Глава 14. Страховка

В половине второго дня, на стадионе за пределами базы, Лу Янь с беспокойством оглядывался.

Он понимал, что Ци Ян, с его характером, всегда выполнял свои обещания, когда дело касалось сомнительных затей. Ему не нужно было проверять, пришёл ли Ци Ян, а нужно было понять, где именно тот прячется и подглядывает.

Спортзал был не очень большим, в нём был крытый корт для бадминтона, несколько столов для настольного тенниса, крытая баскетбольная площадка, которую при необходимости можно было использовать и для волейбола, натянув сетку.

Это здание изначально было частью заброшенного университета, но находилось довольно далеко от основных учебных корпусов, лабораторий, столовой и других мест, относясь к периферии университета.

В свободное время сотрудники базы иногда приходили сюда поиграть, или иногда часовым нужно было использовать крытую площадку для тренировок, но большую часть рабочего дня здесь было пусто, что подходило для операций, которые нужно было проводить незаметно.

Большая часть работы Лу Яня проводилась здесь, в спортзале. С одной стороны, дело было довольно деликатным; с другой стороны, он опасался, что вышедший из-под контроля часовой может атаковать центральную зону, что приведёт к огромным потерям для базы.

Лу Янь шёл к задней двери спортзала, оглядываясь по сторонам, но совершенно не видел Ци Яна. А его начальник уже стоял с Ци Юэ посреди баскетбольной площадки, ожидая запаздывающего Лу Яня.

— Лу Янь, это Ци Юэ, — Лао Ли с честным видом представлял их друг другу, словно эти двое до этого никогда не знали о существовании друг друга. — Ци Юэ, Лу Янь.

Они послушно пожали руки и коротко кивнули в знак приветствия.

По крайней мере, на этот раз они пожали руки вовремя, подумал Лу Янь.

Отпустив руку, Лао Ли повёл их к заброшенной душевой зоне в задней части спортзала.

После повторного использования университета количество комнат в общежитиях намного превышало число часовых и проводников на базе, и душевых тоже было достаточно, поэтому в душевых спортзала не стали восстанавливать водоснабжение, и вся зона осталась заброшенной.

К тому же, это место было окружено негорючей плиткой, а высота потолков была довольно большой, поэтому позже его переоборудовали во временный пункт размещения часовых на грани выхода из-под контроля.

Душевые кабины были полностью демонтированы, превратившись в одно большое пустое помещение. Окна были только у потолка, маленькие и в один ряд, так что было трудно увидеть, что происходит внутри.

Кроме как спрятаться на потолке, подумал Лу Янь, откуда ещё Ци Ян мог подглядывать?

Втроём они подошли к центру. Лу Янь принёс стул от стены и спросил: — Начальник, начнём сейчас?

Ци Юэ, указывая на кандалы за спиной, посмотрел на Лу Яня: — Меня не нужно привязать?

Лу Янь нерешительно посмотрел на железные кандалы за спиной Ци Юэ.

Это были кандалы, прикреплённые к стене, всего четыре наручника. Точнее, два наручника были намертво прикреплены к стене на расстоянии примерно двух корпусов друг от друга, а ещё два ножных кандала с цепями были прикреплены к стене внизу, чтобы связывать лодыжки часовых.

На самом деле, очень редко кто-то оказывался так близко к выходу из-под контроля, чтобы его нужно было сковывать этим. Или, скорее, если бы дело дошло до необходимости сдерживания, Лу Янь, вероятно, просто взорвал бы человека, и не пришлось бы сковывать его, чтобы медленно взрывать. Поэтому до сих пор эти ужасные кандалы были всего одни, и самая большая угроза заключалась в том, что ржавчина на них могла вызвать столбняк.

Лао Ли, возможно, тоже редко видел такого активного человека, желающего надеть кандалы, и нерешительно спросил: — У тебя есть такая особая причуда?

Лу Янь прикрыл половину лица рукой. Ему вдруг захотелось, как сегодня утром на занятии, взорвать половину его головы и посмотреть, не вытечет ли оттуда только жёлтая жидкость.

— Что значит особая причуда? — Ци Юэ выглядел совершенно невинным.

— Ну…

— Можем начинать? — Лу Янь стиснул зубы. При мысли о том, что Ци Ян, возможно, всё ещё где-то слушает этот позорный разговор, у него тупо заболел затылок.

После того как всё закончится, он обязательно получит сообщение от Ци Яна. Он даже мог представить, какой смайлик будет в конце.

— О, о, начинаем, начинаем, — Лао Ли погладил свою слегка лысеющую голову и отступил на несколько шагов назад, прислонившись к стене.

Ему нужно было оставить им двоим как можно больше пространства, чтобы уменьшить помехи.

Способность Лу Яня требовала огромной концентрации на Ци Юэ, а на определённом этапе даже прислушиваться к его сердцебиению, чтобы определить место установки.

Как правило, Лу Янь устанавливал маленькую бомбу в сердечной камере. Если у собеседника были проблемы с сердцем, и установить её там было неудобно, Лу Янь выбирал установку на крупном сосуде, связанном с сердцем. В случае разрыва смерть наступала очень быстро.

Он жестом велел Ци Юэ сесть на стул, а затем положил руку на его сердце.

Сердцебиение Ци Юэ было очень стабильным. В такой ситуации, как бы спокоен ни был человек в обычное время, сердцебиение всё равно немного учащается, а кровяное давление повышается. По опыту Лу Яня, чем дольше длится процесс установки, тем сильнее становится это напряжённое состояние.

Однако сердцебиение Ци Юэ совершенно не менялось.

Лу Янь был немного удивлён, но это дало ему больше времени для тонкой настройки.

Он успокоился, синхронизировал своё дыхание с сердцебиением Ци Юэ и медленно установил крошечную бомбу в сердечной камере.

Весь процесс занял не более десяти минут. Когда Лу Янь отпустил руку, он всё равно резко вдохнул. Эта тонкая операция требовала от него немалых усилий, хотя, конечно, было гораздо легче, чем на поле боя.

Лу Янь посмотрел на всё такое же безэмоциональное лицо Ци Юэ и спросил: — Ну как, есть что-нибудь неприятное?

Ци Юэ покачал головой: — Нет.

— Сделай несколько глубоких вдохов, затем медленно встань и попробуй пройтись.

Ци Юэ послушно сделал несколько глубоких вдохов, затем медленно встал, прошёлся из одного конца комнаты в другой и пожал плечами Лу Яню, показывая, что отклонений нет.

Лао Ли подошёл и похлопал Лу Яня по плечу: — Отлично, это дело нужно держать в секрете. — Лу Янь напряжённо кивнул, неловко засунул руку в карман брюк, пощупал телефон, молясь, чтобы Ци Ян сохранил этот секрет. — Ну что ж, если больше ничего нет, то идите занимайтесь своими делами. Кому нужно к проводнику для восстановления, идите, не теряйте времени.

Они вдвоём проводили взглядом Лао Ли, который вышел из большой душевой. Старик шёл лёгким шагом, словно закончил какое-то важное дело, оставив Лу Яня и Ци Юэ в неловкости.

Нет, точнее, оставив в неловкости только Лу Яня. Лу Янь даже думал, что Ци Юэ, возможно, вообще не знает, что такое неловкость.

Когда ты не чувствуешь себя неловко, неловко становится другому.

Ещё более неловко было то, что Лу Янь до сих пор не знал, где именно прячется Ци Ян, подглядывая из какого-то тайного места.

Так хорошо прячется, может, ему перейти в часовые и стать разведчиком передовой?

Подумав об этом, он достал телефон, собираясь отправить сообщение, но вдруг услышал, как Ци Юэ спрашивает: — Простите, где мне найти проводника для восстановления?

Лу Янь, держа телефон, с некоторым удивлением спросил: — Тебе нужен проводник? — По здравому смыслу, Ци Юэ только что перевёлся из военного училища. За это время, кроме медосмотра, у него не было никаких боёв или ситуаций, требующих использования его способностей, так что ничто не могло оказать давления на его ментальную силу. С его ментальной силой всё должно быть в порядке.

По сравнению с ним, Лу Янь, возможно, нуждался в ментальной связи с проводником больше.

Ци Юэ кивнул, ничего не говоря.

Лу Янь мог только честно ответить: — В главном корпусе. Мне тебя проводить?

Он снова кивнул и последовал за Лу Янем.

Выходя, он вдруг спросил: — Ци Ян тоже будет там?

Лу Янь, не меняя выражения лица, спросил: — Ты знаешь Ци Яна? — Человек за его спиной не ответил, просто молча следовал за ним.

Лу Янь продолжил: — Судя по твоему имени, ты…

— Ты парень Ци Яна.

Разговор резко оборвался. Лу Янь остановился, в его голове пронеслись тысячи мыслей.

Он понял, что знает о Ци Юэ гораздо меньше, чем Ци Юэ знает о нём и Ци Яне. Кроме имени и того, что этот человек полон загадок, он не мог извлечь никакой полезной информации.

Он даже не знал, почему Ци Юэ, только что прибывший на базу, знал об их отношениях с Ци Яном, но, кажется, не знал, что они расстались. Если бы Ци Юэ узнал о нём и Ци Яне от людей на базе, он бы сказал: «Ты бывший парень Ци Яна».

Лу Янь обернулся, посмотрел на невозмутимое лицо Ци Юэ и осторожно спросил: — Тогда ты знаешь, что мы с Ци Яном расстались?

Ци Юэ, кажется, очень удивился. Это было первое проявление настоящих эмоций на его лице, которое увидел Лу Янь: глаза слегка расширились, брови поднялись, губы приоткрылись, но это выражение задержалось ненадолго.

Лу Янь когда-то слышал, что настоящее удивление остаётся на лице не дольше секунды. Это короткое выражение Ци Юэ как раз подтвердило это.

Сейчас у Лу Яня было сотни вопросов, которые он хотел задать, среди них и такой извечный философский вопрос, как «кто ты?». Хотя он не думал, что Ци Юэ отделается философскими понятиями, но с его странным образом мышления и ответами в стиле «вопрос-ответ» Лу Янь мог бы спрашивать до завтрашнего утра и всё равно ничего не понять.

Под его изучающим взглядом Ци Юэ сам пошёл в сторону главного корпуса.

Ему совсем не нужно было, чтобы я его проводил, подумал Лу Янь, он знает, где главный корпус.

Пройдя несколько шагов, Ци Юэ вдруг словно что-то вспомнил, обернулся и сказал Лу Яню: — Спасибо, что проводили меня. — Ужасно неуместное время, ужасно фальшивая ложь.

Он не стал ждать ответа Лу Яня и уверенным шагом медленно пошёл в сторону главного корпуса.

Почему Ци Ян расстался с ним, думал Ци Юэ, пиная ногой камешек на земле. Разве не говорили, что он лучший парень в мире?