Глава 13. Он что, дурак?

На следующее утро Юй Вэйи отправилась в усадьбу Сунь и передала Сунь Есюэ эскизы вместе с описанием дизайна.

Когда она заговорила о переезде, Сунь Пинтан и Ли Фанлянь, как обычно, разыграли спектакль «добрый и злой полицейский». Язвительная тетя и заботливый дядя. Их перепалка была достойна труппы наньси.

Сунь Пинтан не хотел отпускать ее, переживая, что она будет жить в одиночестве и ей придется трудно.

После долгих уговоров и заступничества Сунь Есюэ, Сунь Пинтан наконец согласился. Когда Юй Вэйи уезжала, он несколько раз повторил: — Береги себя.

Машина скрылась на аллее. Сунь Есюэ отошла от окна, села на диван, развалившись как принцесса, и принялась за нарезанные фрукты. — Пусть уезжает. На одного едока меньше, хоть немного сэкономим.

Сунь Пинтан нахмурился. Его сестра была умной женщиной, и, хотя ее дочь, Вэйи, за десять лет жизни в Жунчэне всегда была слабой и послушной, он все равно не мог избавиться от беспокойства. Он боялся, что она что-то узнает. Боялся, что, узнав правду, она захочет отомстить.

— Как Вэйи учится в университете? У всех студентов-психологов практика в одной компании?

— У нее средние оценки. Кроме того, что она поступила в университет в шестнадцать лет, в ней нет ничего особенного, — ответила Сунь Есюэ и села прямо. — Папа, не нужно переносить свои деловые привычки на семью. Зачем так беспокоиться о больной девчонке?

— В июне она закончит университет, и мы выдадим ее замуж за того выскочку из Южного города. Даже если бы она осталась с нами, все равно не дожила бы до тридцати.

Сунь Пинтан задумался. Неужели он и правда накручивает себя?

Мужчина посмотрел на Сунь Есюэ, которая беззаботно ела фрукты и смотрела телевизор, и не выдержал: — Ты еще тут сидишь, ешь фрукты и смотришь телевизор! Такой скандал с плагиатом! Ты знаешь, что теперь обо мне говорят в нашем кругу?

— Есюэ, все четыре года в университете ты была лучшей, твои работы превосходили работы известных международных дизайнеров. Я всегда тобой гордился, но в этот раз ты поступила неправильно!

— Папа! Я же тебе говорила, что меня подставили, кто-то внес изменения в мою работу. Разве мне не больно от того, что меня обвинили в плагиате? Я теперь тоже не могу поднять голову в нашем кругу!

Сунь Есюэ отбросила тарелку с фруктами. Она встала и, посмотрев на Сунь Пинтана, сердито сказала: — В конце месяца объявят результаты Международного конкурса ювелиров. Я сегодня отправлю свою работу. Я гарантирую, что займу первое место и не опозорю тебя!

Девушка выбежала из гостиной. — Есюэ?

— Есюэ!

Ли Фанлянь не смогла ее остановить. Она вздохнула и повернулась к мужу: — Зачем ты ругаешься с Есюэ? У тебя проблемы на работе, и ты срываешься на дочери?

Сунь Пинтан провел рукой по лицу. Он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, но в груди все еще было тяжело. — Последние несколько ночей я плохо сплю, мне снятся сестра и ее муж. Поэтому я так раздражителен.

— Тьфу-тьфу-тьфу! Зачем вспоминать этих неудачников? — Ли Фанлянь попыталась успокоить его. — Они уже давно умерли, пора бы их забыть. Мы десять лет растили Юй Вэйи, этого достаточно, чтобы считать, что мы выполнили свой долг перед ними.

В это же время водитель, следуя указаниям Юй Вэйи, подъехал к старинному дому в китайском стиле. Дворецкий проводил Юй Вэйи в дом. Только они вошли в прихожую, как раздался сердитый голос старика.

Дворецкий остановил Юй Вэйи и тихо сказал: — Сегодня к господину приехала старшая мисс с семьей. Они нарушили его покой, и он очень недоволен, все время ругается.

У господина Вэня было много детей и внуков. Большинство из них ждали его смерти, чтобы поделить наследство. Поэтому старик не любил встречаться с потомками.

Юй Вэйи передала дворецкому сумку и пальто, переобулась в тапочки и пошла в гостиную.

— Папа, диетолог сказал, что это полезно для вашего здоровья. Я же не хочу вам зла, зачем вы так себя ведете?

— Мы с Цзямином отложили несколько деловых встреч, чтобы навестить вас, а вы…

Женщина поставила стакан на стол, схватила сумку и сердито вышла. Ее муж извинился перед господином Вэнем и поспешил за женой.

Когда они ушли, в гостиной стало тихо. Юй Вэйи подошла к креслу из сандалового дерева, взглянув на опрокинутый стакан с питательным напитком. Служанка подошла убрать. Юй Вэйи сказала ей: — Принесите чай с финиками.

У старика были проблемы с желудком. Он не мог переваривать такую густую пищу.

Увидев Юй Вэйи, господин Вэнь заметно повеселел. Он указал ей на стул рядом с собой: — На улице холодно?

— Благодаря вашей заботе, я тепло одета, мне не холодно.

Юй Вэйи села. Дворецкий подал ей плед, и она укрыла им ноги. Она посмотрела на старика и мягко улыбнулась: — Ваши дети нашли время навестить вас. Будьте к ним добрее, счастье в семье — залог успеха во всех делах.

— Их интересуют только деньги, никому из них нет до меня дела.

Говоря это, старик достал из ящика стола небольшую черную шкатулку и протянул ее Юй Вэйи.

— Посмотри, нравится ли тебе.

— Что там такое таинственное? — Юй Вэйи взяла шкатулку, посмотрела на старика с любовью и осторожно открыла ее. Ярко-красный цвет ударил ей в глаза. Ожерелье. Подвеской был марокканский рубин цвета голубиной крови.

Зрачки Юй Вэйи сузились. Она в изумлении подняла голову:

— Дедушка Вэнь…

— Судя по твоему выражению лица, подарок тебе понравился, — улыбнулся господин Вэнь. — Несколько месяцев назад ты рассказывала об этом камне, я запомнил. Это не такая уж ценная вещь, это ему повезло, что он оказался у тебя.

Юй Вэйи, обрадованная подарком, вспомнила о Шэн Ши. Он специально поехал в Столицу на аукцион, чтобы выкупить приданое бабушки, а теперь этот камень купил господин Вэнь и подарил ей.

Значит, Шэн Ши вчера вернулся ни с чем?

— Дедушка Вэнь, этот подарок слишком дорогой и редкий, я…

Господин Вэнь бросил на нее взгляд. Юй Вэйи замолчала, не договорив. Видя ее покорность, старик снова заговорил: — Если не считать деньги, это всего лишь камень, он ничего не стоит. Я уже стар, и деньги для меня — просто бумага.

— Но если говорить о редкости, то да, это действительно редкая вещь. Вчера на аукционе какой-то мальчишка все время поднимал ставки. В итоге я велел своим людям поднять цену до трехсот миллионов, и он наконец сдался.

— Вещь, которую можно было купить за сто миллионов, он взвинтил в три раза. Скажи, он что, дурак?

Юй Вэйи промолчала.