Опекун (Часть 2)

После её слов повисла неловкая тишина.

— Школьные издевательства — это серьёзное дело, — твёрдо сказал Гу Чэнъань. — Нужно, чтобы присутствовал опекун. Мой дядя не сочтёт это за трудности, не стоит так переживать.

Через несколько секунд после звонка раздался голос на другом конце провода.

Су Е, опустив глаза, скрыла блеск в них.

Что касается Чэнь Хуэй и её подруги, то они с ужасом переглянулись, чувствуя, как холодеют ноги. В голове у них была только одна мысль: «Всё кончено. Как объяснить это родителям?»

—

4:13.

Су Е посмотрела на циферблат своих часов. Стрелки замерли. В ушах всё ещё звучал голос завуча.

Ей только что перевязали руку. Хотя раны были неглубокими, бинта намотали так много, что Су Е начала сомневаться в профессионализме школьного врача.

— Мне стыдно, что в школе Аньхуа учатся такие, как вы! — прогремел голос директора Вана, стоявшего в коридоре у медпункта. Он поправил очки на переносице.

Ученики, которые ещё не ушли, вышли из классов, наблюдая за происходящим и перешёптываясь: — Чэнь Хуэй и её компанию наконец-то поймали. Так им и надо! Они портят репутацию школы.

— Давно пора было с ними разобраться. Перед Лян Ин пресмыкаются, а за её спиной издеваются над теми, у кого нет влиятельных родителей.

…

В медпункте.

— Эти часы можно отнести в мастерскую, — сказал Гу Чэнъань, заметив, что Су Е не отрывает взгляда от разбитого циферблата.

— Да, — Су Е убрала часы. — Спасибо тебе за сегодня.

Даже если эта «помощь» была частью её плана, она всё равно была благодарна Гу Чэнъаню.

— Если хочешь меня отблагодарить, замолви за меня словечко перед своим дядей, а то он меня отругает за то, что я не уследил за тобой.

Су Е невольно рассмеялась: — Господин Шэнь не похож на такого человека.

Гу Чэнъань пристально посмотрел на неё: — Правда?

— Гу Чэнъань, можно задать тебе личный вопрос? — с любопытством спросила она.

— Какой?

— Господин Шэнь всего на несколько лет старше тебя, почему ты называешь его дядей?

— Он одного возраста с моей матерью. Даже если он выглядит молодо, я всё равно должен называть его дядей. Впрочем, если не знать, сколько ему лет, не скажешь, что ему чуть больше двадцати.

Су Е вдруг вспомнила его аватарку в WeChat.

И действительно.

Послышался стук каблуков, приближающихся по коридору.

— Это всего лишь детская шалость, директор Ван, зачем так драматизировать? Вы заставили мою дочь стоять в коридоре и выслушивать ваши нотации, представьте, какую психологическую травму она получила!

— Мадам Чэнь, прошу вас, отнеситесь к ситуации серьёзно. Это не шутки.

— Где эта девочка? Хочу посмотреть, насколько сильно она пострадала.

Мадам Чэнь, нахмурившись, заглянула в кабинет. На её лице был искусный макияж, но он не мог скрыть следы времени.

Окинув Су Е взглядом, она сказала: — Да вроде бы ничего серьёзного. Вы, учителя, любите делать из мухи слона.

— Но, конечно, моя Хуэйхуэй была неправа. Я отведу эту девочку на обследование, пусть моя дочь извинится перед ней. Всё-таки им ещё учиться вместе, нужно быть терпимее друг к другу…

— Тётя, надеюсь, когда с вашей дочерью поступят так же, вы тоже сможете с улыбкой сказать, что ничего страшного, — холодно произнёс Гу Чэнъань, прислонившись к стене. В его спокойном голосе слышалась явная ирония.

Мадам Чэнь раздражённо посмотрела на него: — Какой грубиян…

— Мама, перестань, — Чэнь Хуэй резко прервала её, её лицо покраснело, и она явно пыталась что-то сказать матери.

— Извините, Чэнъань всегда говорит то, что думает, его никто не контролирует.

Вечернее солнце уже не слепило глаза. Лучи, проникая в коридор, освещали красивое, утончённое лицо мужчины. В игре света и тени было трудно разобрать его выражение.

Услышав знакомый голос, Гу Чэнъань вздрогнул и обернулся, открывая вид на Су Е, которую до этого скрывал.

Рукава белоснежной блузки девушки были испачканы пылью, краснота на щеке ещё не прошла. Она тихо сидела на кушетке в медпункте, и в её глазах блестели слёзы.

— Господин Шэнь, почему вы сами приехали? — удивлённо спросил директор Ван. Только что он разговаривал с его помощником по телефону.

Гу Чэнъань тоже не ожидал, что он найдёт время приехать.

Шэнь Цинхэ бросил на него равнодушный взгляд, и в его чистом голосе послышался холодок: — Если бы я не приехал, как бы я узнал о порядках, царящих в вашей школе?

Эти слова заставили директора Вана почувствовать себя крайне неловко. Благотворительный фонд семьи Шэнь вложил немало средств в школу Аньхуа, чтобы малоимущие студенты могли получить доступ к столичному образованию.

Директор Ван не мог возразить, ведь правда была на лицо — это была его вина.

Все говорили, что Шэнь Цинхэ был мягким и добрым человеком, но за его спокойствием скрывалась буря.

Опомнившись, директор Ван с улыбкой пригласил его в кабинет, чтобы обсудить всё подробнее. Он вёл себя так, словно перед ним был проверяющий из вышестоящей инстанции.

«Фамилия Шэнь, да ещё и такое отношение директора Вана…»

«Второй господин семьи Шэнь».

«А этот молодой человек, должно быть, Гу Чэнъань, единственный сын семьи Гу».

Мадам Чэнь вдруг всё поняла и, посмотрев на свою дочь, опустила голову. Такое уныние было ей не свойственно.

— Почему стоишь? Заходи, — Шэнь Цинхэ спокойно сел в кресло и неторопливо отпил чай.

Су Е вошла и послушно поздоровалась: — Господин Шэнь.

— Угу.

Мужчина, приложив палец к виску, слегка наклонил голову: — Что это за вид, словно ты что-то натворила?

Его мягкий голос с лёгкой хрипотцой заставил её сердце затрепетать.

Гу Чэнъань придвинул ей стул, предлагая сесть.

Су Е сидела, как красивая фарфоровая кукла, но на её белоснежной коже виднелись «варварские» следы, словно кто-то испортил безупречную картину.

Она облизнула пересохшие губы, и они стали ярко-красными. — Я ничего не натворила.

Её голос немного дрожал.

Су Е опустила глаза, сжимая подол юбки, словно потерявшийся детёныш, не находящий дорогу домой.

Её плечи слегка подрагивали, вызывая желание обнять и защитить.

Су Е посмотрела на протянутый ей шёлковый платок с вышитыми бамбуковыми листьями.

— Вытри слёзы, — Шэнь Цинхэ нежно погладил её по голове. На этот раз в его жесте чувствовалась забота.

Платок пах солнцем, даря ощущение спокойствия.

Су Е вдруг позавидовала Гу Чэнъаню, его происхождению и тому, что у него был такой «родственник».

— Чэнь Хуэй, как ты могла так поступить с одноклассницей? — Мадам Чэнь толкнула свою дочь. — Немедленно извинись!

Чэнь Хуэй, ошеломлённо посмотрев на мать, покраснела и с явной неохотой пробормотала: — Извини.

— Видите, ребёнок извинился. Директор Ван, я уверена, вы примете меры, чтобы подобное не повторилось. А я лично отведу Чэнь Хуэй к родителям этой девочки, чтобы извиниться. Давайте дадим ребёнку шанс исправиться. Кто в молодости не совершал ошибок?

Шэнь Цинхэ поднял глаза: — Я её опекун.

Мадам Чэнь открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова.

Она думала, что этого «большого человека» пригласил Гу Чэнъань, но не ожидала, что между ними такая связь.

Теперь так просто отделаться не получится.

— Чэнъань, отведи Су Е, — спокойно сказал Шэнь Цинхэ, снова садясь в кресло. Он поджал губы, и атмосфера в кабинете стала напряжённой.

Когда они вышли из кабинета,

Гу Чэнъань попытался успокоить её: — Не волнуйся, такое больше не повторится. Никто не посмеет.

В левом нижнем углу платка был вышит иероглиф «Шэнь», который было трудно заметить с первого взгляда.

Су Е провела пальцем по вышивке и, словно обращаясь к Гу Чэнъаню, но в то же время как будто разговаривая сама с собой, прошептала: — К такому я уже привыкла.

Шум ветра заглушил её слова.

Гораздо больнее, чем издевательства посторонних, ранили обиды от близких.

Лёгкий вечерний ветерок, проносясь сквозь кроны деревьев, оставлял следы на опавших листьях.

Незадолго до пяти часов дверь кабинета открылась.

— Пойдём, — сказал Шэнь Цинхэ, выходя.

Дело было улажено. Су Е, не оборачиваясь, последовала за ним.

Её план сработал. По крайней мере, теперь никто не посмеет её обидеть.

Су Е не была мазохисткой, она не хотела снова погружаться в кошмар и повторять ошибки прошлого.