пятнадцатая, я двадцать первая, — вернувшись, сообщила Ван Цзинцзин. Она похлопала себя по груди. — Неплохо и нехорошо. Я думала, буду в хвосте! Ха-ха-ха!

Было видно, что Ван Цзинцзин очень довольна.

Почему? Потому что она совсем не любила учиться, была безалаберной, вечно тайком читала любовные романы и витала в облаках.

Цзян Ду была гораздо усерднее, но ей приходилось признать, что Ван Цзинцзин, должно быть, очень умная девочка. Иначе как бы она, почти не готовясь, смогла занять место середнячка в классе?

Что касается ее самой, пятнадцатое место в классе стало для нее некоторой неожиданностью.

Она думала, что окажется где-то в районе двадцатого места. В классе было чуть больше сорока человек, и одному богу известно, насколько незаметны для учителей ученики-середнячки.

Когда родители спрашивали о таких учениках, учителя отвечали стандартно: «Ребенок средний, в целом успевает за программой, но ничем особо не выделяется, есть куда расти».

Целая группа учеников со стертыми лицами, и оценка учителя для всех одинаковая, слово в слово.

Но если ты в первой двадцатке, это уже немного другое. Цзян Ду была очень рада в душе: ее усилия не пропали даром. Может, она не такая уж и посредственная?

Даже у самой замкнутой девушки есть своя маленькая гордость, особенно когда Ван Цзинцзин сказала ей, что ее балл по китайскому языку выше, чем у Чжан Сяоцян.

Подавив улыбку, Цзян Ду сказала Ван Цзинцзин:

— Мы не будем сравнивать себя с другими, только с собой. Надеюсь, в следующий раз результат будет еще лучше.

— Пойдем, посмотрим рейтинг по параллели! — Ван Цзинцзин схватила ее за руку и потащила вниз по лестнице.

Линь Хайян, как прилипала, постоянно следовал за ними. В этот раз он был двадцатым в классе, его общий балл был всего на два очка выше, чем у Ван Цзинцзин. Всего два очка, а он вел себя так заносчиво, кичась перед ней.

У доски объявлений было не так много народу, как ожидалось. Ученики из разных классов подходили и уходили.

Без сомнения, имя Вэй Цинъюэ бросалось в глаза на первом месте.

Цзян Ду подняла голову, в душе смешались волнение и робость. Оказывается, есть так много поводов, когда можно вот так открыто смотреть на имя Вэй Цинъюэ. Когда она осознала это, ей показалось, что мозг залило солнечным светом.

Оценка по китайскому языку всегда стояла первой. Она увидела: ее балл — 141, на один балл больше, чем у Вэй Цинъюэ с его 140. Это было единственное, в чем она его превзошла.

У Цзян Ду зашумело в голове, все тело горело. Она понимала, что это от переполнявшей ее радости. Она не питала несбыточных надежд догнать Вэй Цинъюэ.

Всего лишь один предмет, один предмет, в котором она смогла сравниться с ним, — и это словно немного сократило расстояние между ними. Хотя, конечно, так казалось только ей.

Летом цикады стрекотали без умолку, и от их стрекота вся улица, весь город погружались в зной.

Сейчас Цзян Ду тоже было очень жарко, словно солнце поселилось у нее в сердце — яркое, обжигающее. Холодный воздух отступил из реального мира.

В этот день урок китайского у второго класса был после первого, поэтому учитель первого класса позаимствовал контрольную работу Цзян Ду.

Первый класс гордился своей сдержанной исключительностью: двадцать их учеников вошли в первую сотню по параллели — это было большим достижением, учитывая, что на первом году обучения (Гао и) было восемнадцать классов.

Вэй Цинъюэ потерял баллы по китайскому очень обидно. Он редко учил что-то наизусть. Стихи и тексты на вэньяне он запоминал только во время урока: что запомнил, то запомнил, а если не запомнил, то не стал бы зубрить, как другие ученики.

Учитель был беспомощен: «Только по китайскому ты не первый. Ты вполне мог бы получить балл выше, чем эта Цзян Ду из второго класса».

Он совершенно не обратил на это внимания.

— Самый высокий балл по китайскому на этом месячном тесте у Цзян Ду из второго класса, — учитель потряс контрольной в руке. — Посмотрите, почерк изящный, радует глаз. Я вам постоянно говорю: пишите красиво, пишите красиво, а некоторые ученики просто не слушают. Как вы думаете, что чувствует проверяющий учитель, глядя на ваш почерк, будто его собака грызла?

— Вывести и казнить, — отозвался кто-то из бесстрашных учеников, и все дружно рассмеялись.

Вэй Цинъюэ тоже беззвучно усмехнулся. Он занимался каллиграфией, его почерк был очень уверенным, «властным». Учитель китайского, несомненно, ценил его почерк, но не одобрял нелюбовь первого ученика к зубрежке.

Можно сказать, что у Вэй Цинъюэ была поразительная память. Даже не любя зубрить, он все равно получал высокие баллы по гуманитарным предметам. Если бы он еще и учил наизусть, был бы идеален.

— За сочинение в этот раз Вэй Цинъюэ и Цзян Ду получили одинаковый балл, очень высокий. Однако лично мне, как учителю, больше нравится стиль изложения ученицы Цзян Ду из второго класса, — учитель китайского языка специально бросил взгляд на Вэй Цинъюэ. Неизвестно, хотел ли он сбить с него спесь или просто надеялся, что тот не возгордится и поймет, что, по крайней мере, в китайском языке у него есть соперники.

К несчастью, Вэй Цинъюэ был весьма гордым человеком. Постоянное суровое обращение со стороны Вэй Чжэньдуна выработало у него сильный дух противоречия. Он не любил нравоучений и сдерживался лишь потому, что понимал: учитель действует из лучших побуждений.

Учитель начал читать сочинение Цзян Ду.

Вэй Цинъюэ сидел внизу и слушал, не пропуская ни слова. В глазах парня мелькнули какие-то едва уловимые эмоции. После урока он попросил у учителя контрольную работу Цзян Ду. Учитель подумал, что в нем взыграл соревновательный дух, и многозначительно улыбнулся.

Очень аккуратный почерк, чистый лист… очень похоже на нее саму. Вэй Цинъюэ вдруг вспомнил несколько их случайных встреч: чистое лицо, чистое выражение лица, чистый голос… только очень легко смущалась.

Он даже вспомнил, что в мужском общежитии кто-то упоминал имя Цзян Ду. Ее внешность, несомненно, нравилась определенному типу парней. Вэй Цинъюэ раньше не обращал особого внимания на то, красивы ли другие девушки. Какое-то время ему казалось, что все девушки примерно одинаковы.

Цзян Ду была очень белой, с какой-то особенной, чистой белизной кожи. Вэй Цинъюэ наконец вспомнил, что когда-то его поразила ее белизна.