Глава 1 (Часть 2)

— Шэнь Цзяянь и Цзян Сяочэнь, занявшие первое и второе места на городских выпускных экзаменах, по счастливой случайности оказались в нашем классе.

По классу прокатилась волна аплодисментов.

У Сяотун была немного озадачена. Шэнь Цзяянь обошёл Цзян Сяочэня и стал лучшим выпускником? Почему она ничего об этом не знала?

Она хорошо знала, насколько Цзян Сяочэнь умён. Когда она перевелась в новую школу в восьмом классе, то сразу услышала о легендарной личности в этой школе с самым высоким процентом поступления в лучшие вузы города. Этой личностью был Цзян Сяочэнь.

Он завоевал практически все главные награды на олимпиадах по математике, физике и химии и всегда занимал первое место на любых экзаменах, больших и малых.

Об этом легендарном человеке она только слышала. А потом однажды встретила его у своего репетитора по физике. Он и правда оказался легендой: не только блестящий ученик, но ещё и очень красивый и опрятный парень.

Она не помнила, с какого дня это началось, но, приходя к репетитору, она постоянно встречала там Цзян Сяочэня. Он называл репетитора «дядя», читал книги у него дома, ел, словно был у себя. Иногда он присоединялся к их занятиям и даже тайком передавал ей листочки с подробным решением задач.

Она начала с нетерпением ждать каждых выходных.

Она думала, что это и есть влюблённость, тайная влюблённость.

Но после встречи с Шэнь Цзяянем всё вокруг стало казаться неопределённым.

Чем он так хорош? Он умнее Цзян Сяочэня? Тогда почему раньше он даже её не мог обойти на экзаменах?

Было много вопросов, на которые она не могла найти ответа. Но одно она знала точно: он ей очень не нравился, ей очень не хотелось его видеть, и где-то в глубине души она даже боялась его, этого Шэнь Цзяяня.

Затем начались десятидневные военные сборы. Одним словом — сущий ад.

На третий день У Сяотун наказали, заставив стоять по стойке смирно. Она никак не могла понять, почему её так сурово наказали. Она всего лишь случайно слишком сильно махнула ногой во время строевого шага и потеряла кроссовку, а инструктор посчитал это проявлением неуважения и заставил её стоять почти час.

Через пятнадцать минут у неё начала кружиться голова. Она подумала: может, притвориться, что она падает в обморок? В такую жару, да ещё в плотной военной форме… Она чувствовала, как одежда прилипла к коже, это было ужасно неприятно.

У Сяотун продолжала стоять.

К счастью, глаза ещё могли двигаться, и она наблюдала, как остальные отрабатывают строевой шаг.

Она сразу заметила Шэнь Цзяяня. Он так старательно выполнял упражнения, что мог бы служить примером для остальных. С такого ракурса Шэнь Цзяянь и правда был похож на настоящего военного: высокий, статный, с прямой спиной и гордо поднятой головой. У Сяотун не могла отвести от него взгляда, и боль в ногах словно отступила.

Но в следующую секунду её тело, будто потеряв контроль, стало заваливаться набок.

Оставалось всего несколько минут, почему она не смогла продержаться? А вдруг ей бы дали какую-нибудь награду?

У Сяотун постепенно теряла сознание. Её тело стремительно приближалось к земле.

Перед тем как окончательно отключиться, она почувствовала на себе множество взглядов, среди которых был один, обжигающий, словно выжженный палящим солнцем. У Сяотун не успела понять, кому он принадлежит, и потеряла сознание.

Когда она очнулась, то лежала на кровати в школьном медпункте.

Открыв глаза, она увидела Цзян Сяочэня, который сидел рядом и читал книгу.

Солнечные лучи пробивались сквозь шторы и падали на его лицо, словно окружая его ореолом. Ей ужасно захотелось схватить карандаш и бумагу и зарисовать этот момент.

Увидев, что она очнулась, Цзян Сяочэнь закрыл книгу, улыбнулся и сказал:

— Ты такая слабачка! Всего полчаса простояла и в обморок упала.

У Сяотун покраснела и, садясь, сказала:

— Спасибо, что принёс меня сюда.

Должно быть, он нёс её на спине, иначе откуда это ощущение тепла? Подумала У Сяотун, и щёки её вспыхнули ещё ярче.

Цзян Сяочэнь хотел что-то сказать, но У Сяотун опередила его, выхватив у него из рук книгу:

— Дай-ка посмотрю, что читают гении.

Она взглянула на обложку и тут же надула губы.

— «Троецарствие»? Какая скукотища! На, забирай, — сказала она, возвращая ему книгу.

Цзян Сяочэнь похлопал по книге и с улыбкой ответил:

— Это книга Шэнь Цзяяня. Я просто взял её почитать, пока ты тут лежишь. На самом деле, я читал её в детстве, но сейчас, перечитывая, открываю для себя что-то новое.

— А у меня нет никаких чувств к этим классическим романам, — игриво высунув язык, сказала У Сяотун.

— А что ты любишь читать? — с интересом спросил Цзян Сяочэнь.

— Мангу! — не задумываясь, ответила она.

Они оба рассмеялись.

Этот смех развеял первоначальную скованность У Сяотун, и она почувствовала себя гораздо свободнее.

Она начала рассказывать ему забавные истории из средней школы, о том, каким он был популярным, сколько девочек было в него влюблено. Цзян Сяочэнь от души смеялся.

— А ты? Ты была в меня влюблена? — с улыбкой спросил Цзян Сяочэнь.

У Сяотун готова была сквозь землю провалиться. Ну вот, задела за живое. Зачем она вообще начала этот разговор?

Пока она переживала свою неловкость, в медпункт кто-то вошёл.

В этот момент любой человек был бы для неё спасителем. У Сяотун тут же подняла голову и расплылась в улыбке:

— Староста тоже пришёл проведать раненых?

Шэнь Цзяянь слегка опешил и протянул ей пару военных ботинок.

У Сяотун удивлённо смотрела на ботинки. Откуда он узнал, что её кроссовка слетела из-за того, что была ей велика? И эти ботинки были как раз её размера.

Сборы идут уже третий день, где он их раздобыл?

— Что, не хочешь? Почему не сказала, что ботинки большие? — спросил Шэнь Цзяянь.

У Сяотун опустила голову, взяла ботинки и тихо пробормотала:

— Не хотела никого беспокоить.

Она была похожа на ребёнка, который провинился.

После этого случая У Сяотун стало гораздо легче.

Инструктор, видимо, понял, какая она хрупкая, и стал закрывать глаза на её ошибки во время тренировок.

Она же, пользуясь его благосклонностью, начала капризничать, часто, немного потренировавшись, изображала болезненный вид и просила разрешения отдохнуть.

Инструктору ничего не оставалось, как разрешать ей сидеть в стороне и наблюдать за тренировкой.

Для У Сяотун это была прекрасная возможность.

Она могла открыто наблюдать за Цзян Сяочэнем. К её тайной радости, он тоже иногда смотрел на неё и отвечал тёплой улыбкой.

В такие моменты она обычно смущённо опускала глаза и смотрела на свои ботинки, вспоминая Шэнь Цзяяня, который дал их ей. И снова начинала ломать голову.

Иногда она украдкой наблюдала и за Шэнь Цзяянем, но он ни разу не улыбнулся ей в ответ и даже не взглянул на неё.

Тогда у неё появлялось сложное чувство, смесь облегчения и досады.

Она всё больше сближалась с Цзян Сяочэнем. Во время вечерних занятий они часто шептались, а когда их мнения расходились, то могли спорить до хрипоты.

Она и сама не заметила, когда перестала краснеть и робеть перед Цзян Сяочэнем.

Чем ближе она узнавала Цзян Сяочэня, тем больше понимала, что он надёжный друг, а не тот мальчик-божество, которым она его считала в средней школе.

Да, друг!

А что насчёт Шэнь Цзяяня? Почему каждый раз, когда она ссорилась с Цзян Сяочэнем и обращалась к Шэнь Цзяяню, чтобы он рассудил их, её пыл тут же угасал, и она не могла вымолвить ни слова?

У Сяотун не понимала, что с ней происходит. Она знала лишь, что всё больше боится его, но в этом страхе словно примешивались какие-то другие чувства, которые она не могла объяснить.

Но ведь он не какой-то супергерой, так чего же она его боится?

Как должны вести себя старые друзья при встрече? Как Хань Лэй и Лу Инъи, которые, словно заклятые враги, готовы были вцепиться друг другу в глотки? Или как другие, которые тут же становились лучшими приятелями?

Почему они не могли просто нормально общаться?