Глава тринадцатая

Одежда и так сидела неплотно, Сяо Хань едва потянула, и она распахнулась по сторонам.

Обнаженные плечи Мин Линь были весьма соблазнительны, не говоря уже о округлых формах на груди, которые то скрывались, то показывались, и нежных красных точках. Для Сяо Хань это было смертельное искушение!

Она никогда не знала, что ей свойственны такие желания, но теперь никак не могла объяснить этот порыв.

Рука Сяо Хань скользнула по изящной шее пленницы, легко коснулась израненной кожи, а затем ее горячие пальцы остановились на шелковом поясе на талии Мин Линь. Стоило ей только потянуть, и женщина перед ней в мгновение ока осталась бы без одежды, предоставленная ее бесцеремонному взгляду или еще более дерзким действиям.

Сяо Хань очень этого хотела, но в последний момент сдержалась.

Тело Мин Линь жалко дрожало, она не переставала паниковать от каждого намеренного или случайного движения Сяо Хань. Глаза были плотно закрыты, кулаки сжаты так, что хрустели суставы. Даже когда Сяо Хань остановилась, она продолжала глотать слюну, одну за другой.

Прилив унижения доводил ее до грани срыва.

— Генерал Мин, кажется, очень напугана, — Сяо Хань тихо усмехнулась, поддразнивая.

Она наклонила голову, глядя на страдальческое лицо Мин Линь. Кончик ее изящного носа коснулся гладкой кожи пленницы, вызывая в сердце Сяо Хань трепетную рябь.

— ... — Мин Линь стиснула зубы, пытаясь отвернуться от злых прикосновений Сяо Хань, но противница не отставала, словно не зная, кем ее считать, и, казалось, наслаждалась этим.

Сяо Хань наконец выпрямилась, временно отстранив свое дыхание от лица Мин Линь. Она незаметно ущипнула себя за бедро, с трудом приходя в себя от желания. — Повернись спиной, — сказала она.

Мин Линь на удивление послушно выполнила ее приказ, но в следующее мгновение невольно тихо вскрикнула.

Оказывается, Сяо Хань не убрала руку с ее пояса. Как только та повернулась, Сяо Хань потянула, и свободное платье тут же распахнулось, покрыв большую часть пола машины. С первого взгляда, даже вид спины был поразительным.

Сяо Хань смотрела на ее спину, обмотанную тремя-пятью полосами белой ткани. Длинные черные волосы были небрежно собраны, а непокорные пряди свободно развевались от ветра, проникающего снаружи.

Красота, искаженная мучениями и ранами, заставила сердце Сяо Хань бешено забиться. На мгновение она просто замерла, пораженная.

Как в этом мире могла существовать такая красавица?

И, к тому же, женщина!

Как такая женщина могла стать командующей тысячами воинов? Какой легендарной личностью она должна быть?

Жаль только, что она родилась не в той стране и заняла не ту позицию, из-за чего вынуждена была стать пленницей, не принадлежащей себе.

Ее жизнь должна была быть невероятно яркой.

Ногти Сяо Хань впились в плоть ее собственной руки из-за крепко сжатых кулаков. Она с трудом сдерживалась, но сейчас было совершенно неподходящее время.

Она должна была покорить эту женщину, и обязательно и телом, и душой, ничего не должно было быть упущено!

Не зная, что задумала та, кто стояла позади, Мин Линь продолжала нервничать. Она с трудом подобрала платье перед собой, прикрывая грудь, словно так еще можно было обмануть себя.

Сяо Хань протянула руку и еще ниже опустила платье на спине Мин Линь. Почувствовав, как тело пленницы напряглось до предела, она остановилась, прежде чем увидеть ту самую щель.

Таким образом, вся спина Мин Линь оказалась практически полностью на виду у Сяо Хань.

Мин Линь собрала все свои силы и глубоко выдохнула, когда Сяо Хань остановилась, но тут же снова напряглась.

Рука Сяо Хань обогнула ее тело спереди и начала разматывать белые бинты, которыми были обмотаны раны.

Она почти рефлекторно схватила ее за запястье. Действие Сяо Хань резко прекратилось. Та наклонилась к ее уху и спросила: — Что такое? Генерал Мин передумала?

— ... — Мин Линь изо всех сил старалась сдержать слезы, которые невольно наворачивались на глаза. Вспомнив, как Ло Сяо сражалась с ней бок о бок, как они вместе прошли через жизнь и смерть, она наконец отпустила дрожащую руку, словно задыхаясь: — Нет.

Сяо Хань изогнула уголок губ. — Вот и хорошо, — сказала она. Видя, как рука Мин Линь снова крепко сжала край одежды, так что костяшки побелели, она слегка покачала головой и продолжила свое прежнее действие.

Некоторые раны на теле Мин Линь зажили за эти два дня, но некоторые, по разным причинам, постоянно открывались и кровоточили, никак не заживая. Кровь и плоть прилипли к бинтам, и боль при их снятии была невообразимой.

Сяо Хань действовала очень осторожно и медленно. Внезапно она осознала, что делает это впервые в жизни.

Она касалась ран с такой осторожностью, так нежно, словно обращалась с исключительным сокровищем.

К сожалению, Мин Линь, находясь в крайнем напряжении, в этот момент чувствовала себя невероятно тяжело.

Словно она была рыбой на разделочной доске, с которой медленно снимали чешую. Чем медленнее был этот процесс, тем сильнее она задыхалась, так что физическая боль уже не имела значения.

Спустя долгое время Сяо Хань наконец полностью размотала бинты с верхней части ее тела и небрежно отбросила их в сторону. Но полностью обнаженная кожа Мин Линь заставила ее глубоко нахмуриться, и в сердце ее звучало горькое "жаль", которое она чувствовала давно. Эти ужасные раны, кто знает, когда они полностью заживут.

Она даже втайне решила, что обязательно будет заботиться о них так, чтобы не осталось ни единого шрама!

А Мин Линь уже так сильно прикусила нижнюю губу, что пошла кровь. Она сидела спиной к Сяо Хань, и та, возможно, не заметила бы, но случайно капля крови упала на платье перед ней. Тихий звук в полной тишине достиг ушей Сяо Хань.

Сяо Хань тут же вспыхнула от гнева. Она протянула руку, погладила ее губы сзади и холодно приказала: — Отпусти!

— ...

— Что Я сказала? Ты теперь Моя вещь. Без Моего разрешения ты не имеешь права причинять себе вред!

Мин Линь наконец с горькой улыбкой отпустила губу, но дрожь тела никак не прекращалась.

В душе ей было невероятно обидно. Вспомнив себя прежнюю, гордую, а затем свое нынешнее положение и унижение, которое ей предстояло пережить, она почувствовала резкую боль в носу и больше не могла сдерживать свою слабость.

Сяо Хань почувствовала, как пальцы, лежащие на лице Мин Линь, вдруг похолодели. Она еще не понимала почему, а затем, присмотревшись, увидела, как из уголков плотно закрытых глаз Мин Линь скатилась чистая слеза.

Такая сильная женщина, неужели она плачет?

Сердце Сяо Хань внезапно сжалось. Возможно, она немного пожалела о своих действиях. Сейчас ей хотелось лишь нежно обнять Мин Линь и больше не позволять ей страдать ни от чего.

На самом деле, изначально она просто хотела подразнить эту упрямую малышку. Она хотела сменить ей повязки, но не ожидала, что доведет ее до слез.