Глава 7: Завязать разговор с Жэнь Тинтин

Как только Дядя Цзю сказал, что нужно сжечь тело, Господин Жэнь отказался. Он поспешно покачал головой и сказал:

— Этого ни в коем случае нельзя делать. Мой покойный отец говорил, что после смерти тело не должно быть неполным.

Дядя Цзю тоже оказался в затруднительном положении. Как даос Маошань, он должен был настаивать на уничтожении этого тела, но как мастер фэн-шуй, получающий деньги, он не мог ослушаться требований своего клиента.

Взвесив всё, Дядя Цзю сказал:

— Сделаем так: гроб сначала доставят в мой И Чжуан для временного хранения, а после того, как найдём подходящее место, как можно скорее похороним.

Господин Жэнь согласился. Он жестом велел наёмным рабочим обвязать гроб толстыми верёвками и приготовиться к переносу. Дядя Цзю нахмурился и подошёл к Цю Шэну, говоря:

— Земля была потревожена, и это обеспокоило окружающие души умерших. Возьми благовония, свечи и бумажные деньги, чтобы их успокоить.

Наёмные рабочие уже подняли гроб и двинулись, а Цзян Сяо всё никак не мог найти возможности завязать разговор с Жэнь Тинтин. У окружающих могил Цю Шэн и Вэнь Цай начали втыкать благовония и свечи, успокаивая души. Подойдя к одной могиле, Цю Шэн взглянул на высеченные на надгробии годы жизни и имя и вздохнул:

— Дун Сяоюй. Так жаль, что она умерла несправедливо в юном возрасте. Эх, лучшая пора молодости ещё не прошла. Девушка, покойся с миром и переродись в хорошей семье.

— Спасибо, добрый господин... — Тихий благодарный голос проник в уши Цю Шэна. Он поспешно огляделся и спросил Цзян Сяо, стоявшего позади него:

— Цзян Сяо, ты ничего не слышал? Мне показалось, что какая-то молодая женщина благодарит меня.

В этот момент у Цзян Сяо волосы на теле встали дыбом. Он смотрел фильм и знал, что в этой могиле покоится Дун Сяоюй, женский призрак, умерший несправедливо и не переродившийся. Он пришёл сюда просто посмотреть, а кто знал, что он тоже сможет услышать голос женского призрака, и даже увидеть сгусток иньской ци, вращающийся под надгробием.

Вопрос Цю Шэна заставил сердце Цзян Сяо сжаться. Он сухо рассмеялся и сказал:

— Цю Шэн, я вижу, вы с Вэнь Цаем только и делаете, что смотрите на госпожу Жэнь. Неужели возраст подошёл, и вы хотите жениться? Когда это дело закончится, можешь найти сводника и посвататься. Тогда у тебя не будет слуховых галлюцинаций.

Цю Шэн вдруг вздрогнул и сказал:

— Забудь. Давай лучше поскорее уйдём отсюда. Мне здесь как-то неуютно.

Цзян Сяо не хотел портить Цю Шэну его "счастье". По крайней мере, Дун Сяоюй не имела злых намерений по отношению к Цю Шэну, она просто хотела с ним встречаться и заниматься... этим. В худшем случае, он сильно истощит свою янскую ци, занимаясь с призраком. Если это будет продолжаться долго, он умрёт. Но с Дядей Цзю всё всегда решается, так что ему не стоит сейчас заставлять Дун Сяоюй переродиться.

У человека есть три души и семь телесных душ, у призрака остаётся одна душа. Без Небесной души, подавляющей её, без крови и ци живой души, призрак, сформированный только из Земной души, впитывающей иньскую ци, при интимной связи с человеком поглощает кровь и ци его живой души. Чем больше раз, тем больше поглощается, и в конце концов из-за недостатка ци и крови человек умирает.

Цзян Сяо мог видеть местонахождение призрака Дун Сяоюй. На нём было несколько талисманов, которые он нарисовал прошлой ночью, как раз для упокоения призраков и их перерождения. Если бы он сейчас вмешался, у Дун Сяоюй не было бы мужчины, предназначенного ей судьбой.

Не вмешиваясь, Цзян Сяо пошёл вслед за поспешно уходящим Цю Шэном. У въезда в посёлок Цзян Сяо мельком взглянул на Жэнь Тинтин, которая вышла из паланкина и шла пешком, а затем сказал Дяде Цзю, который собирался вернуться с гробом:

— Дядя Цзю, я собираюсь пойти в посёлок, чтобы узнать новости. Через некоторое время я сам вернусь.

Дядя Цзю, не подозревая ничего, вынул из-за пояса кошелёк, протянул его Цзян Сяо и сказал:

— Купи, что тебе нужно, только не потрать все деньги.

Вэнь Цай рядом вытаращил глаза и воскликнул:

— Мастер стал таким щедрым? Небеса открылись...

— Хлоп.

Дядя Цзю ударил Вэнь Цая по затылку, изменился в лице и крикнул:

— Быстро назад! У нас ещё дела!

Оказалось, что Дядя Цзю всегда был крайне скуп. Поскольку он не был женат, все думали, что он прирождённый железный петух. Только сам Дядя Цзю знал, что деньги, которые он зарабатывал, за исключением части, которую он давал двум ученикам, он тратил на помощь бедным односельчанам, поэтому обычно выглядел так, будто не отдаст ни копейки.

На этот раз он даже отдал свой кошелёк Цзян Сяо, неудивительно, что Вэнь Цай так воскликнул. Цзян Сяо с благодарностью кивнул Дяде Цзю и поспешно последовал за Жэнь Тинтин в посёлок. Помощь Дяди Цзю Цзян Сяо мог пока только запомнить.

Войдя в посёлок, Господин Жэнь отправился по своим делам в свои магазины, а Жэнь Тинтин осталась одна гулять по улице. Цзян Сяо воспользовался моментом, подошёл к Жэнь Тинтин и с улыбкой сказал:

— Госпожа Жэнь ещё не идёте домой?

Приветствие было неуклюжим, но у Цзян Сяо не было другого способа завязать разговор. Главное, он не собирался подкатывать к девушке, а хотел предупредить Жэнь Тинтин. Если ему удастся изменить некоторые вещи, он, возможно, сможет воспользоваться связями семьи Жэнь, чтобы устроиться.

Он не тешил себя иллюзиями, что, перенесясь на сто лет назад, сможет делать всё, что захочет, и тем более не думал, что сможет использовать свои знания о мировой ситуации, чтобы стать властелином мира. Перенесясь сюда без гроша в кармане и без каких-либо вещей, он не мог просто изменить мир, основываясь на известных ему сведениях. Он слишком недооценивал способность людей мира реагировать на изменения.

Любое изменение, которое внесёт человек, повлечёт за собой ещё больше изменений. Эффект бабочки огромен. Если Цзян Сяо внесёт какие-то серьёзные изменения, всё будущее изменится вместе с ними. Тогда его предвидение станет бесполезным. Действительно ли попаданцы без внешней помощи способны изменить всё будущее?

Раз у него не было такой способности, ему приходилось двигаться шаг за шагом. Хотя он практиковал Божественную Ладонь Пяти Громов всего один день, он уже чувствовал мощь этого метода. Если добавить к этому рисование талисманов и практику ручных печатей для дальнейшего повышения совершенствования, он явно чувствовал, что скорость роста той слабой энергии в его теле намного быстрее, чем говорил Дядя Цзю.

Завязывая разговор с Жэнь Тинтин здесь, Цзян Сяо хотел устроиться на работу в магазин семьи Жэнь, а не соблазнить Жэнь Тинтин и стать зятем, живущим в доме жены. Поэтому ему оставалось только поздороваться обычным способом.

Жэнь Тинтин повернула голову и посмотрела на Цзян Сяо. Она знала, что он пришёл с Дядей Цзю, но о его способностях ничего не знала. Жэнь Тинтин кивнула и сказала:

— Господин Цзян тоже не идёте домой?

Цзян Сяо убрал улыбку и серьёзно сказал:

— Изначально я собирался вернуться, но по поводу того, о чём говорил Дядя Цзю ранее, Цзян Сяо надеется, что госпожа убедит вашего отца. Тело вашего деда уже изменилось, и если произойдёт что-то непредвиденное, вашей семье грозит опасность. Поэтому лучше его сжечь.

Жэнь Тинтин осмотрела Цзян Сяо с головы до ног. Он был молод, с ясными бровями, носом как висящий кувшин и чёткими контурами губ. Когда он говорил, слегка показывались ровные белые зубы, и даже в серьёзном выражении его лица чувствовалась некоторая доброжелательность.

Цзян Сяо ещё не знал, что вчерашняя практика Единства Неба и Человека заставила его излучать естественную ауру, вызывающую симпатию. Жэнь Тинтин, которой было всего семнадцать-восемнадцать лет, увидев Цзян Сяо таким, почувствовала, как её сердце слегка потеплело. Она с любопытством спросила:

— Почему тело дедушки вдруг покрылось белыми волосами, лицо стало чёрным, а ногти на пальцах выросли больше чем на два цуня?