Глава 17

Глава 17

Целоваться ей не хотелось, но хотелось прижиматься к Сун Жань, быть рядом с ней.

...

Военная подготовка подходила к концу, как вдруг школа объявила об осеннем походе для первокурсников под благовидным предлогом укрепления здоровья и силы воли.

Каждому классу выдали флажки и кепки, но многие все равно сочли их уродливыми и предпочли надеть свои обычные головные уборы. Школа на это строго не смотрела.

У Цзян Сы не было другой кепки, поэтому она надела школьную. К счастью, она была не слишком уродливой и неплохо защищала от солнца.

Чу Сунци, увидев Цзян Сы в этой кепке, не смогла сдержать пренебрежения: — Не надевай ты эту кепку. У меня много других, возьми любую, она будет лучше смотреться. Эта кепка полностью закрывает твое кrасивое личико.

Цзян Сы отказалась, махнув рукой: — Ничего страшного, эта кепка тоже хорошая, к тому же бесплатная. Она закрывает мое лицо, так что я не загорю! Разве это не здорово? Я знаю, ты беспокоишься обо мне, спасибо! Но твои кепки слишком дорогие, они мне не подходят.

— Ну ладно.

— Но ты уверена, что сможешь идти в кедах? Поход наверняка будет долгим, у кед слишком жесткая подошва, идти будет очень неудобно. Мои кроссовки тебе малы, иначе я бы отдала тебе эту новую пару. Эх, может, попросить моих родных купить спортивную обувь твоего размера и прислать? Иначе ты слишком устанешь.

С этими словами Чу Сунци уже доставала телефон, чтобы позвонить домой, но Цзян Сы поспешно остановила ее: — Ничего страшного, я раньше часто ходила в этой обуви на большие расстояния. Этих кед достаточно.

Боясь, что Чу Сунци не поверит, она заверила: — Правда-правда, у меня хорошее здоровье, я не такая неженка. Все будет хорошо, не волнуйся за меня!

Видя такой решительный отказ Цзян Сы, Чу Сунци не стала настаивать. Собравшись, они вышли и присоединились к своему классу.

Поскольку в каждом классе было всего тридцать человек, а по дороге нужно было пересечь несколько светофоров, их разделили на три отряда. Десять человек выстроились в две колонны по пять пар. В каждой колонне выбрали командира, который встал впереди, чтобы остальным было легче ориентироваться.

Командир должен был время от времени проверять, не отстал ли кто-нибудь из его отряда, чтобы вовремя заметить пропажу.

Цзян Сы была высокой, поэтому ее без колебаний назначили командиром ее отряда.

Другие девушки в отряде тихо перешептывались: — Ну и что, что она немного красивее и выше? Больше ничего нет, а ходит вечно с кислой миной, будто всех презирает. Непонятно, перед кем выпендривается.

Другая девушка поддакнула: — Вот именно, Яньянь. Говорят, эта Цзян Сы еще и стипендиатка. Даже кепку носит школьную, наверное, денег нет купить свою. По-моему, командиром должна быть ты.

Девушка, заговорившая первой, услышав это, гордо вздернула подбородок и чуть громче ответила: — У тебя есть вкус. Мой папа занимается торговлей тканями, хмф, любая крупная швейная фабрика хочет с ним сотрудничать. Эта школьная форма и кепки — все от моего папы. Он просто боится, что мне будет неудобно в другой ткани.

Их разговор привлек внимание стоявших рядом: — Бао Янь, эту форму и кепки предоставил твой папа?

— Да, использованы только хорошие ткани. В конце концов, наша кожа отличается от грубой кожи других. Мы ведь чувствуем разницу, правда, Цзян Сы?

Цзян Сы с детства носила одежду, которую Цзян Му покупала на уличных лотках. Для нее не было разницы, хорошая она или плохая. Только пижама у Сун Жань была очень удобной, шелковистой.

Цзян Сы честно ответила: — Я действительно не чувствую особой разницы, но она хорошо впитывает пот и не липнет к спине.

Простые слова Цзян Сы рассмешили наблюдавших за сценой. Среди смешков слышались насмешливые замечания. Их взгляды, словно острые стрелы, выпущенные из луков, вонзились в сердце Цзян Сы, мгновенно вернув ее в детство, на ту дорогу домой, под те раздевающие ее взгляды.

Стоявшая рядом Чу Сунци сердито возразила: — Вы что, больные? Даже из-за одежды у вас чувство превосходства? Одежда для того, чтобы ее носить, какой бы она ни была! Не знаю, как вас только воспитали в ваших семьях.

Бао Янь продолжала провоцировать: — Ха, Чу Сунци, и у тебя хватает наглости со мной спорить? Кто не знает, что твой отец — глава Bairun Entertainment? Наверняка тайно встречается с кучей актрис. А ты... кто знает, от какой женщины ты родилась~ — Видя, как мрачнеет лицо Чу Сунци, Бао Янь наклонилась к ее уху и тихо сказала:

— Может быть, ты и есть та самая внебрачная дочь. Если это так, то кто ты такая, Чу Сунци? Просто носишь фамилию Чу, вот и все.

От этих слов глаза Чу Сунци покраснели. Она ничего не сказала, лишь с вызовом смотрела на каждого, кто смеялся над ними. Многие стояли в стороне с видом «моя хата с краю», наблюдая холодно и равнодушно.

Они были одного возраста, но у них были такие грязные мысли. Злобные слова легко срывались с их губ, раня сверстниц.

При мысли о том, что ей и Цзян Сы придется провести три года в такой обстановке, Чу Сунци почувствовала удушье.

Это была не та старшая школа, о которой она мечтала.

Цзян Сы вырвала себя из воспоминаний, сказав себе, что сейчас не время для грусти.

Она крепко сжала все еще дрожащие руки Чу Сунци — те самые теплые и сильные руки, которые всегда вели ее в столовую, а сейчас были холодными и слабыми.

— Какова цель и смысл твоих слов? — спросила Цзян Сы. — Неужели тебе так интересно удовлетворять свои грязные прихоти, нападая на других?

Услышав такие прямые слова Цзян Сы, Бао Янь почувствовала, что теряет лицо. — Все просто. Я считаю, что ты не достойна быть командиром отряда. Сейчас же отдай это место мне, и я сделаю вид, что вашего оскорбления не было. Если учитель спросит, скажешь, что ты неспособна и не можешь справиться с ответственностью, поняла?

— Место твое, — Цзян Сы потянула Чу Сунци за собой, отходя от группы, сформировавшейся вокруг Бао Янь. Она громко и четко сказала: — Уважаемые, не позволяйте одежде контролировать вас и диктовать вам условия. Вы все — дети из уважаемых семей, и должны знать, какие слова можно говорить, а какие нельзя, особенно когда речь идет о клевете.

— Говоря мягко, вы словесно нападаете на своих одноклассниц. Говоря серьезно, вы фабрикуете факты и клевещете на других, совершая преступление оскорбления согласно Уголовному кодексу нашей страны. Вы не только порочите репутацию одноклассниц, но и репутацию Bairun Entertainment и школы. Вы осмелитесь на это?

Все они были детьми, мало знакомыми с законом. Длинная речь Цзян Сы лишила их дара речи, они застыли на месте, не зная, что делать.

Цзян Сы, видя, что добилась желаемого эффекта, больше ничего не сказала и потянула Чу Сунци в конец строя.

Выражение лица Чу Сунци сменилось с расстроенного на восхищенное. Ее глаза чуть ли не сияли звездами. — Вау, вау, вау, ты такая крутая, Цзян Сы! Знаешь про оскорбление, смогла им ответить! Вау, не ожидала, ты и в атаке сильна.

Цзян Сы смутилась от похвалы. Ее прежняя холодность сменилась застенчивостью. — Нет-нет, просто они оклеветали тебя, и мне стало неприятно. Ты заслуживаешь хорошего отношения.

— У-у-у, я так тронута! Ты так защищаешь своих, — Чу Сунци притворилась, что плачет, вытирая слезы.

— Что значит «защищать своих»?

— Это значит очень оберегать близких тебе людей. Можно говорить что-то о тебе, но нельзя говорить плохо о твоих друзьях, родных или любимом человеке.

— А, понятно. Тогда я защищаю своих!