Десятый уровень (Часть 2)

— Приглашаем господина Чан Цзинцяня из «Чанши» вручить награду Нин Жуань.

Сердце Нин Жуань бешено колотилось. Как такое могло произойти? Ведь раньше речь шла о ректоре! Улыбка на ее лице почти исчезла. Свет софитов бил сверху, все взгляды были прикованы к ней. Нин Жуань застыла на месте, слушая приближающиеся шаги.

Она изо всех сил избегала встречаться с ним взглядом. Ее рука, ставшая вдруг ледяной, приняла из рук мужчины награду. Нин Жуань молилась, чтобы эта мучительная минута поскорее закончилась.

Чан Цзинцяня не волновало ее состояние. Он обнял ее, соблюдая формальности, и, повернувшись спиной к зрителям, прошептал ей на ухо:

— Милая, в этом наряде ты выглядишь очень соблазнительно.

Черный строгий костюм с юбкой-карандаш, телесные колготки, черные лакированные туфли на каблуках — все это было словно специально подобрано, чтобы свести его с ума.

Спускаясь со сцены, она едва держалась на ногах, и, если бы не поддержка Му Цин, она бы просто упала. Теперь она поняла, что значит «душа дрожит».

Нин Жуань боялась, что после церемонии Чан Цзинцянь снова ее остановит, поэтому, сославшись на эксперимент, она вместе с Му Цин поспешно ушла.

Несколько дней она жила в страхе, но Чан Цзинцянь так и не появился. Нин Жуань наконец-то успокоилась и вернулась к своей привычной жизни: учеба, столовая, библиотека — замкнутый круг.

Что касается Чан Цзинцяня, в день церемонии награждения у него действительно были дела в компании, поэтому он не смог встретиться с Нин Жуань. Позже он хотел найти время, чтобы увидеться с ней, но ему помешали более серьезные обстоятельства.

Его отец умер. Умер в постели своей любовницы. Говорили, что он умер во время близости, и это так напугало женщину, что она потеряла сознание еще до приезда скорой. Позже выяснилось, что старик, желая доказать свою мужскую силу, принял слишком большую дозу препарата, что привело к кровоизлиянию в мозг. Спасти его было невозможно.

Чан Цзинцянь не испытывал особой печали. Его отец всегда был неравнодушен к женщинам. С самого детства Чан Цзинцянь видел рядом с ним разных «теть», которых было не меньше десятка, и проводил с ними больше времени, чем с собственным отцом. Так что пусть покоится с миром. Единственная проблема — это распределение акций.

При жизни старик считал, что составлять завещание — плохая примета, поэтому так и не сделал этого. А теперь, когда он внезапно ушел из жизни, всякая нечисть слетелась, чтобы урвать свой кусок.

В родовом поместье семьи Чан царил хаос. Гроб с телом отца стоял в боковом зале. Только его дочь, Чан Цзинянь, искренне оплакивала его. К своему первому ребенку старик действительно испытывал теплые чувства. Когда родился Чан Цзинцянь, он был слишком занят своими любовницами и воспринял сына лишь как наследника.

К тому же наследник был не один.

Чан Цзинцянь считал, что все это благодаря железной хватке его матери, которая безжалостно избавлялась от детей, которых рожали эти женщины.

— Цзинцянь, старик ведь не оставил завещания. Ты, конечно, законный наследник, но мы тоже не можем остаться ни с чем, верно? — заговорил двоюродный брат старика, которому принадлежало около трех процентов акций компании. У него не было деловой хватки, и вся его семья жила на дивиденды.

Но его слова словно открыли ящик Пандоры. Откуда ни возьмись, набежали родственники и начали высказывать свои претензии. Чан Цзинцянь с усмешкой наблюдал за этим спектаклем. Если бы не смерть старика, он бы и не знал, что компания кормит столько бездельников.

Насмотревшись на это представление, он кивнул помощнику, который стоял рядом. Тот, поняв намек, подошел с портфелем и обратился к собравшимся:

— Господа, что касается вашей доли в наследстве господина Чана, мы поручим расчет специалистам. Как только будут результаты, мы вас оповестим.

После этих слов кто-то недовольно сказал:

— То есть мы сегодня зря приехали? Цзинцянь, это некрасиво с твоей стороны.

Терпение Чан Цзинцяня, который долгое время играл с ними, как с обезьянками, было на исходе. Он посмотрел на говорившего холодным взглядом.

— Троюродная тетя, если не хотите ехать зря, можете навестить своего старого любовника в боковом зале.

— Что ты такое говоришь?! — лицо троюродной тети мгновенно побелело.

Чан Цзинцянь, не глядя на нее, обратился ко всем жаждущим денег родственникам:

— Если хотите получить деньги, убирайтесь отсюда. Если останетесь — не знаю, что получите: деньги или пулю.

Все присутствующие пришли сюда ради денег, поэтому, услышав его слова, тут же разбежались. Разобравшись с этим, Чан Цзинцянь, не обращая внимания на Чан Цзинянь и ее семью, которые громко оплакивали покойного, подошел к спальне матери и, постучав, вошел.

— Что, думаешь, я буду по нему плакать? — Госпожа Чан, видя, что сын пришел к ней, поняла, что с этими надоедливыми родственниками покончено. Она считала, что ее главное достижение в жизни — это то, что ни одной из любовниц старика не удалось родить ему ребенка. Она давно все для себя решила: в таком браке, как у них, неважно, любил ли он ее, главное — чтобы не было незаконнорожденных детей.

Чан Цзинцянь был единственным ребенком, которого госпожа Чан вырастила сама, и она очень его любила. Она взяла сына за руку и усадила рядом с собой на край кровати.

— Не отдавай никому акции отца. Если этим людям нужны деньги — дай им денег. Твоя задача — удержать власть в своих руках.

— Да, после похорон я уеду, чтобы выкупить оставшиеся акции.

— Но не забывай и о личной жизни. Тебе скоро тридцать, пора бы уже подумать о женитьбе, — закончив с делами, госпожа Чан перешла к личной жизни сына. — Я знаю, что ты любишь развлекаться, но всему есть предел.

Каждый раз, когда речь заходила о браке, Чан Цзинцянь молчал, но на этот раз он неожиданно кивнул.

— Я знаю.

Жениться на девушке из хорошей семьи, чтобы создать прикрытие для него и Нин Жуань — неплохая идея. Но лучше, чтобы ребенок был от Нин Жуань. Законнорожденный или нет — зависит от того, кого он называет матерью.