Глава 8: И клоуном оказался он сам! (Часть 1)

Юнь Шоули был готов к тому, что Ло Цзыю и Шифан уйдут — они ведь не могли оставаться в школе Хэнлинь вечно.

Но быть готовым не означало не грустить. Шифан появился рядом, когда Юнь Шоули было особенно тяжело. И хотя казалось, что это он был рядом с Шифаном, на самом деле, разве не Шифан был рядом с ним?

В самые гнетущие моменты, в этом одиноком мире, Шифан стал для него временной опорой, дал ему время прийти в себя.

Даже когда Юнь Шоули понял, что Шифан, скорее всего, воспринимает его как любимого питомца, постоянно треплет его волосы и растрёпывает его старательно завязанный хвостик, он всё равно был ему благодарен.

Благодарен за вкусные угощения и игрушки, за уроки боевых искусств, за его компанию.

Поэтому, чувствуя приближение их расставания, Юнь Шоули тайком приготовил подарок — маленькую деревянную звезду, которую он с огромным трудом вырезал сам.

Пусть, учитывая его возраст и небольшие силы, звезда получилась кривоватой, с лучами разной длины, и, несмотря на тщательную шлифовку и аккуратную покраску в жёлтый цвет, нельзя было скрыть тот факт, что она была довольно уродливой.

Но, какой бы уродливой она ни была, это было его творение, и Юнь Шоули она нравилась.

Всё, что у него было, принадлежало школе Хэнлинь, и он не хотел отделаться дежурным подарком для своего первого, пусть и не совсем настоящего, друга. Поэтому он сделал эту звезду своими руками.

Однажды, когда они смотрели на звёзды во дворе, Шифан спросил его, как можно добраться до звёзд.

Юнь Шоули не мог сказать мечтательному ребёнку, что в звёздах нет ничего особенного, и не мог объяснить ему, что такое космический корабль. Он мог только ответить, что не знает. И тогда он отчётливо почувствовал, что этот обычно серьёзный и сосредоточенный ребёнок немного погрустнел.

Он не стал расспрашивать Шифана о его истории. Во-первых, Шифан был скрытным, и вряд ли рассказал бы что-то. Во-вторых, он считал, что у каждого есть свои тайны и печали, как у него самого. Зная, как болит собственный шрам, зачем бередить чужие раны?

Однако, подарив Цяо Шифану свою уродливую звезду, Юнь Шоули впервые прикоснулся к его внутреннему миру.

— Что это?

— Котёнок, ты даришь это мне?

Юнь Шоули уже перестал поправлять Шифана насчёт прозвища «Котёнок» — всё равно этот несносный мальчишка не исправится. Но вот притворяться непонимающим было нечестно. Даже если его звезда и выглядела странно, разве можно было не узнать, что это звезда?

Впрочем, он понял — у обычно бесстрастного Шифана, оказывается, было чувство юмора. Какая неожиданность!

— Это звезда. Я сам её сделал.

— Тебе же нравятся звёзды? Настоящую звезду с неба я сорвать не могу, поэтому сделал тебе такую.

— Если не нравится, верни.

Шифан поднял руку высоко. Юнь Шоули, ограниченный своим возрастом и ростом, пару раз подпрыгнул, но не смог достать звезду. Тогда он притворно рассердился:

— Ты же сказал, что она тебе не нравится! Отдай обратно!

Шифан, увидев, что Котёнок взъерошился, поспешил его успокоить:

— Кто сказал, что она мне не нравится? Мне очень нравится. Котёнок, ты отлично постарался. Спасибо тебе.

По сравнению с Шифаном, Юнь Шоули был уже в преклонном возрасте и, конечно, не стал бы всерьёз злиться. Раз уж Шифан проявил благоразумие и принял подарок, он не стал цепляться к мелочам.

— Ладно, прощаю тебя…

Юнь Шоули самодовольно подумал, что неплохо управляется с детьми, как вдруг Шифан сказал:

— Котёнок, я знаю, что ты играл со мной не просто так, у тебя была цель. Но ты был ко мне добр и даже подарил подарок, так что я тебя прощаю. Меня зовут Цяо Шифан. Запомни хорошенько и не забудь.

Юнь Шоули остолбенел. Шифан знал, что он пытался выведать у него информацию! А он-то возомнил, что Шифан так легковерен. И клоуном оказался он сам!

Даже то, что Шифан назвал ему свою фамилию, не принесло ему никакого удовлетворения. Теперь стало ясно, что не он снисходил до дружбы с ребёнком, а ребёнок снисходил до дружбы с ним.

Он потерпел полное фиаско. Впервые в этой жизни он нашёл друга, но из-за своих нечистых намерений попал в неловкое положение.

Однако неловкость Юнь Шоули длилась недолго, потому что через пару дней после того, как он подарил Цяо Шифану подарок, Ло Цзыю увёл его с собой.

Ло Цзыю и Цяо Шифан ушли очень неожиданно. Проснувшись утром, Юнь Шоули увидел в маленьком дворике слуг, которых давно не встречал.

Увидев эти знакомые лица, он понял, что его беззаботным дням пришёл конец.

Узнав об уходе Цяо Шифана, Юнь Шоули на мгновение застыл, чувствуя укол грусти. Он думал, что даже если не сможет нормально попрощаться с Шифаном, то хотя бы увидит, как они уходят. Но не случилось ни того, ни другого.

Впрочем, грусть быстро прошла. Сейчас было не время предаваться меланхолии, его ждали более важные дела.

Как он и ожидал, едва он закончил завтракать, как за ним пришла Цзиньсян, служанка Цянь Циньсинь, сообщить, что госпожа очень соскучилась по нему и хочет видеть.

Юнь Шоули понимал, что тоска — это лишь предлог, истинная причина — желание выведать информацию. Всё, что он мог сделать, — это послушно идти. У него ещё не было права говорить «нет».

Не считая празднования своего первого дня рождения, Юнь Шоули второй раз оказался во дворе Цянь Циньсинь.

В отличие от прошлого раза, когда он притворялся спящим, теперь он мог открыто всё рассмотреть.

Двор Цянь Циньсинь был роскошно обставлен, что вполне соответствовало её статусу богатой наследницы. Но для Юнь Шоули вся эта красота была подобна чудовищу в прекрасной обёртке, а он стоял на краю его пасти, рискуя в любой момент стать его добычей.

После доклада Цзиньсян Юнь Шоули вошёл в зал и, подняв глаза, увидел не только Цянь Циньсинь и Юнь Чжэнъяня, но и Юнь Шоурэня с Юнь Шоуюем.

Юнь Шоули поклонился всем четверым, как полагалось по этикету, и молча встал в стороне.

— Лиэр, ты всё ещё сердишься на меня. Это всё моя вина. Я так слаба здоровьем, что все эти годы не могла заботиться о тебе. Вот ты и стал таким отстранённым со мной… — После недолгого молчания послышался голос Цянь Циньсинь, переходящий в плач.

— Не говори так. Лиэр — послушный и любящий сын, он не станет тебя винить. И если уж на то пошло, то и я, как отец, тоже редко его навещал из-за дел. Не плачь. Лиэр, подойди, утешь свою мать. Она всё ещё слаба после твоих родов и все эти годы очень переживала, что не могла сама о тебе заботиться. Она чувствует себя виноватой перед тобой.