Глава 2

Я сидела в повозке, смотрела сквозь занавеску на девушку, которая вдалеке раскатывала тесто.

Из-за расстояния невозможно было разглядеть выражение ее лица. Видна была лишь ее ярко-красная повязка на голове, закатанные до локтей рукава и ловкие, уверенные движения.

Это было совсем не то, что я себе представляла.

Я слышала историю жизни Цуй Саньнян и ожидала, что у нее мягкий характер.

Переулок был тихим, так что моя повозка сразу бросалась в глаза. Цуй Саньнян явно заметила меня. Она на мгновение замешкалась, вытерла руки и подошла к повозке.

− Позвольте спросить, не дочь ли семьи Су сидит в повозке?

− А что?

− Я слышала о вас от господина Се, - сказала девушка снаружи.

− Эта лавка открылась на серебро, которое он мне одолжил. Как только заработаю достаточно, сразу верну долг.

Я перебирала буддийские четки, всегда висевшие у меня на запястье, но прежде чем я успела ответить, сзади раздался топот копыт.

Се Шэньчжи, только что «развлекавший гостей», резко натянул поводья. Его лицо было холодным, а поза напряженной, когда он встал перед Цуй Саньнян, словно защищая ее. Сдавленным голосом он произнес:

− Госпожа Су, если у вас есть претензии, обращайтесь ко мне. К чему усложнять жизнь беззащитной девушке?

Я замерла, слегка приоткрыв рот, и после долгой паузы спросила у кучера:

− Разве я ей угрожала?

Кучер ответил:

− Конечно нет, госпожа. Вы с самого приезда не проронили ни слова.

Тогда я повернулась к той, что стояла с закатанными рукавами:

− Я тебя чем-то обидела?

Она, казалось, была ошеломлена. Уцепившись за рукав Се Шэньчжи, она тихо прошептала:

− Молодой господин, что вы делаете? Вы неправильно поняли госпожу Су.

Лицо Се Шэньчжи постепенно побледнело, и на нем появился оттенок стыда.

Я поняла, чего он опасался.

Семья Су была всесильна. Будь у меня желание забить Цуй Саньнян до смерти прямо на улице, никто не посмел бы и слова сказать.

Но у Су Муюнь были свои гордость и принципы.

Я лишь хотела своими глазами увидеть, какой девушке уступила.

− Прошу прощения, - сказал он.

− Саньнян не такая, как вы. Я на мгновение запаниковал и повел себя с вами опрометчиво, госпожа Су.

Я ждала его у ворот усадьбы Се целых четыре часа. Но стоило Цуй Саньнян оказаться в мнимой беде и он явился мгновенно.

Солнце уже клонилось к закату. За спиной Се Шэньчжи багровое светило яростно опускалось к горизонту.

В тот миг мне вдруг ясно представились грядущие десятилетия.

Я навсегда останусь между Се Шэньчжи и другой женщиной, и лишь потому, что я знатного рода, все, что я сделаю, будет неправильным.

Заговорю громко - сочтут за высокомерие.

Промолчу - решат, что давлю положением.

Сяду и посмотрю на Цуй Саньнян - сочтут, что свысока смотрю.

Встану и взгляну на нее - решат, что отчитываю.

Я буду заперта в женских покоях, день за днем, надеясь, что муж, который меня не любит, вдруг передумает.

И внезапно все это показалось таким бессмысленным.

И восемь лет, что я любила Се Шэньчжи, тоже оказались бессмысленными.

Я преклоняла колени перед Буддой, совершив для него три тысячи поклонов. Укрощала диких коней ради него.

Я бессчетное количество раз представляла себе жизнь после свадьбы с ним.

Наши семьи равны по положению, интересы схожи, даже сама вдовствующая императрица благословила наш союз.

Казалось, брак идеален во всех отношениях.

Но в итоге все это оказалось бессильным перед одним простым фактом - Се Шэньчжи меня не любил.

Думаю, именно в тот момент я отпустила его.

Я прикусила губу, заставляя слезы оставаться в глазах. От этого голос мой дрожал, пропитанный горечью:

− Господин Се, вам известно о брачном договоре между нашими семьями?

− Разумеется, но этот вопрос требует тщательного обсуждения...

Я спокойно прервала его:

− Ваш второй брат уже женат. Дочь семьи Су не станет наложницей.

− Так что передайте это своей бабушке.

На моем лице застыла легкая улыбка, хотя рука, спрятанная в рукаве, предательски дрожала.

Я выпрямила спину как только могла и произнесла свои последние слова в адрес Се Шэньчжи:

− Помолвку нельзя расторгнуть. Значит, я выйду за вашего старшего брата.