День поминовения покойной императрицы

В прошлой жизни Юнь Го провела почти двадцать лет в статусе Вэй Гуйжэнь, десятилетиями унижаясь перед наложницей Хуэй. Та заставила ее погубить старшего сына Наследного принца Иньжэня от наложницы. После низложения Наследного принца она прожила еще несколько лет под давлением всего гарема и двора. Естественно, она была человеком, способным сохранять спокойствие.

Она не торопилась, ни капли. В конце концов, худший сценарий — это просто повторение пути прошлой жизни, так чего бояться?

Если уж совсем ничего не получится, Юнь Го могла бы пойти по пути госпожи Тун. Она думала, что госпожа Тун была бы рада иметь своего собственного ребенка от Императора.

Однако Юнь Го недооценила привлекательность положения Императрицы для Нёхулу Хутули. Не успел год смениться, как Нёхулу Хутули под предлогом перевела Юнь Го и еще трех дворцовых служанок в Цзинжэньский дворец в качестве низкоранговых служанок.

— Мы приветствуем евнуха Линя и матушку Цуй, — поприветствовали четверо пожилого евнуха и дворцовую служанку.

Пожилой евнух с серьезным лицом сказал: — В Цзинжэньском дворце нет хозяйки, поэтому обычно здесь довольно свободно. Но Император время от времени приходит сюда, чтобы почтить память покойной императрицы.

Поэтому, даже если здесь нет хозяйки, все внутри и снаружи должно быть идеально чисто, без малейших ошибок.

Если вы ошибетесь под нашим надзором, мы можем закрыть на это глаза. Но если однажды вы ошибетесь перед Императором, берегите свои жизни, ведь даже ваши семьи будут замешаны.

— Все поняли?

Четверо поспешно кивнули и ответили: — Мы все поняли.

Стоявшая рядом матушка Цуй сказала с доброжелательным выражением лица: — То, что вас направили в Цзинжэньский дворец, тоже удача. У нас здесь мало людей и мало неприятностей. Если вы будете старательно работать, ваше будущее будет хорошим.

Увидев, что матушка Цуй добра и приветлива, четверо почувствовали себя гораздо спокойнее. Они поспешно поклонились и ответили: — Да, благодарим вас за наставление, матушка.

Когда четверых увела для размещения другая, более старшая дворцовая служанка, евнух Линь нахмурился и сказал матушке Цуй: — Ты видела ту Цзюэчань?

Матушка Цуй и евнух Линь были старыми знакомыми, поэтому она говорила без особой церемонности: — Мои глаза еще не ослепли. — Но затем добавила с некоторым беспокойством: — Как ты думаешь, что это значит, что люди из Императорского хозяйственного управления? Разве они не знают, что это Цзинжэньский дворец?

Человека с такой красотой Императорское хозяйственное управление отправило в Цзинжэньский дворец. Это они хотят вознести ее или подавить?

Евнух Линь подумал и покачал головой: — Дела господ, как мы, слуги, можем их разгадать? Присмотри за ней внимательнее, особенно когда приходит Император. Будь осторожна, чтобы не втянуть нас. Мои старые кости не хотят больше хлопот.

Услышав это, матушка Цуй поспешно кивнула, показывая, что поняла.

Спустя месяц матушка Цуй немного снизила свою настороженность по отношению к Юнь Го. В первый лунный месяц, когда Император приходил в Цзинжэньский дворец, Юнь Го послушно и спокойно оставалась в своей комнате, не выходя. Обычно она работала без промедлений и отговорок, правила соблюдала безупречно. Она не была амбициозной и напористой, наоборот, была скромной и вежливой, с достаточно уравновешенным характером, и делала вид, что не слышит насмешек. Если бы не ее слишком красивое лицо, матушка Цуй даже хотела бы немного сблизиться с ней. Однако матушка Цуй не знала, что Юнь Го уже скрыла значительную часть своей красоты с помощью особых методов.

Поскольку у матушки Цуй самой возникли такие мысли, она ничего не сказала, увидев, что другая старшая дворцовая служанка, Лися, подружилась с Юнь Го.

Юнь Го честно проработала два месяца низкоранговой служанкой в Цзинжэньском дворце. Время шло день за днем, и наконец наступил день поминовения покойной императрицы Сяоканчжан, матери Императора.

За два дня до этого все слуги Цзинжэньского дворца под руководством евнуха Линя и матушки Цуй убрали весь дворец до блеска. Затем они лично проверили все уголки, чтобы избежать несчастных случаев.

Для слуг Цзинжэньского дворца этот день был самым важным в году, и ни в коем случае нельзя было допустить ошибок!

Но когда этот день действительно наступил, никто из слуг Цзинжэньского дворца, кроме евнуха Линя и матушки Цуй, не смог приблизиться к главному залу Цзинжэньского дворца. Их всех остановили рано утром.

Обслуживание Императора выполняли евнухи из Дворца Небесной Чистоты, которых он привел с собой. Даже евнух Линь и матушка Цуй не имели права лично прислуживать Императору. Люди в Цзинжэньском дворце уже встречали Императора один раз, так что это не было удивительно.

Из-за своей внешности Юнь Го не могла поладить с большинством дворцовых служанок в Цзинжэньском дворце. Когда у нее не было дел, она сидела одна в своей комнате и вышивала. Внешне она выглядела как обычно, но на самом деле только она знала, как сильно бьется ее сердце.

Если бы клан Хэшэли действительно осмелился действовать в Цзинжэньском дворце и подставить госпожу Тун, тогда Юнь Го не волновалась бы.

Все это было ложью, которую Юнь Го рассказала Нёхулу Хутули. Поэтому, чтобы попасть в постель Императора, ей придется полагаться только на себя.

Чтобы встретить Императора, весь Цзинжэньский дворец начал суетиться за несколько дней. Однако Император прибыл в Цзинжэньский дворец только вечером, после того как закончил все дела. Зато его кузина, госпожа Тун, пришла в Цзинжэньский дворец рано днем, чтобы ждать Императора.

Хотя госпожа Тун сейчас всего лишь наложница низкого ранга, у нее нет официального титула, но она получает содержание как наложница ранга Фэй, и ее статус очень высок.

Конечно, низкоранговая служанка вроде Юнь Го не имела права навещать госпожу Тун, и, естественно, госпожа Тун не знала о существовании Юнь Го.

— Ваша наложница приветствует Императора, желаю Вашему Величеству благополучия и долголетия, — госпожа Тун, услышав, что Император прибыл, поспешно встала, чтобы встретить его.

Император лично помог госпоже Тун встать. Ничего не сказав, он сразу прошел во внутренние покои главного зала и погрузился в размышления, глядя на портрет покойной императрицы Сяоканчжан, висевший на стене.

Госпожа Тун не выразила недовольства по этому поводу и больше ничего не говорила, лишь слегка опустила голову и стояла рядом с Императором.

Она знала, что Император скучает по покойной императрице Сяоканчжан. Хотя госпожа Тун очень хотела, чтобы внимание Императора было сосредоточено только на ней, она не была глупой и знала, что ее благосклонность и уникальное положение в гареме полностью зависят от ее статуса племянницы покойной императрицы Сяоканчжан.

В конце концов, у Императора было не одна и не две кузины. Не говоря уже о монгольском клане Борджигит из Хорчина, если посчитать, то кланы Нёхулу, Ехэ Нара и другие тоже могли считаться кузинами Императора.

Неизвестно, сколько времени прошло. Госпожа Тун, увидев, что время уже позднее, наконец сказала: — Ваше Величество, уже четверть часа Хайши. Ваша наложница слышала, что Вы еще не ужинали. Не голодайте, чтобы не навредить здоровью. Иначе вдовствующая императрица может обвинить Вашу наложницу в плохом обслуживании Императора.

— Передайте, чтобы подавали ужин! — сказал Император, не отрывая взгляда.

— Да! — Госпожа Тун поспешно подала знак евнуху, ожидавшему рядом.

Евнух понял, на цыпочках, тихонько вышел, чтобы передать приказ.

Вскоре круглый стол в главном зале Цзинжэньского дворца был уставлен вкусными блюдами. Госпожа Тун снова пригласила Императора ужинать. Только тогда Император отвел взгляд от портрета и сел за круглый стол вместе с госпожой Тун.

S3