Глава 1

Когда мне было десять лет, на дворцовом пиру старый император спросил меня, кем я хочу стать, когда вырасту. Что могла ответить дочь князя или чиновника из знатной семьи, живущей в столице? Выйти замуж за хорошего человека, переехать в другое место и жить там в роскоши. В лучшем случае — стать властной хозяйкой дома.

Но мои глаза сияли, и я сказала: «Я хочу стать странствующей воительницей, скитаться по свету с мечом в руке!»

Впервые я увидела, как покраснело суровое лицо моего отца. Старый император смеялся так, что чуть не упал с трона. В тот день он был очень доволен и подарил мне белый нефритовый меч, который изначально предназначался наследному принцу. Я не очень-то хотела его брать, во-первых, боялась немилости наследника, а во-вторых, этот меч показался мне насмешкой.

На следующий день вся столица Шанцзин знала, что дочь канцлера мечтает стать странствующим рыцарем. Обманывать императора нельзя. Император спросил меня, я ответила то, что было у меня на сердце, но стала посмешищем.

Я была не так уж глупа и с тех пор держала все свои мысли при себе. Но отец не оставил меня в покое, как и жизнь в столице. Рука, что должна была выписывать узоры мечом, теперь вышивала узоры, а резвый скакун, способный промчаться по всему свету, превратился в неподвижный, богато украшенный терем.

Когда мне исполнилось шестнадцать, отец снова спросил меня о том же. Я ответила: «Стать императрицей, чтобы прославить семью».

В тот год на мой день рождения отец сказал, что приготовил для меня большой подарок. Я не придала этому значения. Будь то шелковая заколка из Цзяннани или светящаяся жемчужина из Восточного моря, он дарил мне только такие безделушки, которые мне ни разу не пришлись по душе.

Я подумала, что, каким бы ненужным ни был подарок, я все равно с улыбкой приму его.

Но в тот год подарком на день рождения оказались не шелка и драгоценности, не картины и антиквариат, а подношение из дворца: указ на желтой бумаге с красными иероглифами. Император даровал мне брак с Чжао Шунем, который тогда еще был наследным принцем.

Нет, не так. Это был указ, который бросал меня к Чжао Шуню. Выходит, моя жизнь пойдет по пути обычной знатной девушки: переехать в другое место и жить там в роскоши.

В тот день я, наконец, увидела удовлетворение на вечно суровом лице отца. Он позвал меня в комнату и строго сказал, что гарем — не лучшее место, а во дворце и вовсе полно коварства. Но с его поддержкой я, несмотря ни на что, стану императрицей.

Я не боялась гарема, будь он хоть логовом тигра, и пусть там обитают демоны и чудовища. Я боялась Чжао Шуня. Наверняка он сейчас хочет моей смерти.

Чжао Шунь не любил меня, а я не любила его. Тем более, я не могла любить Чжао Шуня, которому суждено стать императором. Я боялась, что он каждый день будет подсыпать мне яд в еду и прятать иглы в подушку. Мне придется каждый день носить с собой серебряную шпильку и избегать воды. Какая уж тут любовь между императором и императрицей? Он будет испепелять меня взглядом.

Чжао Шунь любил Хань Цзюнь, ту девушку в красном на коне, которая любила гарцевать по улицам. Даже я любовалась ею. Хань Цзюнь была младшей дочерью генерала Хань Шая, у нее было два старших брата. Она любила мужские забавы: сражаться на мечах и копьях. Когда она вместе с отцом отправилась на границу, чтобы стать там молодым генералом, я все еще вышивала цветы сливы в своем тереме. Генерал и канцлер не ладили, обе стороны обладали большой властью, как им было поладить? Поэтому и мы с Хань Цзюнь не могли поладить. Я могла ладить только с барышнями из богатых домов, обсуждая с ними новые узоры для вышивания. Позже я поняла, что не просто любовалась ею, а по-настоящему завидовала. Она приезжала верхом на коне, с мечом у пояса, и спрашивала, какие новые приемы фехтования я выучила.

Я смотрела на искусственные горы и пруды, на орхидеи, бамбук и парчовые цветы внизу и сдерживала тяжелый вздох. Старый император решил разлучить влюбленных и сделал меня той самой палкой. Глупец Чжао Шунь, конечно же, видел только меня, эту палку, и в будущем непременно ударит меня ею. Сейчас я заперта здесь, а потом буду заперта там — в еще более высоком тереме, еще более красивом дворе, с еще более уродливым выражением лица.

S3