Глава 5. Часть 1

Фан Шо был прав: сегодня солнце светило прекрасно, и прогулка под его лучами не грозила ожогом.

Вот только Ван Юси совершенно не обращала на это внимания. Ее вели за руку через несколько улиц, мимо жилых домов — и не случилось ни аварии, ни падения цветочного горшка, она даже не наступила в собачьи экскременты. Они благополучно добрались до кинотеатра, купили билеты, сели на свои места, и у нее на коленях оказалось огромное ведерко карамельного попкорна!

От этой череды событий Ван Юси никак не могла прийти в себя, действуя чисто рефлекторно. Когда попкорн подносили к ее губам, она открывала рот и съедала сладкое хрустящее лакомство. Когда к губам подносили соломинку, она брала ее в рот и пила ледяную колу. Все происходящее казалось нереальным.

Фильм с отличным звуком и спецэффектами совершенно не привлек ее внимания — она просто смотрела на большой экран, погруженная в свои мысли. Фан Шо тоже не смотрел фильм. Он сосредоточенно пользовался ее рассеянностью, чтобы делать то, что раньше презирал, — кормить ее.

Глядя на своих бывших сослуживцев, которые носились со своими девушками, как с писаными торбами, он всегда презрительно фыркал, считая, что для нежностей есть дом или, на худой конец, мотель.

Но теперь, оказавшись на их месте, он вдруг обнаружил, что наблюдать, как она послушно съедает кусочек за кусочком то, что он подносит к ее губам, как шевелятся ее губки, — это вызывает нестерпимый зуд в сердце. Неудивительно, что его товарищи любили в такие моменты украдкой целовать своих подруг. Если бы он не боялся ее напугать, то, наверное, уже давно бы крепко поцеловал.

Фильм быстро закончился. Фан Шо с легким сожалением взял ее за руку, испытывая порыв купить билеты на следующий сеанс. Однако его радужным планам не суждено было сбыться — девушка, которую он держал за руку, внезапно очнулась.

Лицо Ван Юси, красное, как вареная креветка, уставилось на их руки, сплетенные уже довольно долго. Она тихонько попыталась высвободить свою руку, но Фан Шо, хоть и держал ее как будто небрежно, не отпускал, как бы она ни старалась.

Фан Шо позволил ей повозиться — все равно без его разрешения она руку не вытащит.

— Еще рано, может, пойдем прогуляемся по магазинам?

Ван Юси побарахталась еще немного и наконец сдалась. Она ясно понимала: если он не захочет отпускать, ей не вырваться из его хватки.

Он рассчитал силу идеально: не причинял ей боли, но и не давал легко освободиться. Даже когда она слегка напрягала руку, он осторожно следил, чтобы не сделать ей больно.

Незнакомое чувство охватило Ван Юси, сбивая с толку. Она смогла лишь поднять голову и посмотреть на него своими невинными, влажными глазами.

Это был соблазн. Даже если она делала это неумышленно, любой мужчина воспринял бы такой взгляд именно так.

От досады, что не может вырвать руку, Ван Юси неосознанно слегка надула нежно-розовые губки. В сочетании с ее полными влаги глазами это было почти неотразимо для мужчины.

Фан Шо внезапно ощутил благодарность к ее невезению. Именно из-за него мужчины, ходившие с ней на свидания вслепую, попадали в неприятности и не успевали заметить ее в таком вот виде.

— Пойдем гулять? — Прежде чем животные инстинкты взяли верх над разумом, Фан Шо с огромным усилием заставил себя отвернуться, чтобы ее личико перестало испытывать его самообладание.

Разве она могла отказаться? У нее просто не было выбора. Ван Юси надула губки, скривив их в недовольной гримасе.

Фан Шо, видя, что она долго не отвечает, быстро взглянул на нее и понял ее настроение. Неловко кашлянув, он набрался наглости:

— Раз ты не против, пойдем прогуляемся по парку впереди. А после парка пойдем ужинать.

«Властный!» — угрюмо подумала Ван Юси о его самовольно составленном плане. Однако она не стала сопротивляться и послушно пошла за ним.

Ван Юси опустила взгляд на их сцепленные руки. В груди медленно разливалось невиданное прежде тепло, вытесняя досаду от невозможности вырваться. В конце концов, осталось только это непонятное ей тепло.

В последнее время Фан Шо был немного не в духе. Источником его угнетенного состояния была Ван Юси, недавно получившая «повышение» до его девушки.

Хотя она еще не признавала этого, Фан Шо уже считал ее своей и не собирался давать ей шанса передумать.

Чем больше они проводили времени вместе, тем сильнее он к ней привязывался. Эта привязанность росла с каждым днем, и ему все больше хотелось, чтобы она наконец сама призналась ему, что та самая Сиси, о которой он постоянно твердит, — это она.

А эта глупышка, слушая, как он снова и снова расхваливает перед ней Сиси, совершенно не выказывала тайной радости. Вела себя так, будто он хвалит кого-то совершенно незнакомого, а не ее саму.

Поэтому Фан Шо был не в духе. Очень не в духе.

Он не раз пытался ее подтолкнуть, не раз намекал, но она оставалась собой, делая вид: «Я не понимаю, о чем ты говоришь». Эта ее наивность еще больше его раздражала, заставляя скрипеть зубами от досады.

Как же заставить ее признаться?

Этот вопрос сильно его мучил и делал особенно вспыльчивым на работе. Хотя это значительно ускорило раскрытие дел, но одновременно создало огромное напряжение для подозреваемых и его коллег по команде.

Подозреваемые, сталкиваясь с этой мрачной грозой преступников, даже без допроса послушно выкладывали все как на духу. Редкие смельчаки, не боявшиеся смерти, после того как Фан Шо запирался с ними и хорошенько «беседовал» с глазу на глаз, тоже становились шелковыми.

В результате их отдел по борьбе с наркотиками раскрыл подряд несколько крупных дел, добившись небывалого успеха.

Но в то же время сотрудникам отдела, особенно Чэнь Хуану и Тан Яну, приходилось несладко.

Все они знали, что причиной вспыльчивости этого мужчины была женщина, причем та самая, которую они когда-то критиковали и считали никчемной.

Они чувствовали себя совершенно невинными. Откуда им было знать, что Ван Юси не только не принесет несчастья Фан Шо, но и будет им «приручена»? Да еще и так, что Фан Шо теперь лелеял ее, как зеницу ока, и не позволял им сказать о ней ни единого дурного слова.

Но они не знали этого заранее, поэтому в итоге стали самыми несчастными мальчиками на побегушках. Все самые опасные, трудные и грязные дела доставались им двоим, а они не смели и пикнуть.

Однако когда ситуация стала ухудшаться с каждым днем, сотрудники отдела поняли: так больше продолжаться не может!

Поэтому дюжина крепких мужчин во главе с Чэнь Хуаном и Тан Яном подхватили высокого и статного Фан Шо под руки с обеих сторон и затащили в маленькую комнату, обычно используемую только для допроса подозреваемых.

Яркий свет ударил Фан Шо в лицо, заставив его прищуриться.

— Что вы тут устроили? — Никому не понравится, когда его без причины допрашивают, особенно когда у него и так гормональный дисбаланс и срочно нужен выход для накопившегося раздражения.

Чэнь Хуан подтащил стул, сел на него верхом и с видом крайнего разочарования произнес:

— Ну что ж ты, старина Фан? Как можно позволять женщине влиять на твой профессионализм?

Все присутствующие согласно закивали, единодушно поддерживая обвинение Чэнь Хуана.

Фан Шо нахмурил густые брови.

— О чем вы? Какая еще женщина влияет на мой профессионализм?

— Можешь не отрицать, у нас есть исчерпывающие доказательства! — Чэнь Хуан, видя, что тот все отрицает, холодно хмыкнул. — Старина Тан, зачитай доказательства!

— Есть! — Тан Ян шагнул вперед, держа в руках несколько стопок бумаг, и начал перечислять доказательства. — Доказательство первое: во время работы ведет себя как сорвиголова, пренебрегая психологическим состоянием коллег по команде, постоянно создает гнетущую атмосферу, из-за чего в отделе царит паника, и люди боятся даже надолго отлучиться в туалет.

— Доказательство второе: после раскрытия дела не дает коллегам времени отпраздновать, немедленно приступая к следующему делу, из-за чего сотрудники чуть не забыли, как выглядят их жены и подруги.

— Доказательство третье: постоянно ходит с видом человека, которому чего-то не хватает, что раздражает окружающих и вызывает желание пнуть его по ноге.

— Доказательство четвертое: то и дело достает совместные фотографии с подругой, при этом на лице у него сложное выражение — смесь любви и досады, желания потрепать нервы и одновременно боязни обидеть, — от чего у смотрящих возникает душевная травма, и приходится тратить деньги на врача. Доказательство пятое…

Слушая каждое доказательство, зачитываемое Тан Яном, Фан Шо чувствовал, как над его головой сгущаются тучи. Эти так называемые доказательства были явным свидетельством того, что эта толпа просто несет чушь.

Однако он потер свое слегка небритое лицо. Неужели его неудовлетворенность так бросается в глаза?

Но это было не его вина. Они с Ван Юси встречались уже почти месяц, но кроме как держаться за ручки, он ее даже не целовал. Ни в лоб, ни в щеку — вообще никак, не говоря уже о французском поцелуе.

— И чего вы хотите? — Подавив желание врезать каждому по разу, Фан Шо очень, очень спокойно спросил.