Закрыв глаза, она проглотила её. Во рту сразу же разлился прохладный освежающий вкус.
«Надеюсь, это сработает, иначе в таком состоянии меня нельзя показывать людям», – мысленно молилась Сюй Ань.
Она почувствовала, как всё её тело начало нагреваться. Пальцы судорожно вцепились в край купели, пытаясь вытерпеть мелкую, но всепроникающую боль.
Сюй Ань понимала – лекарство начало действовать. Её мёртвое тело разбиралось на части и собиралось заново. Стиснув зубы, она подавляла крики, но всё её тело неудержимо дрожало.
Внезапно в нос ударил резкий неприятный запах.
Дыхание Сюй Ань участилось. Чуть прищурив глаза, она преодолела страх и взглянула на свою кожу. Увидев гладкую и светлую кожу, она облегчённо выдохнула.
Она не знала, что в этот момент едкий запах распространился по всему двору, и семья Чжоу невольно зажимала носы.
Чжоу Даньдань прямо выругалась:
– Эта деревенщина так воняет! Давно ли она мылась? Мама, она испортит купель, я больше не буду ей пользоваться – купите новую!
В глазах Пань Хэхуа тоже читалось отвращение. За свои почти шестьдесят лет она ещё не встречала таких вонючих людей – вот уж действительно теперь можно смело сказать, что на своем веку всякое повидала.
Остальные мужчины семьи Чжоу промолчали, но их взгляды тоже выражали брезгливость.
Лишь Чжоу Юй, безвольно прислонившись к двери со скрещёнными руками, язвительно заметил:
– Надо поблагодарить маму – она действительно постаралась, чтобы найти мне такую замечательную жену.
Пань Хэхуа, высмеянная собственным сыном, от злости не могла вымолвить ни слова.
В ванной Сюй Ань уже успела сменить воду и снова погрузилась в чистую тёплую купель. Наконец-то она могла помыться с комфортом.
Закончив, она вышла из купели, и холодный воздух мгновенно обжёг её кожу. Быстро вытершись, она завернула мокрые волосы в полотенце и надела купленное матерью Чжоу платье.
Затем взяла фен и начала сушить волосы.
Резкий шум разнёсся по двору, и Пань Хэхуа поняла, что девушка закончила.
– Даньдань, отнеси ей свою косметику.
– Мама, она такая грязная, я не пойду! – взвизгнула Чжоу Даньдань, категорически отказываясь.
– Пусть второй брат идёт, раз это его жена! – с явным злорадством она ткнула пальцем в Чжоу Юя.
Пань Хэхуа ничего не оставалось:
– Сходи в свою комнату, возьми косметику и дай второму брату – пусть отнесёт ей.
– Даже после мытья так воняет... Наверняка эта деревенщина ещё и страшная, как черт.
Чжоу Даньдань наконец сдалась и побежала в свою комнату.
Пань Хэхуа снова дала указание, на этот раз – Чжоу Шувэню:
– Шувэнь, уже поздно, иди позови соседей – надо хоть немного оживить обстановку.
Чжоу Шувэнь, вопреки своему обычному учёному виду, зажал нос и выбежал во двор.
Чжоу Даньдань нехотя протянула косметику Чжоу Юю, который безразлично взял её и направился к ванной.
– Второй брат, пусть вторая невестка красится прямо там – чтобы не заразить остальные места.
– Второй сын, после того как отнесёшь косметику, переоденься сам.
Чжоу Юй не остановился, подошёл к двери ванной и небрежно постучал.
Сюй Ань сушила волосы, услышала стук и, не поднимая головы, открыла дверь, продолжая работать феном.
Чжоу Юй толкнул дверь, держа в руке косметику. Его взгляд упал на склонившуюся под феном женщину. Лица не было видно – лишь тонкие белые пальцы вплетались в пряди волос, нежно их приглаживая. Мягкие, пленительные движения. Алые свадебные одежды вспыхивали ярким пятном.
– Закрой дверь, холодно.
Услышав слегка капризный голос женщины, Чжоу Юй очнулся, быстро поставил косметику на стол, развернулся и вышел, даже аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сюй Ань не обратила на это внимания. Высушив волосы, она села на стул и открыла косметичку Чжоу Даньдань. Там были бренды, о которых она даже не слышала в будущем. Она взяла только карандаш для бровей и помаду.
Её волосы, мягкие и шелковистые, послушно лежали на спине. Сюй Ань взяла красное пластиковое зеркальце и увидела лицо, на восемь-девять десятых похожее на её собственное, только теперь более белое и нежное.
Сердце наконец успокоилось. Она взяла карандаш и аккуратно подчеркнула брови, затем нанесла помаду. Тени для век у Чжоу Даньдан были кричащих, безвкусных оттенков – использовать их она не могла. Лишь слегка растёрла немного помады на кончике пальца и нанесла на внешние уголки глаз, создав лёгкий эффект дымки. Карандашом для бровей подвела стрелки.
Наконец остались волосы. Аксессуаров у неё не было, поэтому пришлось просто собрать их, заплетя две тонкие косички по бокам и закрепив бантом на затылке. Сюй Ань внимательно разглядывала себя в зеркале.
Она слегка поджала губы – её уши были пусты.
Во дворе становилось всё больше людей, и Сюй Ань слышала их голоса:
– А где же невеста? Почему не выходит поздороваться?
– Наверное, стесняется. Тётя Пань, говорят, она с юга?
– Все уже здесь, позовите её, пусть все посмотрят.
Двор гудел от разношёрстных голосов.
Пань Хэхуа вздохнула – этой некрасивой невестке всё равно придётся выйти, скрываться бесконечно нельзя.
Она посмотрела на второго сына, уже одетого в приличный костюм, и подошла подтолкнуть его:
– Второй сын, иди выводи свою жену.
Безучастный взгляд Чжоу Юя скользнул по собравшимся во дворе, отметив их жадное ожидание зрелища.
– Цк.
Раз хотят представления – пусть насладятся сполна.
Чжоу Юй прихрамывая направился к ванной.
Чжоу Даньдань пробилась вперёд, предвкушая, как будет смеяться над тем, как опозорится эта деревенщина.
Даже Фэн Ижоу, до этого отсиживавшаяся в комнате, вышла посмотреть.
Чжоу Юй распахнул дверь и зашёл внутрь. Его взгляд встретился с сидящей на стуле женщиной, смотрящей на него. На дерзком лице мужчины появилось удивление, которое выдавали слегка сузившиеся зрачки.
Нежное и прекрасное лицо женщины полностью отразилось в его глазах. Её кожа была фарфорово-белой, с лёгким румянцем, а скромный макияж придавал изначально чистым чертам лёгкую пикантность. Уголки глаз, подчёркнутые алой растушевкой, выглядели чарующе мило.
Сюй Ань слегка приоткрыла губы и тихо спросила:
– Выходим?
Чжоу Юй полуприкрыл тёмные глаза, резко развернулся и захлопнул дверь, отрезав любопытные взгляды снаружи.
Сюй Ань просто наблюдала, как мужчина закрывает дверь и направляется к ней.
– Что-то не так?
Рука Чжоу Юя непроизвольно коснулась его больной ноги. Его голос звучал грубо и дико, с отчётливыми нотками угрозы:
– Даю тебе последний шанс – не будь дурой. Ты правда собираешься за меня замуж?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|