Глава 9

Глава 9

Лао Янь умерла в Сяньшуй Сян. Перед смертью она просила Чуцзю жить хорошо. Чуцзю не забудет ее последние слова, но ее собственное сердце словно замерло.

Жизнь Лао Янь, которая была с ней с самого детства, оборвалась.

Чуцзю просидела в переулке двое суток, не выходя на улицу. Она не знала, что делать. Лао Янь больше не было, и оставаться в Сяньшуй Сян казалось бессмысленным.

Но мир был так велик, и Чуцзю не знала, куда ей идти.

На юг? Лао Янь говорила, что юг очень далеко, но зимы там теплые. Чуцзю мечтала об этом.

Пока Чуцзю не знала, что делать, ее нашла Хэ Сянь.

В тот момент, когда Чуцзю увидела ее, она обрадовалась. Она знала, что любит Хэ Сянь, но в то же время боялась. Она не могла забыть последние слова Лао Янь.

— Никому не делай добра и никому не верь. Никто не будет к нам искренен.

Чуцзю безоговорочно верила словам Лао Янь. В этом мире только Лао Янь была к ней добра и говорила правду. Она не понимала, почему Хэ Сянь снова привела ее в свой дом. На самом деле, Чуцзю ничего не понимала.

Она не понимала, зачем Хэ Сянь забрала ее, маленькую попрошайку, к себе домой, зачем потом отправила обратно в Сяньшуй Сян, и зачем снова забрала.

Чуцзю не понимала поступков Хэ Сянь и не хотела понимать.

Она знала лишь то, что хочет видеть Хэ Сянь, быть рядом с ней, жить вместе с ней. Но она больше не строила иллюзий. Если она будет готова к тому, что ее снова отправят прочь, ей не будет так больно, она не заболеет.

Ей многого не нужно было. Побыть с Хэ Сянь подольше, дождаться конца зимы, а потом отправиться на юг, туда, где никогда не бывает холодно.

Чуцзю не знала, какую мазь использовала Лю Гуаньцзя, но ее руки, которые обычно гноились всю зиму, зажили всего за несколько дней. Осталась только краснота и припухлость.

Когда руки Чуцзю зажили, Хэ Сянь позвала ее к себе в комнату.

Как только Чуцзю переступила порог комнаты Хэ Сянь, в ее памяти всплыли прошлые события.

— Помнишь? — Хэ Сянь погладила ее по голове.

Чуцзю замерла. Она думала, что больше никогда не почувствует прикосновения Хэ Сянь к своим волосам. Приятная дрожь снова пробежала по всему ее телу.

— Помню, — тихо ответила Чуцзю.

Она не могла забыть. Все эти дни в Сяньшуй Сян, стоило ей закрыть глаза, как перед ней вставали моменты, проведенные с Хэ Сянь. Время, проведенное с Хэ Сянь, было таким счастливым, что теперь, в Сяньшуй Сян, ей было особенно тяжело.

Хэ Сянь взяла Чуцзю на руки. Чуцзю вздрогнула и инстинктивно прижалась к ней.

Снова предаваясь приятным моментам, Чуцзю чувствовала радость, но не позволяла себе увлечься. Она стиснула зубы, стараясь не издавать ни звука.

Вернувшись в дом Хэ, Чуцзю заметила перемены. Диетолога больше не было, Хэ Сянь не брала ее с собой в офис или на прогулки. В доме появилась комната с прозрачными стенами, в которой стояло пианино.

Чуцзю смотрела на комнату снаружи. Эта комната была для нее запретной территорией. К такому дорогому и красивому инструменту, как пианино, она не смела приближаться.

Она держалась от этой комнаты подальше, боясь случайно сломать пианино.

Когда Хэ Сянь не было дома, Чуцзю сидела на балконе своей спальни, тепло одетая, и ждала ее возвращения.

На улице было очень холодно. Сейчас было начало января. Лю Гуаньцзя сказала, что через полмесяца с небольшим будет китайский Новый год.

Чуцзю не испытывала никаких особых чувств по поводу Нового года. Раньше они с Лао Янь встречали его в Сяньшуй Сян, и этот день ничем не отличался от других. Только Лао Янь всегда говорила:

— Крошка, ты стала на год старше, а я на год старее.

Кроме этих слов, у Чуцзю не было никаких ассоциаций с Новым годом.

Постоянно шел снег. Хорошо, что балкон был крытый, но снег все равно залетал на веранду вместе с ветром. Чуцзю щурилась. Она очень не любила снег.

Особенно когда он таял. Было ужасно холодно, пробирало до костей.

Увидев, как машина въезжает во двор, Чуцзю встала, размяла затекшие конечности, открыла балконную дверь, вошла в спальню, немного согрелась, переоделась в легкую домашнюю одежду и спустилась вниз.

Спустившись, она услышала прекрасную мелодию.

Казалось, она доносилась из комнаты с пианино. Неужели Хэ Сянь играет?

Чуцзю подошла ближе. У пианино действительно кто-то сидел, но это была не Хэ Сянь. Фигура была более хрупкой.

Она стояла снаружи, завороженно слушая. Чуцзю не очень разбиралась в музыке, но мелодия казалась ей очень красивой.

Игравшая на пианино женщина остановилась и обернулась. Чуцзю узнала ее лицо. Она помнила эту красивую женщину, которая, как и она сама, называла Хэ Сянь «А Сянь».

— Чуцзю? — женщина выглядела удивленной и подошла к ней, окидывая ее взглядом с ног до головы.

Чуцзю смутилась под ее взглядом и спрятала свои распухшие красные руки за спину.

— Ты… — женщина вздохнула. — Ты не злишься на А Сянь?

Злиться?

Чуцзю не очень понимала значение этого слова и смотрела на нее, широко раскрыв глаза.

— Она забрала тебя домой, потом бросила, потом снова забрала, играла с тобой, как хотела. Ты не злишься на нее? — сказала Бай Цзыянь.

Чуцзю молчала, потому что действительно не понимала, что такое злость. Лао Янь часто спрашивала ее, злится ли она на родителей, которые ее бросили, но Чуцзю не могла ответить, потому что никогда их не видела и не понимала значения этого слова.

— Чуцзю, — Бай Цзыянь посмотрела на нее, — я приехала сегодня, чтобы помириться с А Сянь. Но, увидев тебя, я вдруг поняла… А Сянь… она меня совсем не любит. Нет, точнее сказать, у нее нет сердца ни для меня, ни для тебя, ни для кого-либо еще. В ее сердце есть только она сама.

Чуцзю не очень понимала ее слова, но вид расстроенной женщины заставил ее почувствовать что-то странное.

В тот вечер Бай Цзыянь и Хэ Сянь сильно поссорились. Сначала Чуцзю пряталась в своей спальне, боясь выйти, но, услышав резкие звуки снизу, она спустилась, чтобы посмотреть, что происходит.

В комнате с пианино Хэ Сянь одной рукой душила Бай Цзыянь, крепко сжав ее горло. Спина Бай Цзыянь упиралась в пианино, отчего инструмент издавал неприятные звуки.

— Повтори еще раз?! — Хэ Сянь смотрела на Бай Цзыянь с такой яростью, словно хотела ее проглотить.

Бай Цзыянь чувствовала, что ей все труднее дышать, но ей не было страшно. Она спокойно произнесла:

— Мы расстаемся.

— Не смей! — Хэ Сянь оттолкнула Бай Цзыянь.

Бай Цзыянь упала на пол, жадно хватая ртом воздух.

Подняв глаза, она увидела Чуцзю, стоявшую у двери с испуганным выражением лица.

— Хэ Сянь, — сказала Бай Цзыянь, — я правда очень тебя люблю, очень-очень сильно. Но я не могу любить тебя, потеряв собственное достоинство. Я хочу и тебя, и свою работу. Но ты заставляешь меня выбирать.

— Я заставляла тебя выбирать?! — Хэ Сянь присела перед ней на корточки. Обычно спокойная, она вдруг стала раздражительной. — Я же сказала, что ты можешь поехать на выступление.

— Да, — Бай Цзыянь горько усмехнулась. — Могу поехать, но с условиями. Если выступление длится слишком долго, ехать нельзя. Разве это не то же самое, что заставить меня выбирать?

— Значит, ты выбрала работу? — Голос Хэ Сянь вдруг стал ледяным.

— Не только, — ответила Бай Цзыянь. — Что значит то, что ты держишь Чуцзю в своем доме? Ты хочешь унизить меня или ее?

— Она всего лишь попрошайка! — сказала Хэ Сянь. — Ты действительно сравниваешь себя с попрошайкой?

Бай Цзыянь рассмеялась. Хэ Сянь уже не понять. Она медленно поднялась с пола.

— Тебе нужен человек, который будет беспрекословно тебя слушаться, у которого нет собственного мнения. Это не я.

Она хотела уйти, но Хэ Сянь схватила ее за запястье с такой силой, что Бай Цзыянь не могла вырваться.

— Это из-за нее, да? — Хэ Сянь посмотрела на Чуцзю за стеклянной дверью. — Ты злишься, что я снова ее привела?

Бай Цзыянь выдохнула.

— Она тут ни при чем.

Проблема была в самой Хэ Сянь.

Но Хэ Сянь поняла ее слова по-своему. Она обратилась к Чуцзю за дверью:

— Зайди.

Испуганная Чуцзю дрожащей рукой открыла дверь и остановилась на пороге.

— Подойди, — Хэ Сянь поманила ее рукой.

Чуцзю медленно подошла. Хэ Сянь подняла ее лицо за подбородок.

— Ты любишь меня?

Сердце Чуцзю сжалось. Все эти дни в Сяньшуй Сян она думала, почему, почему Хэ Сянь ее отправила. Она долго думала, но так и не нашла ответа.

Потом она наконец поняла. В тот день, когда ее отправили прочь, она сказала Хэ Сянь, что любит ее.

Наверное, поэтому Хэ Сянь ее и отправила.

Потому что такая, как она, посмела полюбить Хэ Сянь.

Когда Хэ Сянь спросила ее, любит ли она ее, Чуцзю больше не смела говорить правду. Она боялась, что ее снова отправят прочь, и тихо покачала головой.

— Не…

Ее голос был тихим и дрожащим. Она знала, что не сможет произнести больше ни слова.

Услышав этот слабый отказ, Хэ Сянь почувствовала, как что-то больно сжалось у нее в груди. Это вызвало в ней гнев. Эта маленькая попрошайка! Она забрала ее домой, кормила, поила, одевала, та призналась ей в любви, а теперь, наученная горьким опытом, говорит, что не любит.

Хэ Сянь рассмеялась про себя. Раньше она считала Чуцзю невинной, а теперь поняла, что глупой была она сама. Разве могут быть невинными попрошайки, живущие на улице?

Она сжала подбородок Чуцзю и резко оттолкнула ее.

— Отлично. Не любишь — так даже лучше. Я просто хочу сказать тебе: убирайся отсюда и больше никогда не появляйся на моих глазах!

Чуцзю отлетела к стеклянной стене, отскочила от нее и упала на пол. В ушах звенело, но она все равно услышала, как Хэ Сянь велела ей убираться.

За свою жизнь она слишком много раз слышала это слово. Люди боялись, что она запачкает их своим видом. Чуцзю всегда было все равно. Но ни разу ей не было так больно, как сейчас.

Она ударилась о стену плечом, почему же так болит сердце?

— Ты что, больная?! — Бай Цзыянь была в отчаянии.

Хэ Сянь, глядя на Чуцзю, которая никак не могла подняться с пола, почувствовала еще большее раздражение и крикнула:

— Лю Гуаньцзя!

Мгновение спустя вошла Лю Гуаньцзя.

— Выбросьте ее отсюда! — Хэ Сянь указала на Чуцзю, лежащую на полу. — Вон из моего дома!

Лю Гуаньцзя опешила, но не смела возражать. Она помогла Чуцзю подняться и поспешила увести ее из комнаты.

Маленькая Чуцзю дрожала у нее на руках.