Глава 17

Глава 17

Забегаловка с пельменями сильно изменилась за четыре года. Она не только стала больше, но и приобрела более изысканный, почти мещанский вид. Белоснежные стены украшали элегантные картины.

Во время летних каникул посетителей было гораздо меньше, и они легко нашли свободный столик у окна.

Четыре года назад здесь стояли только простые столы на четверых, и в час пик приходилось делить стол с другими посетителями. Сейчас же на квадратном столике играли свет и тени.

Когда Жань Сиюй и Ян Лин впервые пришли сюда, забегаловка была битком набита. Свободных мест не было. — Кажется, нет мест, — вздохнула Ян Лин. — В популярных заведениях всегда так много народу.

Жань Сиюй стояла в проходе, пытаясь найти свободный столик, и вдруг встретилась взглядом со знакомыми глазами. Он сидел в шумной забегаловке, его чистое, резкое лицо излучало холодность и отстраненность, но глубокие глаза-персики словно манили к себе.

К их столику подошли двое и что-то спросили. Нин Мунань покачал головой и снова посмотрел на нее.

Жань Сиюй слегка улыбнулась ему и, взяв за руку все еще ищущую место Ян Лин, направилась к нему.

— Здесь не занято?

— Нет, — Нин Мунань подвинулся, заодно пнув сидевшего напротив удивленного друга.

Жань Сиюй положила сумку и вместе с Ян Лин пошла делать заказ.

— Я же говорил, что ты ведешь себя странно, — проворчал Чжо Цзэ, потирая ушибленную ногу. — Когда тебя спрашивали, можно ли сесть за ваш столик, я думал, ты не хочешь сидеть с другими, а у тебя, оказывается, был свой интерес. Так кто твоя цель?

— Не болтай лишнего, — предупредил его Нин Мунань, глядя на его многозначительное подмигивание. — Мы виделись всего пару раз.

— Ладно, ладно. Но та девушка в голубом платье очень красивая. У тебя есть ее контакты? Нельзя упускать такую красавицу, познакомь меня с ней.

— Отвали.

Чжо Цзэ, видя его лицо, все понял.

— Не ожидал, что ты, наконец, взялся за ум. А она тебя любит?

Нин Мунань посмотрел на изящную фигуру девушки, его голос стал тише.

— Не твое дело.

Чжо Цзэ радостно хлопнул по столу.

— Ха-ха-ха, получил отказ? Но я думаю, у тебя есть шансы. С твоими-то данными, кто сможет устоять?

— Ха, ты увереннее меня, — небрежно ответил Нин Мунань.

— Жди, братан, я буду твоим ведомым, — Чжо Цзэ был полон решимости. Стоит только дать той девушке понять, что Нин Мунань очень популярен, и это наверняка заставит ее понервничать.

Жань Сиюй вернулась за столик. Только она положила номер заказа на стол, как сидевший напротив Нин Мунаня парень нарочито громко сказал:

— Мунань, я слышал, тебе опять несколько девушек любовные письма передали. Та Сюй Цянь такая красивая, может, попробуешь с ней встречаться?

Она бросила взгляд на сидевшего рядом мужчину. Нин Мунань, опустив голову, пытался подцепить ложкой пельмень, но тот соскользнул обратно в миску с зеленым луком.

Жань Сиюй отвела взгляд и, спокойно глядя на номер заказа, сделала вид, что не слышала этих слов.

За столом воцарилась тишина, резко контрастирующая с шумом вокруг.

Чжо Цзэ подмигивал Нин Мунаню, но, не получив ответа, сдался. Ладно, его друг слишком «деревянный», придется действовать самому.

— Тот, кто тебе нравится, не обязательно любит тебя в ответ. Зачем зацикливаться? — Чжо Цзэ посмотрел на Жань Сиюй. — Красавица, я прав?

Жань Сиюй неосознанно сжала указательный палец, подняла глаза и спокойно улыбнулась:

— Выбрать второй вариант — действительно распространенное решение. Возможно, это другое предназначение. Только не стоит потом менять свое решение, бросать того, кого выбрал, из-за того, что не можешь забыть свою любовь.

В этот момент к ним подошла официантка с подносом.

— Ваш заказ готов. Приятного аппетита.

На стол поставили две дымящиеся миски. Жань Сиюй взяла свою и больше ничего не сказала.

Чжо Цзэ не мог понять, нравится ли она Нин Мунаню или нет.

Нин Мунань злобно посмотрел на него. Ведомый? Сейчас он мечтал только о том, чтобы этот бестолковый друг, не умеющий читать выражения лиц, наконец замолчал.

— Не слушай его бред. У меня нет девушки, и я не хочу быть с той, которая мне не нравится.

Жань Сиюй подула на горячий пельмень в ложке.

— Я просто так сказала, не обращай внимания.

Ян Лин посмотрела на сидящих напротив. Один не мог скрыть разочарования, притворяясь безразличным, другая делала вид, что ее это не касается, но ее лицо было бледным. Она что, пропустила какой-то важный момент?

Эта странная атмосфера сохранялась, пока они не вышли из забегаловки. Тут уж мужская солидарность сработала на славу. Чжо Цзэ схватил Ян Лин за руку.

— Я хотел кое-что у тебя спросить.

Ошеломленная Ян Лин послушно пошла за ним.

Жань Сиюй, оставшись наедине с Нин Мунанем, заговорила первой:

— Мне понравилась эта забегаловка, которую ты посоветовал.

— Рад, что тебе понравилось.

Они снова замолчали. Жань Сиюй не знала, что сказать. Последние несколько месяцев он иногда присылал ей ссылки на фильмы, музыку или красивые места, словно простой друг, делящийся моментами своей жизни. Он держал дистанцию, но не давал забыть о себе.

Она не была бесчувственной дурой, просто любовь никогда не входила в ее планы. И она не верила, что кто-то может быть незаменим.

Как ее отец, который по воле родителей бросил свою возлюбленную и женился на ее матери.

А когда ее мать стала бесполезна, он привел в дом свою бывшую любовь. Выгода всегда была для него важнее чувств. Только то, что он мог полностью контролировать, имело для него значение.

— Я буду только с той, которая мне нравится. Второй вариант — это не для меня, — раздался ясный, твердый голос.

Жань Сиюй не осмелилась посмотреть на него.

— Вовремя остановиться — тоже вариант, — она признавала, что Нин Мунань немного задел ее сердце, но это волнение было для нее как капля в море, ничтожно малое. Она не собиралась ради него отказываться от своих планов.

Тогда Нин Мунань так и не сказал ни слова, пока она не ушла.

Жань Сиюй, глядя на сидевшего напротив парня, нежно коснулась его указательного пальца. В следующую секунду он сжал ее руку в своей.

— У меня скоро начнутся репетиции, а у тебя — соревнования. Кажется, мы не сможем видеться следующие два месяца.

— Угу, — Нин Мунань сжал ее руку. — Когда закончатся соревнования… — тогда они смогут видеться каждый день.

Беззаботное время перед началом напряженной работы всегда быстро заканчивается. Жань Сиюй, проводив взглядом разворачивающуюся машину Нин Мунаня, поднялась наверх. Двери лифта на четвертом этаже открылись. Стоило ей выйти, как она увидела мужчину, который ходил туда-сюда перед ее дверью. Она спокойно достала ключи и открыла дверь.

— Сиюй, — окликнул ее Чжоу Цзэюань и вошел следом за ней.

Жань Сиюй не стала его останавливать. Положив сумку, она села на диван, не пытаясь проявить гостеприимство.

— Я искал тебя два дня. Почему ты не отвечала на мои звонки?

Жань Сиюй хмыкнула.

— Нам не о чем говорить. Я все знаю. Твоя компания на грани банкротства, и ты хочешь использовать меня, чтобы получить инвестиции. А я-то чуть не поверила, что ты заботишься обо мне.

— Откуда ты это взяла? — Чжоу Цзэюань нахмурился. — Ты поверила каким-то слухам?

Жань Сиюй не хотела ходить вокруг да около.

— Мне Хань Линь рассказал. Достаточно достоверный источник.

Чжоу Цзэюань потерял дар речи. Помолчав, он, наконец, нашел благовидный предлог.

— Я делаю это ради нашей семьи. Ты моя дочь, и мое имущество в будущем все равно достанется тебе. А если ты еще и станешь госпожой Хань… Многие об этом мечтают. Кто посмеет тебя обидеть?

— Кто посмеет меня обидеть? — Жань Сиюй кивнула. — Ты напомнил мне. Раз уж мы говорим о выгоде, то и мои требования должны быть удовлетворены.

Чжоу Цзэюань, обрадованный тем, что она смягчилась, с готовностью ответил:

— Хорошо, если это в пределах разумного, я постараюсь выполнить все твои требования.

— Выгони Сюй Жусинь из дома. И я хочу двадцать процентов акций Группы компаний Чжоу, — Жань Сиюй спокойно смотрела на его изменившееся лицо. — Это слишком много? Кажется, Сюй Жусинь не очень-то помогает компании. Если ты считаешь, что я прошу слишком много акций, я могу немного уступить.

— Твоя тетя — всего лишь слабая женщина, зачем ты так к ней относишься?

Лицо Жань Сиюй стало холодным.

— Слабая женщина? Она разрушила мою семью! Я никогда не забуду, как моя мама упала со второго этажа! Она ради тебя бросила балет, а потом чуть не осталась инвалидом! Разве я не должна ненавидеть Сюй Жусинь?

— Ты еще ребенок, не понимаешь взрослых дел. То, что случилось тогда, было очень сложно.

— Хорошо, допустим, я не понимаю взрослых дел. А как насчет того, что она столкнула меня с лестницы?

— А Хао тогда был маленьким, не понимал, что делает. Он нечаянно тебя толкнул. Сейчас он вырос, конечно, больше так не поступит, — оправдывался Чжоу Цзэюань.

Жань Сиюй не хотела спорить с ним о том, кто прав, кто виноват. Все его оправдания были лишь попыткой найти предлог для всех тех обид, которые они причинили другим. Неизвестно, пытался ли он убедить в этом себя, чтобы успокоить свою совесть.

Тогда Сюй Жусинь силой потащила ее вниз по лестнице, а на лестничной площадке сказала:

— Кто знает, выживет ли твоя мать на улице. У богатых девочек такая слабая психика. Не волнуйся, если твоя мать умрет, я буду хорошо к тебе относиться.

Она в гневе попыталась вырваться, но Чжоу Хао толкнул ее. Она помнила только, как ослабла хватка Сюй Жусинь, и как потекла кровь.

Яркий свет в гостиной освещал решительное и твердое лицо Жань Сиюй.

— Сюй Жусинь мне никто. Я не собираюсь плясать под ее дудку. Если она уйдет из семьи Чжоу, ради будущего компании я могу согласиться на встречу с Хань Линем. Иначе даже не начинайте этот разговор. Если вы будете давить на меня, я уеду из города S.

— Папа, выбор за тобой.

Чжоу Цзэюань хотел еще раз попытаться ее уговорить, но, увидев ее холодный взгляд, в итоге ушел ни с чем.

Когда дверь закрылась, на губах Жань Сиюй появилась улыбка. Она с интересом подумала, смогут ли Чжоу Цзэюань и Сюй Жусинь, эта когда-то разлученная пара, снова преодолеть разногласия из-за денег? Ведь Чжоу Цзэюань тогда оправдывал свою измену тем, что любовь превыше всего, что он ничего не мог с собой поделать.

Пусть только попробуют ее разочаровать.