Глава 7 (Часть 2)

— Сейчас в моде стройность, — ответила Юй Мянь. — Все знатные девушки тщательно следят за своим питанием.

— Они — это они, а ты — это ты. Это разные вещи.

— Ох, матушка, ты меня балуешь.

— А что плохого в том, что мать балует свою дочь?

Слова матери согрели сердце Чу Ся. В прошлой жизни мать тоже так ее баловала. Она несколько раз приезжала из Северной границы в Сяньючэн, чтобы узнать, действительно ли Чу Ся хочет остаться во дворце, боясь, что дочери там плохо.

Но тогда Чу Ся, жалея Минь Яньцина, рожденного от наложницы, хотела помочь ему добиться власти и не обращала внимания на беспокойство матери. В итоге она умерла на чужбине, и матери пришлось пережить страшную боль — похоронить собственного ребенка.

Взволнованная, Чу Ся еще крепче обняла руку матери и, словно ребенок, сказала: — Матушка, обещай, что всегда будешь меня баловать.

Юй Мянь рассмеялась и, подняв свободную руку, легонько щелкнула дочь по лбу. — Ну и фантазерка.

Но тут же, убрав руку, она смягчилась: — Ладно уж, такую милую девочку нельзя не баловать.

Служанки и мамушки, услышав это, не смогли сдержать улыбок.

Мамушка Су, которая служила Юй Мянь уже много лет, поддразнила ее: — Если бы генерал был здесь, он бы снова сказал, что вы слишком балуете ребенка.

Юй Мянь посмотрела на мамушку. — Пусть говорит, что хочет. Мне не страшно.

— Вы правы, мадам.

Чу Ся ела очень мало, и мамушка Су, зная об этом, не стала просить на кухне готовить больше. Она велела подать столько же, сколько обычно готовили для Юй Мянь.

В отдельной чашке был лечебный отвар, который Инь Юэ специально принесла из покоев Чу Ся.

Мать и дочь неторопливо ели, не говоря ни слова.

Примерно через полчаса Юй Мянь отложила ложку. К этому времени Чу Ся уже выпила отвар и посасывала засахаренную сливу.

Увидев, что мать закончила есть, она наклонила голову и выплюнула косточку в тарелку для отходов.

Инь Юэ подала ей чашку горячего чая, и, когда Чу Ся прополоскала рот, отошла в сторону.

— Матушка, — обратилась к ней Чу Ся спокойным и нежным голосом. — Я хотела бы попросить у тебя разрешения на одну вещь.

— Говори.

Чу Ся улыбнулась матери и сказала: — Я чудом выжила после болезни, должно быть, боги сжалились надо мной. Поэтому я хочу провести несколько дней на горе Лишань, поститься, молиться и возжечь благовония в храме.

Юй Мянь решила, что в этом есть смысл, и без колебаний согласилась: — Хорошая идея, Чу Ся. Но ты только недавно поправилась, поэтому отдохни еще несколько дней, прежде чем ехать.

Сделав паузу, она добавила: — Не задерживайся там слишком долго. В конце месяца твой отец и брат вернутся из лагеря, а если ты пропустишь их приезд, то придется ждать еще месяц.

Чу Ся не стала возражать.

Юй Мянь, довольная тем, как легко решился этот вопрос, с улыбкой посмотрела на мамушку Су: — Ваньтин, займись организацией поездки. Чжун Муян должен сопровождать Чу Ся, и возьми побольше опытных стражников.

— Будет сделано, мадам, — с улыбкой ответила мамушка Су.

Чу Ся посидела еще немного и ушла.

Мамушка Су вернулась в комнату и, подойдя к Юй Мянь, заметила, что та читает книгу. На лице мамушки появилось нерешительное выражение.

Юй Мянь, словно почувствовав ее взгляд, подняла глаза. — Если хочешь что-то сказать, то говори. К чему эти колебания?

Мамушка Су, услышав это, попросила остальных служанок выйти из комнаты.

Когда они остались одни, она обратилась к Юй Мянь: — Мадам, у меня есть вопрос.

Мамушка Су слегка поклонилась и продолжила: — После того, как госпожа очнулась, она стала гораздо лучше относиться к тому Волчонку, который живет в Сиюане. В первый же день она пригласила его на ужин, вчера отнесла ему сладости в учебную комнату, а потом они довольно долго сидели одни в беседке "Тунчжоу". Более того, госпожа…

Мамушка Су боялась, что Юй Мянь рассердится и отругает Чу Ся.

Но если она промолчит, а потом что-то случится, ей не сносить головы.

Сердце Юй Мянь замерло от этой паузы. — Что «более того»? Говори же! — с нетерпением воскликнула она.

Видя ее состояние, мамушка Су не посмела больше ничего скрывать. — Госпожа… она сама заплела ему волосы.

— Что ты сказала? — Юй Мянь не поверила своим ушам и уставилась на мамушку Су. Ее Чу Ся всегда была такой воспитанной и послушной, никогда не доставляла ей хлопот. Как такое возможно?

Когда Яньли только привезли в резиденцию, она ведь так себя не вела?

Мамушка Су, понимая, что деваться некуда, повторила: — Стражники, которые охраняют госпожу, видели, как она заплетала ему волосы.

Заплетать волосы мужчине — это очень интимный жест, в любой эпохе и в любой культуре.

Разве Чу Ся могла этого не знать? Зачем она это сделала?

Неужели она влюблена в этого Волчонка?

Мысли вихрем проносились в голове Юй Мянь, пока она, наконец, не взяла себя в руки.

— Впредь докладывай мне о подобных вещах немедленно, — спокойно сказала она.

Мамушка Су кивнула, затем налила Юй Мянь чашку горячего чая и, поставив ее рядом, заговорила успокаивающим тоном: — Не сердитесь на госпожу, мадам. Возможно, она еще не до конца пришла в себя после болезни. Давайте посмотрим, что будет дальше…

Юй Мянь была того же мнения. — Хорошо. И пусть те, кто об этом знает, держат язык за зубами. Если кто-то проболтается, его ждет смерть.

Сказав это, она отложила книгу и взяла чашку с чаем.

Она медленно помешивала чай крышкой, разгоняя чаинки на поверхности…

Вернувшись в свои покои, Чу Ся закрылась в кабинете, отослав даже Инь Юэ, Инь Сюэ и Инь Фэн.

Она провела там весь день, даже не выйдя на обед.

Сидя за столом, она по памяти записала имена людей, которые сыграют важную роль в судьбе Минь Яньли.

Левый министр Цинь Мочу, правый министр Чу Чжаохэ, наставник наследного принца Сунь Синчжоу, новые генералы четырех границ… а также шесть принцев, соперничающих за власть во дворце.

Второй принц имел поддержку на западе, и, судя по воспоминаниям Чу Ся, скорее всего, будет союзником Яньли.

Восток всегда был мирным, там было мало войск, и принцы не обращали на него внимания.

Юг был богатым, и князь Ниннань, контролировавший местные войска, был таким же преданным и суровым, как и отец Чу Ся, генерал Чу Минчуань. До сих пор, несмотря на давление, он не выбрал ничью сторону.

Похоже, что четыре границы не представляли угрозы для Яньли.

Оставался только Сяньючэн.