Глава 4. Подготовка к жертвоприношению

Через некоторое время Линь Шу И пришла в себя. Она махнула Вань Юнь, показывая, чтобы та вышла и подождала, а затем провела мать в комнату.

Говоря "мать", она смотрела на эту женщину, так похожую на нее, и думала, сколько раз она называла ее "мамой". А сколько раз та называла ее по детскому имени? Ей даже стало немного страшно. Увидев ее лицо, она на мгновение забыла, как следует обращаться к этому человеку.

В комнате они не походили на мать и дочь. Линь Шу И лишь почтительно пригласила ее сесть на стул, налила чаю и сама села рядом.

Они молчали. С тех пор как мать родила ее, отец невзлюбил ее, и ее комнату перенесли в боковой двор. С тех пор Линь Шу И ни разу не навещала ее.

— Шу И, как ты в последнее время...?

Сказав это, Ван Ши почувствовала, что это неуместно, неловко улыбнулась и сменила тему: — Мама знает, что ты обижаешься на меня, но... но...

Ван Ши не знала, как это сказать. Поневоле? Судьба? Но она знала, что как бы она ни сказала, все, что потеряла Линь Шу И, не вернется.

— Я не обижаюсь на тебя... — спокойно сказала Линь Шу И. — Поэтому тебе не нужно чувствовать вину передо мной. Это отец бросил тебя, поэтому ты разочаровалась во мне.

— Но... но ты столько лет ни разу не навестила меня... ты...

— Хватит, — перебила ее Линь Шу И. Как бы то ни было, она не хотела слушать дальше. — Почему ты пришла ко мне сейчас? Видишь, что я скоро умру, и тебе стало жаль? Или ты боишься, что когда я умру, тебе не с кем будет разделить свою боль?!

— Говори же!

Линь Шу И никогда никого не ненавидела. Но почему, почему она должна нести на себе чувство вины других, а в итоге они еще и просят у нее прощения?

Ван Ши заплакала. Слезы, то ли от раскаяния, то ли от печали, хлынули потоком.

С глухим стуком Ван Ши опустилась на колени перед Линь Шу И. Она рыдала, но все повторяла: — Нет, Шу И... нет, прошу тебя, прости меня, прости меня.

Она невнятно бормотала слова, пытаясь добиться от Линь Шу И хоть одного взгляда, но Линь Шу И продолжала безучастно смотреть вперед, словно стоящий перед ней на коленях человек был всего лишь нищим, плачущим и молящим о подаянии.

— Шу И... Шу И, взгляни на меня... взгляни на маму...

Линь Шу И холодно усмехнулась: — Ван Жу Юэ, оставь это... Считай, что меня подобрали в поле, и у тебя со мной нет никаких связей. Тебе больше не нужно чувствовать вину...

— Вань Юнь, проводи гостью...

...

В оставшиеся дни комната Линь Шу И была словно ледяной погреб. Непрекращающиеся смех и шум слуг и хозяев из соседних комнат делали эту комнату еще более холодной и одинокой.

— Что за шум! — Вань Юнь тихо ругалась в комнате.

— Тише, Вань Юнь. А то сейчас опять кто-нибудь придет искать неприятностей.

— Да кто еще придет? У нас тут давно уже Подземный мир, кто сюда придет! —

Сказав это, Вань Юнь тут же закрыла рот рукой. Она виновато посмотрела на Линь Шу И: — Госпожа, я... я не нарочно.

— Завтра... — вдруг сказала Линь Шу И.

— Что?

Линь Шу И не ответила, а просто подошла к своей кровати.

Вань Юнь подумала, что госпожа устала и хочет спать, и больше ничего не сказала. Но через некоторое время Линь Шу И принесла деревянную шкатулку.

Она усадила Вань Юнь рядом, открыла шкатулку без лишних слов. Внутри лежала небольшая стопка банкнот и немного украшений.

— Госпожа, что вы делаете? — Вань Юнь не поняла.

Линь Шу И выбрала украшения и прямо сунула их Вань Юнь: — Это потом отнесешь в ломбард. — Затем она протянула деревянную шкатулку Вань Юнь: — И эти банкноты возьми. У меня осталось только столько личных сбережений. Не считай, что мало. Возьми эти деньги, найди матушку У и попроси ее найти тебе хорошую семью для замужества, поняла?

Сказав это, Линь Шу И, кажется, что-то вспомнила, хлопнула себя по лбу: — Ой, еще приданое! Этого, наверное, не хватит. Подожди, я еще поищу.

Не успела Вань Юнь опомниться, как Линь Шу И уже собиралась встать и искать вещи.

— Госпожа!

В этот момент Вань Юнь внезапно обернулась, обняла ее и ни за что не отпускала: — Госпожа, не делайте так, Вань Юнь не заслуживает этого! — Говоря это, Вань Юнь снова заплакала.

Завтра был День жертвоприношения. Линь Шу И наконец почувствовала то, что чувствовали те девушки раньше.

Не бояться было невозможно, но так даже лучше. Смерть покончит со всем. Она боялась только, что Вань Юнь будет грустить, а матушка У будет скучать.

В этот момент слезы Линь Шу И наконец хлынули, как прорвавшаяся плотина. Все сложные чувства выплеснулись наружу в этот единственный раз.

Завтра, когда она сядет в паланкин, ее больше не будет в этом мире, и она больше не будет плакать.

В тот вечер матушка У все-таки пришла навестить ее. Матушка У, конечно, проплакала какое-то время, а Линь Шу И долго ее утешала.

— Скажи мне, что со мной такое? Ведь это ты, девочка, должна... а ты утешаешь меня... — говорила матушка У, вытирая слезы.

— Я знаю, матушка У плачет, потому что жалеет меня. Но, матушка У, послушайте внимательно, я ухожу отсюда, чтобы наслаждаться жизнью, а не страдать...

— Дитя мое, не будь такой понятливой в такое время... — Говоря это, у матушки У снова навернулись слезы.

В этот момент Линь Шу И достала из-под подушки маленький круглый шарик: — Смотрите...

— Это? — Матушка У удивилась, взяла в руки побледневший маленький шарик. Это был тот самый Ледяной шип Сюань, который Линь Шу И нашла в комнате дедушки.

Как только рука матушки У коснулась этой маленькой вещицы, ее обдало холодом: — Ой-ой, девочка Линь, что это такое?

Линь Шу И с улыбкой ответила: — Это сокровище, которое я нашла в комнате дедушки, для усмирения демонов.

Услышав это, матушка У с улыбкой ткнула ее в лоб и сказала: — Девочка моя, неужели старик Линь тебя не обманывал?

— Я тоже в отчаянии хватаюсь за любую соломинку, но думаю, что если тот демон так силен, эта маленькая штучка, наверное, не сможет его усмирить, — Линь Шу И действительно не очень верила, но в такой ситуации ей оставалось только молиться, чтобы дедушка явил свое присутствие.

— Возможно. Тот старик всю жизнь был одержим этим, и он всегда любил тебя, девочка Линь. Не сдавайся так легко...

Матушка У тихо говорила, на ее лице появились морщинки от улыбки. Хотя ее слова звучали как утешение, в сердце Линь Шу И они действительно дали ей много надежды. Так, она даже почувствовала себя не такой грустной.

Так, матушка У и Вань Юнь оставались с Линь Шу И до самого рассвета.

Здесь жертвоприношение было важным событием, и время не могло быть ни на минуту сдвинуто. На рассвете паланкин, чтобы забрать Линь Шу И, прибыл точно к воротам поместья Линь.

Линь Шу И надела новую одежду, которую матушка У специально для нее приготовила. Только что Линь Шу И шутила, что эта одежда похожа на свадебное платье.

А матушка У рассмеялась: — Какое там свадебное платье, это просто грубая льняная ткань. А красный цвет отгоняет злых духов, поэтому я выбрала его для тебя.

Линь Шу И поблагодарила матушку У за ее доброе намерение и тут же надела одежду.

Обычно у Линь Шу И не было денег на украшения и одежду. Сейчас, когда она принарядилась, она стала удивительно красива и привлекательна.

Она не верила, что эта одежда сделана из грубой ткани. Матушка У, должно быть, потратила свое месячное жалование, чтобы заказать ее у искусного мастера. Она не только идеально сидела, но и фасон был совершенно новым.

Аккуратная застёжка на груди сходилась спереди, широкие рукава свободно свисали по бокам, а по краям была отделка другого цвета.

Снаружи был алый жакет, а внутри — нижняя юбка нежно-жемчужного цвета. Вместе они смотрелись не вульгарно и не тяжело. К тому же, у Линь Шу И было довольно хрупкое телосложение, что придавало ей очарование юной госпожи.

Алые губы, слегка сжатые, добавляли ей живости. Как только она вышла, даже носильщики паланкина не могли не засмотреться.