Глава 4 (Часть 2)

Сказав это, он подвинул к ней толстый контракт, лежавший на столе.

— Раз уж мы сотрудничали столько лет, и Сяолин согласилась на встречу, значит, у неё есть желание снова подписать контракт с нами. Ознакомьтесь с условиями. Если всё устроит, можем подписать прямо сейчас.

Ань Сяолин открыла увесистый документ и бегло просмотрела его. Затем подняла голову и спросила:

— Десятилетний контракт — это довольно рискованно для меня. Поэтому я хотела бы уточнить некоторые моменты, которые не прописаны в контракте.

Босс, закинув ногу на ногу, слегка кивнул:

— Спрашивайте.

— Как вы планируете моё возвращение? Когда и каким образом? — Ань Сяолин сразу перешла к делу. Ведь, учитывая всеобщую травлю в сети, выбор момента для возвращения был очень важным.

Босс, очевидно, уже обдумал этот вопрос, но, казалось, у него были на то трудновыразимые причины. Под пристальным взглядом Ань Сяолин он наконец ответил:

— Сяолин, мы прекрасно понимаем вашу ценность, и, конечно же, чем раньше вы вернётесь, тем лучше. Но сейчас особая ситуация, и компания решила, что, возможно, стоит немного подождать, пока люди забудут все эти скандалы, и только тогда вы снова появитесь на публике.

Ань Сяолин нахмурилась:

— То есть у вас нет конкретного плана по моему возвращению? Получается, я подпишу контракт, но не буду работать? Это же завуалированное отстранение?

Босс, чьи мысли были раскрыты, слегка помрачнел, но быстро взял себя в руки, сделав глоток кофе.

Помолчав, он начал «рисовать пироги»:

— Сяолин, вы меня неправильно поняли. Компания никогда не станет без причины отстранять артистов, тем более таких, как вы. Каждое решение принимается очень взвешенно.

— Мы делаем это только потому, что ищем подходящий момент. Сейчас общественное мнение накалено, заниматься пиаром слишком сложно, можно легко всё испортить, что ещё больше навредит вашему возвращению.

— Вы провели два года на Уданшане и не знаете текущей ситуации на рынке. Ху Тун всё вам подробно объяснит. Когда вы разберётесь в ситуации, то поймёте мои благие намерения.

— Я делаю это для того, чтобы лучше вас «раскрутить», чтобы вы достигли ещё больших высот, чем раньше.

Говоря это, он украдкой разглядывал Ань Сяолин.

Несомненно, Ань Сяолин была ценным активом, но эта ценность требовала больших затрат: поддержание её статуса, пиар для борьбы с негативом в сети.

К тому же, за те два года, что она отсутствовала, ситуация в индустрии развлечений сильно изменилась. Люди стали более критично относиться к звёздам со скандальной репутацией, что напрямую влияло на их доходы от фильмов, сериалов, шоу и рекламы. В худшем случае известные режиссёры и продюсеры отказывались с ними работать, и им оставалось только сниматься в рекламных роликах, чтобы хоть как-то зарабатывать.

С другой стороны, вкладывать те же средства в нового артиста было гораздо выгоднее. Новичков легче контролировать, у них большой потенциал, небольшие вложения могут принести большую отдачу.

Поэтому лучшим решением было бы отказаться от этой затеи и не сотрудничать с Ань Сяолин.

Однако вокруг Ань Сяолин витало много странных слухов, например, непонятные видео, где она якобы летает, или истории о её способности предсказывать будущее. Всё это придавало ей ореол таинственности.

С одной стороны, она была слишком странной, настолько, что казалась чудачкой. Это могло привлечь внимание на короткое время, но её будущее в шоу-бизнесе было под угрозой из-за этих слухов, которые рано или поздно будут разоблачены. Компании пришлось бы потратить ещё больше средств, чтобы уладить все последующие проблемы. С другой стороны, её индивидуальность была настолько яркой, что это вызывало беспокойство: если она подпишет контракт с другой компанией, то вполне может там взлететь до небес.

И тогда упущенная им «добыча» станет сильным конкурентом для артистов его компании.

Поэтому, даже если бы пришлось отстранить её от работы, он должен был подписать с ней контракт. Ни при каких обстоятельствах он не мог допустить, чтобы она хоть как-то угрожала интересам компании.

В голове босса лихорадочно крутились мысли.

Но Ань Сяолин не «проглотила наживку» и сразу указала на противоречие:

— Испортить? Почему я должна всё испортить? Вы, говоря так, подтверждаете, что все эти негативные слухи в интернете — правда?

Босс оперся локтями на стол, подпёр подбородок пальцами и тихо рассмеялся:

— Дыма без огня не бывает. Вы можете сказать, что всё, что о вас пишут в интернете, — ложь?

— Сяолин, я много раз видел подобные ситуации. Люди клянутся и божатся, что невиновны, мы тратим огромные деньги на пиар, а в итоге всё рушится, и они попадают за решётку. Таких случаев немало.

— Поэтому таким словам я не верю. Разве что вы докажете, что действительно умеете летать, ха-ха.

Неужели Ань Сяолин станет марионеткой в его руках и полетит по его приказу?

Она помолчала, посмотрела на потемневшее небо за окном и подняла руку.

Босс, не понимая, что происходит, поставил чашку с кофе, которую держал для вида, и хлопнул в ладоши:

— Ха-ха, сейчас полетит? Сначала крылья отрастит?

Ань Сяолин не обратила на него внимания, сосредоточившись на своей левой руке и стараясь контролировать духовную силу печати.

Через несколько секунд, под взглядами босса и менеджера, из её пальцев начал исходить золотистый свет, распространяясь на ладонь и запястье, словно переплетающиеся золотые лозы, как Тэншэ, или, скорее, как… извивающиеся молнии!

Сияние, исходящее от её пальцев, становилось всё ярче и ярче, пока не стало невыносимо смотреть. Внезапно в ясном небе засверкали молнии, раздался оглушительный гром. Золотой свет вспыхнул в тёмном небе, ослепляя босса, смотревшего в окно.