Серебряный Свиток. 15

В палате, освещённой мягким светом, на кровати тихо спал юноша, не подавая ни малейшего признака пробуждения.

Сидевший у кровати человек неспешно затягивался тонкой трубкой, с которой никогда не расставался. Лёгкий запах табака витал в воздухе, смутно окутывая фигуру в богатой одежде.

Клод, казалось, не обращал внимания на неоднократные напоминания медсестры о запрете курения в помещении. Выражение его лица было несколько рассеянным.

Наконец, не выдержал другой человек, сидевший рядом: — Он…

— Гемофобия.

Голос был спокойным, словно речь шла о чём-то его не касающемся.

Клод поднял голову, посмотрел на Арудиса, который, казалось, был немного удивлён: — Можно сказать, врождённая болезнь. Особенно при виде большого количества крови его охватывает необъяснимый страх, вплоть до потери сознания.

С этими словами он повернулся к лежавшему на кровати Лею, и взгляд его смягчился: — Поэтому этот ребёнок обычно очень осторожен, чтобы не пораниться, и тем более не станет сам приближаться к крови.

Арудис ничего не сказал. В его голове невольно всплыло напряжённое выражение лица Лея, когда тот увидел рану, нанесённую ему Чарлисом. Неужели из-за этого?

Но почему, когда он был сбит с ног самцом тигра и его жизни угрожала опасность, Лей, подавляя страх перед кровью, спас его таким образом? Ведь ему было очень страшно, не так ли…

Как смешно, он до сих пор этого не замечал.

— Что-то случилось тогда?

Клод прижал трубку, и в его взгляде, обращённом к Арудису, промелькнуло нечто многозначительное. Лицо напротив слегка изменилось, но затем он, словно приняв решение, промолчал: — Ничего.

Посмотрев на него некоторое время, Клод отвёл взгляд: — Что ж, этот инцидент можно считать ошибкой в обучении академии. Как директор, я несу за это ответственность, но я всё же надеюсь, что Арудис-кун будет и дальше придерживаться своего ответа.

Редкое почтительное обращение. Свет, отражавшийся в этих бирюзовых глазах, нёс в себе неоспоримое чувство давления.

— …Я понимаю.

Помолчав, Арудис кивнул.

Клод улыбнулся, подавляя ту редкую серьёзность в голосе. В этой красивой улыбке сквозило немного усталости: — В любом случае, я очень рад. Что с вами двумя ничего не случилось. Это действительно замечательно.

Не зная, сколько искренних чувств было в этих словах, Арудис всегда сохранял внутреннюю настороженность по отношению к этому человеку, но на этот раз он не стал подвергать сомнению правдивость этих слов.

Потому что, по крайней мере, он хотел думать, что сидящий здесь — не директор Академии Святой Марии, а просто тот Клод-сенсей, которого Лей больше всего уважал.

— Ах да, ещё кое-что.

Клод вдруг что-то вспомнил и протянул Арудису лист бумаги, похожий на официальный документ: — Твоё и Лея заявление на разрешение покинуть академию для поездки в Серебряное Королевство было одобрено.

Обычно школьные чиновники не работают так быстро, но, похоже, принц Седрик, используя свои полномочия, наладил для вас немало связей.

Так что…

Хитрый демон прищурился и улыбнулся: — Поздравьте меня, я скоро избавлюсь от большой головной боли!

Уголок рта дёрнулся, но Арудис сдержался, уже привыкнув к манере разговора этого человека.

Глядя на немногословный документ в руке, он напомнил ему о приглашении на торжество, упомянутом принцем Седриком, а также…

…о тайном сокровище «Сердце Хераса», которое будет выставлено на обозрение во время церемонии коронации в Серебряном Королевстве.

— Многие вещи, которые долго держишь в себе, могут привести к болезни. Иногда стоит найти возможность высказаться.

Клод снова начал курить свою длинную трубку, и совершенно не было видно, что медсестра в третий раз напомнила ему, войдя в палату.

Выражение лица Арудиса изменилось, и он посмотрел на него, словно спрашивая: — Что ты знаешь?

Но Клод лишь легко улыбнулся, поддразнивая его в своей обычной манере, когда невозможно понять, правда это или ложь: — Это, как говорится, совет старшего молодому поколению.

И ещё, я поручил тебе заботу о моём самом любимом Лее. Если он вернётся из Серебряного Королевства хотя бы с одним выпавшим волоском, хм-хм-хм…

Неоднозначная улыбка, но Арудис искренне не хотел знать, что будет дальше.

Настроение этого демона, чьи мысли никогда нельзя было разгадать, вдруг, казалось, улучшилось. Непринуждённый тон, словно он обсуждал любимую девушку, звучал естественно и уместно: — Кстати, Арудис знает, что означает «Сердце Хераса» на языке драконов?

По преданию, это оберег, сделанный чистокровным драконом из чистой синей крови, взятой из области сердца, для любимого им человека. Звучит романтично, не правда ли?

— Э-э…

Неопределённый ответ. Арудис не знал, стоит ли ему кивать.

Клод отвёл прядь упавших золотых волос за ухо, и его бирюзовые глаза посмотрели в потолок, словно бормоча про себя.

— Если дракон снова получит «Сердце Хераса», кому он его подарит?

— Это всего лишь легенда.

Спустя долгое время Арудис продолжил слова Клода.

Сказав это, он почему-то посмотрел на мирно спящего юношу, и больше ничего не сказал.

Этот сон, казалось, длился очень долго. Когда Лей снова открыл глаза, он понял, что лежит в больничной кровати. Взглянув в окно, он увидел, что близится вечер.

В воздухе, помимо запаха дезинфицирующего средства, витал знакомый табачный аромат.

Невольно приподняв уголки губ, он подумал, что это, должно быть, господин Клод пришёл навестить его.

С горькой усмешкой покачав головой, он подумал: «Какой же я бесполезный, снова доставил ему хлопот».

— Тебе лучше?

Голос без интонаций, с едва уловимой мягкостью.

Только тогда Лей осознал, что у кровати кто-то сидит, и испугался: — А… Арудис?

Хотя и можно было понять, что он хочет отблагодарить за то, что произошло раньше, Лей не ожидал, что у него хватит терпения ждать здесь, пока он не проснётся.

На этом красивом лице не было ни холода, ни остроты, а под спокойствием скрывалась плохо скрываемая усталость.

Арудис тоже был ранен тогда, и, должно быть, он очень устал, прождав здесь с утра.

— Твоя рука…

Лей сел и хотел посмотреть на рану на его руке, но Арудис незаметно уклонился.

Ещё раз получив отказ, Лей, как и ожидалось, убрал руку, и выражение его лица немного омрачилось. В этот момент он услышал несколько неестественный голос Арудиса: — Хватит перенапрягаться, если боишься крови.

В голосе не было заботы, но, по крайней мере, он отличался от привычного холода и насмешек.

В комнате на некоторое время воцарилась тишина, никто не говорил.

Решив, что так продолжаться не может, Лей почесал в затылке и неловко усмехнулся: — Эм, ты не голоден?

Не позвать ли медсестру, чтобы принесла тебе чего-нибудь поесть…

— Спасибо.

Два очень тихих слова. Не дожидаясь реакции Лея, Арудис уже встал.

Дверь тихо закрылась, и в комнате снова воцарилась тишина.

Казалось, на простыне у кровати ещё оставалось тепло этого человека. Очевидно, он сидел там с самого утра.

Лей потёр лоб, сел на кровати и, в замешательстве нахмурившись, посмотрел на исчезающую спину Арудиса.

Ждал так долго, только чтобы сказать это?

— Какой странный человек… — тихо пробормотал он.