Глава 4

Пропустив неделю занятий, Чжу Боюй вернулся в школу.

Все было как обычно — уроки, записи в тетради, сдача домашних заданий...

Он отсутствовал так долго, но одноклассники не особо разговаривали с ним и ничего не спрашивали.

Только Жуань Хун в первый день после уроков подбежал и обеспокоенно спросил о ситуации дома. Чжу Боюй ответил уклончиво, но Жуань Хун все понял.

Он раньше слышал от мамы о той аварии на заводе. Такое несчастье, действительно очень жаль.

Но Жуань Хун был не очень красноречив. После нескольких слов утешения он протянул Чжу Боюю модель машинки и растерянно замолчал.

Чжу Боюй на самом деле был сильнее, чем думал Жуань Хун.

Кроме редких ночных кошмаров, днем он старался не думать о той аварии.

Единственное, что его в последнее время беспокоило, это пропущенная неделя занятий и накопившиеся записи, которые нужно было переписать.

На следующей неделе был маленький тест по литературе, а он еще ничего не повторил.

Он набрался смелости, прошел несколько рядов вперед и подошел к столу старосты по литературе — очень тихой и красивой девочки.

Чжу Боюй постарался улыбнуться, чтобы не выглядеть таким холодным:

— Линь Юйсинь, можешь одолжить мне записи по литературе за прошлую неделю? Я быстро перепишу и сразу верну.

— А... да, конечно, — Линь Юйсинь была очень доброй, улыбнулась и согласилась. Затем она пошарила в парте и достала тетрадь.

— Спасибо, — Чжу Боюй взял тетрадь и неловко стоял у стола.

На самом деле он не очень умел общаться с людьми. Он опустил голову и молча смотрел на свои руки.

— Ничего, ничего, — Линь Юйсинь махнула рукой, совершенно не беспокоясь.

— Чжу Боюй, слышал, у тебя дома что-то случилось?

Не успел Чжу Боюй сказать что-то еще, как в разговор вмешался сосед Линь Юйсинь по парте. В его голосе звучала какая-то ехидность.

Его звали Тань Сянъян. Раньше он был тем, кто в классе первым начал дразнить Чжу Боюя «ребенком, рожденным с матерью, но выращенным без нее».

Его семья работала в правительстве, и с детства его баловали родители, дедушка и бабушка, поэтому он был совершенно неуправляемым.

Тань Сянъян считался лидером среди детей, у него была куча приспешников. Учился он плохо, и его ежедневное развлечение заключалось в том, чтобы вместе с приспешниками дразнить других, особенно тех, у кого были проблемы в семье, например, таких как Чжу Боюй.

— Тебя это не касается, — холодно возразил Чжу Боюй.

— Как это не касается? Я же о тебе беспокоюсь! — Тань Сянъян выделил слово «беспокоюсь», подчеркивая свою насмешку.

— Спасибо тебе большое, мне не нужно твое беспокойство. Лучше бы ты позаботился о том, с каким мужчиной твоя мама сегодня опять пошла пить!

Мама Тань Сянъяна была руководителем в провинциальном налоговом управлении, у нее каждый день было много обедов и встреч. А папа Тань Сянъяна был всего лишь рядовым сотрудником провинциального правительства.

Женщина сильнее мужчины — вокруг всегда было много сплетен. Некоторые говорили, что властная мама Тань Сянъяна на самом деле содержит молодого альфонса.

Услышав это, Тань Сянъян пришел в ярость и тут же вскочил:

— Чжу Боюй, пошел ты к черту, закрой свой вонючий рот! Ах да, у тебя же нет мамы, а на прошлой неделе и папы не стало. Дикий ребенок без отца и матери!

Как только слова слетели с его губ, кулак Чжу Боюя врезался в лицо Тань Сянъяна.

Они сцепились. Приспешники Тань Сянъяна тоже бросились на помощь.

В численности Чжу Боюй уступал, и через несколько секунд Тань Сянъян оказался сверху.

— Сдаешься? — запыхавшись, спросил Тань Сянъян.

— Нет, вас больше, — уголок губ Чжу Боюя был разбит. Он дергался от боли, глаза горели от злости.

Он не хотел сдаваться.

— Ладно, не сдаешься, тогда после уроков один на один.

— Хорошо! Я тебя боюсь?

В этот момент один из приспешников Тань Сянъяна вдруг крикнул:

— Быстро вставайте, классный руководитель, классный руководитель идет!

Несколько человек быстро поднялись с земли, но все равно не смогли избежать зоркого взгляда классного руководителя. Чжу Боюя и Тань Сянъяна вместе отвели в кабинет.

— Говорите, что случилось? — строго спросила классный руководитель с каменным лицом.

— Он! Он первый меня обругал, он первый про мою маму сказал! — Тань Сянъян, как злодей, первым подал жалобу.

— Он тоже меня обругал, — холодно сказал Чжу Боюй.

Зная о недавней ситуации в семье Чжу Боюя и о том, что Тань Сянъян всегда вел себя как задира в классе, классный руководитель в душе больше склонялась к Чжу Боюю.

Но перед этими двумя детьми с синяками и ссадинами она не хотела казаться слишком предвзятой.

— Тань Сянъян, позвони своим родителям, пусть придут сегодня после обеда.

— Чжу Боюй, позови свою тетю, хорошо? — спросила классный руководитель.

Чжу Боюй не сразу согласился. Он опустил голову, немного колеблясь.

Тетя только вчера сказала ему, что она очень занята на работе, и если в школе что-то случится, пусть он скажет, что у нее нет времени, и разберется сам. Она верила, что Чжу Боюй не натворит ничего серьезного.

Зная отношение тети, Чжу Боюй не питал особых надежд.

Он прикусил нижнюю губу, поднял глаза и спросил:

— Учитель, можно я позову своего брата?

В прошлом году на одном из родительских собраний папа не смог прийти, и Чжу Боюй попросил пойти Цуй Жуя.

Цуй Жуй был очень добрым человеком. В основном, если Чжу Боюй о чем-то просил, и он мог это сделать, он старался выполнить просьбу. Например, в тот раз, когда он пошел на родительское собрание.

Для этого он даже взял полдня отгула. После собрания он был очень рад, на его лице сияла неудержимая улыбка, и он все хвалил Чжу Боюя за хорошие оценки, которые заставили его гордиться.

Весь остаток дня обоих мальчиков заставили стоять у задней стены класса.

После уроков пришли родители обеих сторон. Со стороны Тань Сянъяна был его отец, а со стороны Чжу Боюя — только Цуй Жуй.

Отец Тань Сянъяна, Тань Ю, был интеллигентным человеком, увлекающимся живописью и каллиграфией. Он выглядел так, будто сошел с картины тушью. А его сын, Тань Сянъян, составлял с ним яркий контраст: крепкого телосложения, высокомерный и заносчивый, настоящий маленький тиран.

Дома его в основном воспитывал Тань Ю.

Но мама Тань Сянъяна, чувствуя вину из-за постоянной занятости на работе, особенно баловала сына. Стоило Тань Ю немного отругать Тань Сянъяна, как тот сразу бежал жаловаться маме.

В результате Тань Сянъян вырос в «медовом горшке», никто не смел его ругать. У него выработался бесстрашный характер, он никого не воспринимал всерьез и хотел всех задирать.

Однако самую худшую сторону поведения Тань Сянъяна в школе его родители практически не видели, потому что дома он хотя бы притворялся нормальным ребенком.

— Учитель, извините, Тань Сянъян опять натворил дел. Дома я его обязательно хорошенько проучу, — Тань Ю поправил очки и с извиняющимся видом сказал.

— Конфликты между детьми — это нормально, но в разговорах нужно соблюдать определенную меру, особенно когда речь идет о семьях одноклассников. Нельзя говорить слишком резко, — эти слова классный руководитель адресовала обеим сторонам.

— Учитель, я понял. Вернувшись домой, я тоже обязательно хорошо поговорю с Чжу Боюем, — Цуй Жуй тоже выглядел виноватым.

С детства он был хорошим мальчиком. Хотя он еще не был родителем, он хорошо понимал, как общаться с учителями, как сделать так, чтобы учитель больше любил этого ребенка.

После того как учитель еще немного поучила их, она разрешила родителям забрать детей домой.

Цуй Жуй и Чжу Боюй шли рядом по дороге. Он знал, насколько бестактными могут быть дети, когда ссорятся, и знал, какую психологическую травму могут нанести ребенку слухи о том, что у него нет ни отца, ни матери.

Он похлопал Чжу Боюя по голове. Чжу Боюй смущенно поднял на него глаза:

— Прости, Сяо Жуй-гэ, я сегодня опять заставил тебя взять отгул и прийти в школу.

— Ничего страшного, я сегодня рано закончил работу, да и дорога в школу не занимает много времени, — улыбаясь, сказал Цуй Жуй.

— В следующий раз я постараюсь не драться с ними, — немного подумав, сказал Чжу Боюй. — А если и подерусь, то так, чтобы учитель не узнал.

— Ха-ха, — услышав это, Цуй Жуй озорно рассмеялся. — На самом деле, я даже поддерживаю твою драку. Интересно, рассердится ли твой учитель, если узнает, что я так думаю?

— Я знаю, этот Тань Сянъян обычно сильно задирается. Ты, наверное, долго терпел, да?

Услышав, что Цуй Жуй его понимает, Чжу Боюй тоже немного удивился. Он кивнул:

— Да, он всегда говорит, что у меня нет ни отца, ни матери. Хотя это правда, мне все равно неприятно слушать. И иногда я его совсем не трогаю, а он все равно лезет ко мне.

— То, что ты сделал, на самом деле правильно.

— Но знаешь, чтобы драться, ты сначала должен хорошо тренироваться.

Чжу Боюй засучил рукав, показывая свою руку:

— Сяо Жуй-гэ, смотри, я каждое утро бегаю и отжимаюсь. Если бы их не было так много, я бы их не проиграл.

— Но в драке одной силы недостаточно, нужно еще и головой думать.

— Например, если их много, не провоцируй их, ты все равно не сможешь победить. Что, если что-то действительно случится? И обязательно будь осторожен с драками с использованием предметов, это самое опасное.

— Когда я учился, одного одноклассника ударили кирпичом по голове, и потом у него что-то случилось с мозгом. Ты же не хочешь такого?

— Угу... — Чжу Боюй задумался и спросил: — Жуй-гэ, ты раньше тоже дрался?

— Конечно, дрался, — немного самодовольно сказал Цуй Жуй. — Мужчины, как же без драк?

— И ты выиграл?

— Угадай?

— Думаю, ты выиграл, иначе бы не хвастался мне.

Столкнувшись с таким сообразительным Чжу Боюем, Цуй Жуй на мгновение растерялся и не знал, что ответить.

Чжу Боюй улыбнулся и сказал:

— Похоже, я угадал.

— Какой умный! Сегодня брат угостит тебя куриной ножкой!

— Ура, ура! — Думая о большой куриной ножке, Чжу Боюй чуть не пустил слюни.

S3