Глава 5. Лоли умеет спорить

Стражники переглянулись, не понимая, что происходит.

— Шестой Принц, вы хотите заставить меня замолчать? Неужели это нельзя говорить? — Нин Сюэмо невинно моргнула.

Лицо Цзи Юньхао стало очень мрачным.

Он жестом остановил стражников, готовых вмешаться. Если сейчас он заставит ее замолчать, это будет выглядеть так, будто он боится правды!

— Нин Сюэмо, ты сама вела себя неподобающе, имела связи с другими мужчинами, а теперь еще и пытаешься меня оклеветать?! — Его голос стал холодным, как порыв зимнего ветра.

Нин Сюэмо, накручивая на палец прядь волос, с любопытством посмотрела на Цзи Юньхао. — Шестой Принц, вы настолько не уверены в себе?

Этот вопрос показался Цзи Юньхао бессмысленным. — Что? Какое отношение это имеет к моей уверенности?

Нин Сюэмо моргнула. — Вы разве не понимаете? Я ваша невеста. Вы обладаете властью и влиянием, ваша внешность… хм, тоже вполне приемлемая. По крайней мере, вы на голову выше этого проходимца Ли Саньлана. Даже глупец поймет, кого мне выбрать. Зачем мне связываться с этим негодяем и позволять вам застать меня? Я же не сумасшедшая! Если только кто-то, недовольный нашей помолвкой, не решил меня подставить и разрушить мою репутацию…

Кто бы ни задумал этот коварный план, он явно был связан с Шестым Принцем, который, к тому же, был рад такому исходу. Так что пусть не обижается, что она сейчас сваливает всю вину на него!

Ее слова были логичными и убедительными, и большая часть толпы поверила ее доводам.

Взгляды, обращенные на Цзи Юньхао, стали неоднозначными. В толпе послышался ропот, и хотя никто не осмеливался говорить громко, люди обменивались многозначительными взглядами.

Лицо Цзи Юньхао позеленело. — Нин Сюэмо, ты даже перед смертью продолжаешь нести чушь! Неужели ты думаешь, что достойна моих интриг?!

Нин Сюэмо послушно кивнула. — Недостойна, недостойна. Оказывается, в ваших глазах, Принц, я даже не стою того, чтобы вы меня обманывали. Тем более я не гожусь вам в наложницы. Вы, должно быть, ненавидите эту помолвку и мечтаете, чтобы я исчезла с лица земли… Это я была нетактична, думая, что все еще остаюсь госпожой из дома маркиза Цзинъюань, что вы будете относиться ко мне так же, как когда был жив мой отец. Я забыла, что я всего лишь бессильная сирота, и поэтому со мной так обращаются… Никто не заступится за меня, как бы меня ни обижали… Мой отец всю жизнь служил государству Чанкун, он защищал его жителей, но после его смерти никто не защитил его единственную дочь… — К концу своей речи ее голос задрожал, и в глазах заблестели слезы.

Простые люди, несмотря на свою зависть к богатым, в глубине души сочувствовали слабым. Сейчас, видя Нин Сюэмо, одиноко сидящую в клетке, опустившую голову, с слезами на глазах, они прониклись к ней состраданием.

Маркиз Цзинъюань когда-то был защитником Чанкуна, и народ его уважал. Теперь, услышав слова Нин Сюэмо, все почувствовали угрызения совести. Им показалось, что царская семья поступила нечестно, предав и обидев сироту. Люди стали бросать осуждающие взгляды на Цзи Юньхао…