Глава 4 (Часть 2)

В его возрасте, около двадцати лет, когда энергия бьёт ключом, нет ничего странного в появлении такого внутреннего жара.

Странно было то, что он возник из-за другого мужчины.

Он видел немало мужчин со склонностью к своему полу, и хотя не испытывал к ним отвращения, влечения тоже никогда не чувствовал.

В глубине души он всегда их презирал.

Сегодня он впервые по-настоящему столкнулся с этим явлением и почувствовал растерянность.

Неужели между мужчинами действительно может возникнуть чувство?

Мимо прошёл слуга из ночного патруля с фонарём.

Увидев старшего сына главной ветви рода Чжун, он не посмел задавать вопросов, почтительно поклонился в знак приветствия и быстро удалился.

Чжун Хэ подошёл к комнате своего близкого друга Ван Кая.

Только он собрался постучать, как дверь внезапно открылась.

Из комнаты вышла очаровательная женщина в растрёпанной одежде.

Её походка была нетвёрдой, улыбка — двусмысленной.

Пара лисьих глаз оценивающе оглядела Чжун Хэ.

Выражение её глаз напоминало жадного волка или тигра.

Чжун Хэ остался невозмутим.

Он посторонился, пропуская её.

Женщина, увидев, что он не отвечает на её вызывающий взгляд, привычно удалилась.

Этот Ван Кай был талантлив и в военном, и в гражданском деле, обладал большими амбициями, вот только в личной жизни был неразборчив.

В академии ему много раз намекали на это, и открыто, и тайно, но бесполезно — он был единственным сыном знатного рода Дунхай Ван.

Без покровительства таких знатных родов даже Тайсюэ было бы трудно существовать, не говоря уже о небольшой академии внутри неё.

Дверь в комнату Ван Кая оставалась открытой.

Он сразу увидел своего друга Чжун Хэ у порога.

Он поспешно встал с кровати и, полуодетый, вышел встретить Чжун Хэ.

— Тц! Ай-яй, мой достопочтенный Чжун Хэ! Прости, что не встретил как следует! Пришёл ко мне так поздно, застал меня врасплох!

Чжун Хэ нахмурился.

Они были уже в том возрасте, когда пора отправляться на поле боя убивать врагов и становиться полководцами. Упрекать сейчас Ван Кая в увлечении женщинами показалось бы ему немного лицемерным.

Чжун Хэ глубоко вздохнул: — Сегодня переночую у тебя. — Он открыл шкаф Ван Кая, достал новое постельное бельё и расстелил его на чайной кушетке.

Ван Кай не поверил своим ушам. Он широко раскрыл глаза, мигом стряхнув с себя недавнюю вялость: — Что? Кто посмел выгнать моего достопочтенного Чжун Хэ из академии? Смотрю, жить ему надоело! Эта Тайсюэ больше не хочет существовать, да? Обижать будущего великого канцлера?

Чжун Хэ часто нарушал комендантский час.

В академии ходили кое-какие слухи.

Но Чжун Хэ никогда не обращал на них внимания.

У Ван Кая характер был не такой покладистый.

— Какой ублюдок без глаз посмел придираться к тебе?

Чжун Хэ взглянул на него.

— К чему спешка? Я не говорил, что меня выгнали. Я приютил маленького мальчика-слугу, он очень устал и уснул на моей кровати.

Ван Кай, услышав, что дело в такой скучной мелочи, снова принял свой ленивый вид, закрыл дверь и вернулся в комнату: — Достопочтенный Чжун Хэ, тебе нужно менять свой характер. Даже какой-то мальчишка-слуга смеет спать на твоей кровати. Что же будет дальше, на голову тебе сядет? Впрочем, кстати говоря, разве ты не испытывал наибольшее отвращение к тому, чтобы слуги и служанки жили в академии?

Наконец он понял суть проблемы.

— Божечки! — Ван Кай снова решил, что он самый умный и раскрыл великую тайну. — Так ты тоже теперь по мальчикам! Чжун Хэ, дружба дружбой, но я не собираюсь быть тем, кто снизу! — Он притянул к себе одеяло, завернулся в него и серьёзно сказал.

Чжун Хэ как раз расстилал постель. Услышав его пошлый тон, он схватил подушку и швырнул в него.

Ван Кай поймал подушку, обнял её, положил у изголовья и лёг.

Чжун Хэ задул свечу и лёг на чайную кушетку.

Сон не шёл.

Он смотрел в потолок, а перед глазами стоял образ спящей Цуй Жоюй.

Глубокая ночь.

Чжун Хэ вспомнил, что Цуй Жоюй боится темноты.

Он откинул одеяло и сел.

Встал с кровати, обулся, открыл дверь и вышел.

Он быстро прошёл по коридору, стремительно.

Подойдя к двери своей комнаты, он тихонько открыл её.

— А! — раздался изнутри испуганный вскрик, и дрожащий голос спросил: — Кто здесь?

— Жоюй, это я! — Чжун Хэ понял, что дело плохо: Жоюй действительно боялась темноты и не смела спокойно спать.

Он в два-три шага подошёл к кровати и сел рядом.

Цуй Жоюй, закутавшись в одеяло, забилась в угол кровати и дрожала всем телом.

— Жоюй, — тихо позвал Чжун Хэ.

— Испугалась?

— Брат Чжун Хэ… — Цуй Жоюй не удержалась от всхлипа, но сдерживала слёзы.

— Я проснулась и не поняла, где нахожусь…

Она чуть не подумала, что снова переместилась.

Чжун Хэ с жалостью притянул её к себе и обнял.

— Не бойся. Это моя комната.

Его сильные руки успокоили непрекращающуюся дрожь Цуй Жоюй.

Цуй Жоюй с трудом несколько раз сглотнула, прежде чем немного успокоиться.

Она действительно больше не могла выносить потрясений.

Из-за необъяснимых перемещений она стала пугливой, как птица, напуганная стрелой.

Голос Чжун Хэ раздался сверху, его подбородок легко касался её лба: — Впредь будешь спать в моей комнате. Я буду рядом, тебе нечего бояться.

Цуй Жоюй, конечно, была рада.

Не нужно бояться призраков, да и Чжун Хэ такой красивый.

Однако она пришла сюда быть мальчиком-слугой, и полагаться на заботу хозяина было не совсем правильно.

Она подняла голову, встречая опущенный взгляд Чжун Хэ.

— Брат Чжун Хэ, я боюсь только темноты по ночам. Но я очень смелая… — Она не смогла сразу привести пример и лишь невнятно добавила: — Я могу делать для тебя много-много дел. То, на что другие не решатся, я осмелюсь.

Чжун Хэ слегка улыбнулся и похлопал её по спине: — Спи уже.