Глава 4. Цель (Часть 2)

Именно в этот момент Цзян Ибай, купив газировку в школьном киоске и проходя мимо тринадцатого класса, бросил одну бутылку Чжао Кэ.

Чжао Кэ из-за своего телосложения не обладал и половиной ловкости Цзян Ибая. Он неуклюже поймал бутылку, которая ощутимо ударила его в грудь.

Но ему было не до этого. Он хотел только развеять беспокойство своей новой соседки и окликнул Цзян Ибая: — Эй, брат Цзян, ты что, не помнишь, что случилось в саду?

— Что? — Цзян Ибай остановился в коридоре у задней двери тринадцатого класса, открутил крышку газировки и сделал пару больших глотков. Он явно не уловил суть вопроса, и в его голосе прозвучало недоумение.

Поскольку речь шла о ней, Гун Тун не удержалась и повернула голову. Взгляд Цзян Ибая был совершенно пустым, помимо недоумения, в нем сквозила отчужденность.

Оказывается, та неловкая ситуация, которая так взволновала ее и заставила растеряться, была неловкой только для нее.

Так быстро стерлась из его памяти.

Но разве у него не фотографическая память?

Наверное, он просто не хотел помнить.

Точно так же, как он одолжил ей зонт на каникулах — только она одна крепко об этом помнила.

Последним уроком в тот день был общешкольный классный час, который проводил классный руководитель.

Учитель Чжан поднялся на подиум со стопкой листов А4, поправил очки и начал говорить: — Одиннадцатый класс — особенно важный год во всем периоде обучения в старшей школе. Можно сказать, это совершенно новый поворотный момент. А цель — это то, что указывает нам направление и дает силы двигаться вперед. Я надеюсь, что каждый ученик нашего класса сможет поставить перед собой цель в начале этого года и в дальнейшей учебе будет к ней приближаться.

Услышав это, сердце Гун Тун екнуло. А у нее есть цель?

— Оставшееся время урока я оставляю вам. Серьезно подумайте, запишите свою цель, а затем обдумайте реальный план ее достижения.

Сказав это, учитель Чжан раздал каждому по листу А4 и включил тихую, спокойную музыку.

Гун Тун держала свой лист, оглядываясь по сторонам. Многие одноклассники вокруг были людьми действия: получив бумагу, они тут же взялись за ручки и легко и непринужденно описывали свои глубинные стремления.

Но она долго не могла начать писать.

Есть ли у нее цель?

Или, может быть, мечта?

Раньше, в тесной и отсталой школе маленького городка, мечта Гун Тун была простой: однажды приехать учиться в столицу провинции.

Теперь она сидела в светлом и чистом классе Саньчжун. Ее мечта уже сбылась.

Она хотела поступить в хороший университет, но в стране их так много, а специальностей — бесчисленное множество. Куда ей стремиться?

В конечном счете, она не могла назвать своих личных интересов и увлечений.

Гун Тун была не похожа на учеников, родившихся в мегаполисах, которые с детства, помимо школьного образования, посещали множество кружков по интересам, годами исследуя новые области и широкий выбор, чтобы найти подходящее и приятное для себя направление.

Как говорил Цзян Ибай в своей речи в прошлом семестре: он любил баскетбол, игры, походы и кемпинг.

Гун Тун была уверена, что с его способностями к учебе, выбери он любое из этих увлечений в качестве будущей специализации, он стал бы лучшим в этой отрасли.

А она?

Она умела только учиться, только с учебой и соприкасалась.

И в итоге ее оценки позволили ей попасть лишь в тринадцатый класс этой элитной школы, где собрались лучшие из лучших.

Чтобы не мешать размышлениям учеников и не вторгаться в их личное пространство, учитель Чжан не ходил по классу, а лишь наблюдал с подиума.

Заметив, что некоторым ученикам трудно начать писать, он дал совет: — Если кому-то действительно трудно определить долгосрочную цель, можно сначала поставить краткосрочную, поэтапную цель.

Гун Тун достала свою любимую ручку, открыла колпачок и снова замешкалась.

Для нее определить краткосрочную цель было не намного проще, чем долгосрочную.

Сидящий справа Чжао Кэ вдруг тихо выругался: — Черт, Цзян Эрбай опять дразнит нас, слабаков.

Услышав это прозвище, Гун Тун неосознанно замерла на секунду, а затем, сделав вид, что ничуть не торопится, подняла голову и посмотрела туда, куда смотрел ее сосед.

Цзян Ибай переоделся в черно-белую спортивную форму и с оранжевым баскетбольным мячом выбежал из учебного корпуса. Он остановился под высоким камфорным деревом с пышной кроной и вызывающе помахал мячом Чжао Кэ. Улыбка на его губах была такой яркой, что даже послеполуденное солнце не могло с ней сравниться.

Гун Тун прекрасно понимала, что он улыбался не ей, но все равно была ослеплена этими легкими, но теплыми ямочками на его щеках.

Тут же Цзян Ибай развернулся и побежал к баскетбольной площадке.

— А у него разве нет классного часа? — тихо спросила Гун Тун.

— Особая привилегия бесспорного лидера параллели. Директор лично разрешил, — Чжао Кэ заскрипел зубами от досады. — Он сказал, что когда я перейду в первый класс и займу его место, то тоже смогу этим пользоваться.

Цзян Ибай двигался очень быстро и вскоре исчез из виду. Гун Тун еще пару раз посмотрела туда, где он пробежал, и уловила ключевую информацию: — Значит, можно перейти в первый класс?

— Если есть способности, то да, — пояснил Чжао Кэ. — Система управления в нашей школе чертовски строгая, действует система ротации классов. Каждый семестр классы переформировывают по результатам итоговых экзаменов.

Гун Тун показалось, что солнечный свет за окном стал ярче, его лучи словно осветили ее растерянность.

Чжао Кэ сменил тон: — Но нам, слабакам из классов-середнячков, не стоит питать пустые надежды на первый класс. За те несколько лет, что действует эта система, самой сильной «темной лошадкой» был ученик, который поднялся из седьмого класса в первый. А мы ведь в тринадцатом! К двенадцатому классу будем благодарить небеса, если не скатимся в классы еще ниже.

Гун Тун незаметно плотно сжала губы. Ее пальцы напряглись, оставив на краю листа А4 заметные вмятины.

Внезапно она расправила лист и, взмахнув ручкой, на одном дыхании записала краткосрочную цель, которая только что бурлила в ее голове:

【Перейти в первый класс.】

Стать одноклассницей Цзян Ибая.