Глава 6

...воздух замер.

8. Любовь стала грехом

В палате было шумно, нет, скорее, царил беспорядок.

Чжи Чжи стояла, не двигаясь, просто застыв.

После того как врачи и медсёстры ушли, она всё так же неподвижно стояла, словно упорно отстаивая что-то, или, наоборот, намеренно избегая чего-то.

Она не двигалась ни вперёд, ни назад, её взгляд, застывший после сильного потрясения, был прикован к этому бледному, почти прозрачному лицу. Казалось, она выглядела даже более слабой, чем человек, лежащий на больничной койке.

— Что ты притворяешься?

Чжи Чжи наконец нарушила эту мёртвую тишину, но её голос дрожал.

— Почему передо мной ты всегда притворяешься таким спокойным и невозмутимым? Даже когда тебе так больно, ты притворяешься, что без сознания!

Кем ты себя возомнил?

Если ты так хочешь притворяться, лучше притворись мёртвым!

Ты очень хочешь увидеть, как я плачу из-за твоей смерти?

Я говорю тебе, ты этого не увидишь, я не буду страдать!

Я тоже умею играть, я буду притворяться лучше тебя!

И жёстче!

Казалось, изо рта у неё вырывался туман, а в этой отрешённости из уголка её губ медленно сочилась прозрачная кровь.

Она не плакала, не смеялась, она просто в этой одинокой тишине терпела разрывающую сердце боль.

— Умри, умри прямо передо мной… Я не буду плакать, я не буду страдать, я не позволю тебе добиться своего… Так что, умри!

— Почему?

В пронизывающем холоде чья-то рука внезапно легла ей на плечо.

Это был голос, полный боли, подавляющий безысходность.

Чжи Чжи, казалось, не слышала этого скорбного голоса. Она скривила губы в улыбке и продолжала бормотать: — Умри, после твоей смерти я смогу умереть.

Ты умрёшь, я отплачу. Какой прекрасный повод, какой великий повод!

Она начала дрожать от волнения, дрожь накатывала волнами, словно она была сухим жёлтым листом, трепещущим на сильном ветру.

Вдруг плечо пронзила боль, её слабое тело резко развернулось на сто восемьдесят градусов, и в глазах отразилось чёрное платье.

— Ты должна меня знать, меня зовут Гуань Ин.

Взгляд Чжи Чжи был рассеянным: — Я никого не знаю, никого…

— Приди в себя, Вэнь Чжи Чжи.

— Прийти в себя?

Чжи Чжи рассмеялась, уголки её губ насмешливо изогнулись.

— Я не могу больше приходить в себя, мир в ясном сознании слишком жесток… Быть в сознании — значит отчаиваться… Поэтому не заставляй меня приходить в себя.

Пусть я останусь в этом тумане, не различая жизни и смерти, на самом деле это хорошо… Так, по крайней мере, будет немного меньше боли, немного меньше боли…

— Но твоему брату осталось совсем немного дней, почему ты так проклинаешь его?

Чжи Чжи внезапно замерла, её глаза мёртвым взглядом уставились на Гуань Ин, расширяясь, расширяясь, почти готовые вылезти из орбит, словно нервы вот-вот лопнут!

Кровь по всему телу потекла обратно, время остановилось, дыхание замерло, горло сжалось так сильно, что она не могла даже сглотнуть слюну!

Словно удар молнии, внутренности сжались, жизнь стала невыносимой!

Губы Чжи Чжи посинели, в дрожи, с её губ слетели два слова: — Брат?

Гуань Ин совершенно не ожидала такой реакции от Чжи Чжи, на мгновение растерялась, и её слова стали бессвязными: — Ты, он… вы родные брат и сестра, ты не знала?

Твой отец тебе не говорил?

Хлоп!

Чжи Чжи ударила Гуань Ин, и та отвернулась, на её лице остался красный след от пальцев.

Вздрогнув, она обернулась и посмотрела на Чжи Чжи. В её глазах были налиты кровью, словно они мгновенно покрылись ею, и в них читалось отчаяние маленького зверька.

— Я не верю!

Три коротких слова, Чжи Чжи произнесла их сквозь стиснутые зубы.

— Вэнь Чжи Чжи!

— Я не верю… — Её голос ослаб.

— Но всё, что я сказала, правда. Даже если ты не веришь, тебе придётся столкнуться с реальностью!

Если ты будешь так прятаться и обманывать себя, в конце концов, пострадаешь только ты сама.

— Я не верю… не верю… — Она качала головой и начала всхлипывать.

Прозрачный воздух, казалось, остановился.

Угнетение, угнетение.

Старик из соседней палаты видел всё. Тихо, он непрестанно вздыхал: — Судьбу не изменить, рок сплёл нити, играя с влюблёнными, расплата за грехи… Похоже, родные брат и сестра влюбились друг в друга!

За окном погода была пасмурной.

Облака были серыми, они окутывали небо, скрывая свет и оставляя темноту.

Влажный прохладный воздух бесшумно струился, обволакивая ноздри Чжи Чжи, позволяя отчаянию проникнуть в её хрупкую душу, схватить и погасить последнюю искру света.

Потемнело, стало мрачно, потеряно, исчезло…

— Брат, я люблю тебя…

9. Ужасное прошлое

Как такое могло случиться?!

Чжи Ся недоверчиво смотрела на Чжи Чжи, лежащую на больничной койке, и закрыла рот рукой!

Чжи Чжи была очень тихой, она лежала на кровати, её уши были плотно обмотаны бинтами, на которых виднелись редкие следы крови.

— Она повредила себе уши, когда мы не заметили.

Барабанные перепонки сильно повреждены, восстановить их очень сложно.

Даже если слух восстановится, она сможет воспринимать только слабые звуковые волны, но и это будет чудом.

— Врач сокрушённо рассказывал о состоянии Чжи Чжи. — Сейчас мы только провели дезинфекцию, чтобы предотвратить воспаление повреждённых участков.

Остальное зависит от того, как пойдёт восстановление после снятия повязок.

— Но почему она?

Чжи Ся почувствовала, как дрожит её голос.

В этот момент из-за двери вошла Гуань Ин, неся в руках два термоса.

Она направилась прямо к кровати Чжи Чжи, поставила термосы, достала стакан, наполнила его водой и поставила на стол.

Затем села на стул и задумчиво смотрела на Чжи Чжи.

— Тётя Гуань?

Как вы здесь оказались?

Ответа не последовало.

— Тётя Гуань… ну скажите же что-нибудь!

Гуань Ин подняла голову, её взгляд был сложным, но тон холодным: — Я не разговариваю с тварями!

— Вы всё узнали… — Чжи Ся не рассердилась, она перевела взгляд на какой-то предмет за окном, её взгляд был далёким, тон спокойным. — Рано или поздно это должно было случиться, и вот оно пришло.

— Почему ты это сделала?

— Месть!

Эти два слова, которые должны были быть произнесены со стиснутыми зубами, Чжи Ся произнесла легко.

Её далёкий взгляд блуждал, витая среди облаков, её голос был лёгким, как полёт.

— Это не было моим истинным желанием, я совсем не хотела причинять боль моей любимой сестре… Но я должна была это сделать.

Потому что её мать совершила нечто ужасное!

Гуань Ин вздрогнула!

— Это мать Чжи Чжи отняла у моей биологической матери мужчину, за которого моя биологическая мать была готова умереть… Они жили счастливо вместе, но забыли о моей биологической матери, которая была беременна!

После того как мама родила меня, она осталась совсем одна, без присмотра.

Поэтому она… она покончила с собой, спрыгнув со скалы!

Дыхание Гуань Ин стало прерывистым и дрожащим: — Это… кто тебе всё это рассказал?

— Мой дядя… Вэнь Гуань Ань Е…

В тёмной комнате не было ни проблеска света.

Эта темнота, казалось, могла лишить человека рассудка, высосать душу.

Сквозь темноту широко раскрытые кроваво-красные глаза смотрели вперёд, полные бесчисленного негодования и ненависти, но не находящие выхода. Оставалось только извергать эту ненависть, разъедающую сердце, чтобы стереть сильное чувство обиды!

Это была мать Чжи Чжи.

— Она сошла с ума!

Мужчина курил, дым окутывал его лицо, видны были только его слегка прищуренные глаза.

Гуань Ин смотрела на женщину за витриной, затем на мужчину снаружи, и сердце её вдруг сжалось: — Ты любишь её?

— Любовь?

Мужчина резко затянулся, сигаретный пепел длинной колонной свисал с кончика сигареты. — Я совсем её не люблю, я ненавижу её!

— Говоря о ненависти… Более десяти лет назад, когда вы собственными руками отправили своего сына в детский дом, я ненавидела её за это, и тебя тоже.

Потому что я никогда не видела родителей, которые собственными руками отдают трёхлетнего ребёнка в детский дом… Позже, всего полгода назад, у этого несчастного ребёнка обнаружили наследственный рак кости, давняя болезнь наконец проявилась.

Тогда я поняла, почему вы приняли такое решение.

Оказывается, вы давно знали судьбу Чжи Чуаня…

Мужчина докурил сигарету до конца, он придавил окурок, его взгляд был затуманенным: — Это… была просто ставка… Как говорится, наследственные болезни передаются по мужской линии, а не по женской. Мы просто поставили на то, что Чжи Чжи выживет, а Чжи Чуань умрёт!

Мужчина слегка наклонил голову, его равнодушные, затуманенные глаза посмотрели на Гуань Ин.

— Почему я всегда хочу рассказать тебе всё, всегда хочу быть ближе к тебе…

Гуань Ин слабо улыбнулась и ничего не сказала.

— Есть одна вещь, которую я никогда никому не рассказывал, ни тебе, ни ей.

Увидев, что Гуань Ин молчит, взгляд мужчины в тумане переместился на другую сторону витрины. — Я когда-то любил женщину, нет, я всегда любил одну женщину… Это моя старшая сестра!

Ради неё я мог бы не жениться всю жизнь, просто храня эту любовь, у которой не могло быть никакого будущего, наблюдая, как она выходит замуж, радуясь её счастью.

Но она умерла!

Покончила с собой.

И она оставила ребёнка, а отец этого ребёнка… это биологический отец Чжи Чжи и Чжи Чуаня!

Гуань Ин вздрогнула, её пальцы бессознательно сжались в холодном воздухе.

После короткого молчания мужчина достал ещё одну сигарету, поднёс её ко рту и тихонько закурил: — Он был очень счастлив с моей сестрой, но однажды вдруг бросил её и женился на Сяо Цинь!

Позже сестра узнала, что беременна от него!

Она решила родить… Но в день, когда ребёнку исполнился месяц, сестра исчезла… Нет, она покончила с собой!

Мужчина сжал губы, подавляя рвущиеся наружу рыдания, поднял голову, его глаза были налиты кровью. — После её смерти я решил отомстить!

Я заставлю того мужчину и ту женщину заплатить за смерть моей сестры!

Поэтому я намеренно сблизился с Сяо Цинь, шаг за шагом разрушая их семью.

Наконец… небеса разверзлись, и…