Глава 5 (Часть 2)

— Нанами Кенто бесстрастно сидел на маленькой табуретке в углу, скрестив руки и прижав их к губам. — Я тоже не хотел ввязываться в это странное дело. Собирался проигнорировать, но ты заговорил.

Подразумевалось: кого винить, как не тебя самого?

Закончив задание и вернувшись в техникум, он, к несчастью, наткнулся на странную сцену: двое старших тащили незнакомую красивую девушку в мужское общежитие. Из гуманных соображений и уважения к Гето, он, выбирая между вызовом полиции и игнорированием, первым делом отвел взгляд и прошел мимо, словно ничего не заметив.

Но Хайбара, не умеющий «читать атмосферу», некстати подал голос.

— Старшие, вы хорошо потрудились! Старший Гето! Ой? Эта дев… — Хайбара Ю, особенно обрадовавшийся встрече с уважаемым старшим, громко поздоровался, выглядя очень энергичным парнем.

Гето Сугуру и Годжо Сатору мгновенно застыли на месте, отчаянно жестикулируя и шикая, пытаясь заставить младшего замолчать, но было поздно.

— Ара, Сатору, Сугуру, вы вернулись? Что вы… делаете?! — Спускавшиеся по лестнице Иори Утахиме и Иеири Шоко, привлеченные шумом, устремили на них взгляды.

Двое «мужчин» заталкивали красивую, словно светящуюся, хрупкую девушку в дверь общежития. Гето Сугуру легонько подталкивал ее, положив руку на поясницу, Годжо Сатору тянул за запястье, пытаясь завести ее к себе (на самом деле, в комнату). Рядом стояли двое первокурсников, помогая (наблюдая).

Сдохните, грязные мужские особи.

— Не надо так неохотно, — Годжо Сатору вытянул длинные ноги, подмигнул послушному младшему, выглядевшему так, будто он сомневается в смысле жизни, чтобы успокоить его, а затем со злорадным выражением лица улыбнулся Нанами Кенто. — И Нанами тоже, ничего страшного, ничего страшного, это не такое уж большое дело.

— В конце концов, если бы вы не помешали боевому плану старших, нас с Сугуру не поймали бы Шоко и Утахиме, верно? То, что нас приняли за извращенцев-похитителей, это ничего страшного.

— Как старший, я совершенно, абсолютно не злопамятный~

— Простите, простите… — Я просто бесполезный дурак.

Хайбара Ю, потерявший всякую надежду, с плаксивым лицом спрятался за спину товарища. Только там ему было место.

— Пожалуйста, старший Годжо, не издевайтесь над младшими. Нельзя заходить слишком далеко, — Нанами Кенто почти незаметно вздохнул и с праведным видом сказал. — Разве суть обсуждения не в этом? Мы, первокурсники, не имеем права участвовать в принятии решений, не так ли?

У-у-у, Нанами-кун, какой же ты надежный.

Наверняка в будущем станешь надежным взрослым.

— Бинго~ Лучше не рассказывайте учителям о сегодняшнем происшествии~ Иначе… Впрочем, вы можете высказать свое мнение, но, — Годжо Сатору щелкнул пальцами, сделав утвердительный жест, и безжалостно добавил, — я совершенно не буду слушать.

— Ах, за исключением тех случаев, когда мнение имеет ценность.

Как же он бесит.

Сегодняшняя порция ненависти Иори Утахиме к Годжо Сатору была доставлена.

Она действительно была несовместима с этим молодым господином во всех смыслах. Бам! — чашка с чаем со стуком опустилась на стол.

— Я не возражаю против того, чтобы она осталась в техникуме. По крайней мере, сейчас я не буду доносить. Сатору, надеюсь, ты возьмешь на себя ответственность за свое решение. Загадки ее прошлого, особая аура, способности — меня все это не интересует. Только одно: я не хочу, чтобы она доставила ненужные проблемы нашим товарищам по техникуму, — Иори Утахиме нахмурилась, ее лицо было серьезным, но когда девушка посмотрела на нее, выражение лица смягчилось. Однако слова ее были по-прежнему резки: — Неважно, какие у вас были причины, вы поступили слишком опрометчиво, приведя ее прямо в техникум.

— Было же множество других способов разобраться с этим.

— Не говорите мне, что вы оба не могли додуматься!

В техникуме собраны будущие семена мира магии. Их называют семенами, потому что они обладают потенциалом, но еще не выросли и уязвимы. То, что они гибнут от рук Проклятий, уже достаточно возмутительно. Если же они погибнут из-за интриг Проклинателей или других подобных организаций, на кого тогда обрушится вся эта неутоленная ненависть?

Такие прецеденты уже были.

Столкнувшись с резкими обвинениями, Годжо Сатору, даже зная, что его действия были не совсем правильными, не считал, что сделал что-то не так. Он всегда был уверен в своей силе и решениях, поэтому ответил столь же безжалостной насмешкой: — Неужели… Утахиме, ты испугаешься до слез вот такой… вот такой вот маленькой девочки?

— Если бы мы действовали по правилам, провели расследование, допрос, тесты — всю процедуру… нет, достаточно было бы этапа расследования и наблюдения, эта девчонка…

Он ткнул большим пальцем в сторону девушки, тихо сидевшей на полу, обхватив колени.

— Точно сбежала бы так, что мы бы ее не нашли, — сказали Годжо Сатору и Гето Сугуру в один голос.

— Говори со мной вежливо! Годжо! — взревела Иори Утахиме.

— Так что давайте обсудим, как о ней позаботиться, чтобы она не убежала и ее не обнаружили, а также ее повседневную жизнь и все такое…

Они признали: если она действительно захочет уйти, они не смогут ее удержать.

Это была интуиция, глубоко в сердце, такая же естественная, как знание рыбы о том, что она не может удержать птицу.

Гето Сугуру откинулся на спинку дивана. Свет лампы слегка слепил глаза. Вот такой разговор, такое общение — это и была реальность, повседневность.

А она… она была неповседневностью. Словно все обычные вещи рядом с ней обретали свою истинную суть или другую сторону. Когда находишься рядом и не можешь не смотреть только на нее, кажется, будто через нее заглядываешь в окно другого мира, не хочется отводить взгляд, словно тебя затягивает в какой-то фантастический мир.

Это был трепет сердца перед неизвестными возможностями, которые она олицетворяла, и перед тайным, желанным миром в глубине души.

— Что ж, тогда прошу всех помочь. Пожалуйста. Если что-то случится, я возьму на себя ответственность. Заранее спасибо, — после обсуждения Гето Сугуру посмотрел на профиль девушки, которая, свернувшись калачиком у подлокотника дивана, уснула с закрытыми глазами, и тихо сказал, опустив ресницы.