Глава 15

Когда Яньтао сказала, что У Наньле ждет ее в комнате, в голове Яо Цзинхун пронеслось множество возможных сценариев.

Но только не этот. У Наньле вдруг предложил ей сыграть в шахматы. Кого он пытается разыграть?

— Не умею. Князь, я могу идти? — ответила Яо Цзинхун.

На самом деле она умела, но играть с ним не хотела. Кто знает, что это за новая уловка.

У Наньле просто проигнорировал ее вопрос. — Тогда как раз кстати. Сыграй с этим князем пару партий.

Яо Цзинхун подумала, что он настоящий мастер ставить людей в неловкое положение. Ранее он спросил, умеет ли она плавать. Она сказала «нет» — и он тут же стащил ее в бассейн. Теперь он спрашивает, умеет ли она играть в шахматы. Она говорит «нет» — и он заставляет ее сыграть две партии. Его цель ясна: задержать ее здесь и всячески донимать.

— Князь, у вас проблемы со слухом? Я же сказала — не умею! — Яо Цзинхун нагло закатила глаза. — Что вы вообще пытаетесь добиться? Разве доставлять неудобства беззащитной девушке — это интересно?

Как говорится, хороший мужчина не станет спорить с женщиной. Если У Наньле так злопамятен, значит, вчерашнее его действительно задело. Яо Цзинхун перебрала варианты. — Ладно, я не стану придираться к вчерашнему. И вам не стоит зацикливаться. Нужно быть великодушнее…

Ведь пострадавшей была она. Все, чего она хотела, — держаться от него подальше. С чего бы ему злиться?

— Разве ты не служанка этого князя? — У Наньле лишь мельком взглянул на нее. В его глазах на мгновение мелькнуло восхищение, но оно исчезло так быстро, что она не успела его заметить. — Сколько раз повторять? Будучи служанкой, нужно осознавать свое положение. Что скажет князь, то ты и должна делать.

— Велел сделать массаж — говоришь, не умеешь. Предложил сыграть в шахматы — опять не умеешь. Тогда на что ты мне вообще сдалась, служанка? Греть постель?

Вот что значит поединок мастеров — победа без единого удара. Яо Цзинхун тут же уселась напротив него. — Как играть? Не умею, но могу научиться.

Служанка так служанка. Сама выбрала этот путь — придется идти до конца. Раз уж сама дала слово, нельзя позволить ему опозорить себя. Греть постель? Никогда в жизни.

— Конь ходит буквой Г, слон — по диагонали… — У Наньле и представить не мог, что когда-нибудь будет учить простую служанку играть в шахматы. Ему и самому это казалось чем-то невероятным.

Яо Цзинхун кое-что слышала о шахматах. Пока У Наньле объяснял, она кивала, независимо от того, понимала или нет, не задавая лишних вопросов.

— Поняла? — У Наньле смотрел на ее растерянно-задумчивый вид. Ее неловкость почему-то показалась ему милой, словно у какого-то зверька.

Яо Цзинхун кивнула. — В общих чертах… наверное… вроде поняла.

Управитель Фан, добродушный на вид старик, вошел с подносом. — Князь, госпожа, ужин подан.

На двоих было подано восемь блюд и суп — как и в обед, с обилием мяса, рыбы и гарниров. Яо Цзинхун подумала, что разница в обращении слишком уж велика: обычно Яньтао приносила ей всего три блюда с супом.

— Проголодалась? — спросил У Наньле, заметив, как ее взгляд то и дело скользит в сторону еды.

Они ведь провели весь день на Западной Процветающей улице, а она еще и «плавала» в бассейне. Естественно, она выбилась из сил.

На этот раз Яо Цзинхун ответила честно. — Проголодалась. — Даже без прогулки и купания, ужинать все равно было пора. Раз уж У Наньле заставлял ее развлекать себя, нужно было подкрепиться, чтобы хватило сил на противостояние.

У Наньле взмахом руки отпустил управителя Фана и подошел к столу. Яо Цзинхун, не дожидаясь приглашения, последовала за ним. Они сели друг напротив друга, и У Наньле нахмурился. — Ты же служанка.

Яо Цзинхун посмотрела на уже налитый перед ним суп и рис. — Вам ведь уже все подали?

Видимо, она не только плохо делала массаж, но и понятия не имела о правилах. У Наньле пояснил: — Служанка должна прислуживать господину, находясь рядом.

Яо Цзинхун фыркнула от возмущения. — Тогда почему в обед вы позволили мне сидеть с вами за одним столом?

Как она и предполагала, он просто издевался. Сначала спросил, голодна ли она, зная ответ, а теперь заставлял стоять рядом и смотреть, как он ест. Разве так поступают?

У Наньле невозмутимо парировал: — В полдень ты была всего лишь гостьей.

Логично. Яо Цзинхун не нашлась, что ответить. Она тяжело вздохнула. — Ладно, вы победили.

В чужом доме приходится подчиняться. Раз уж она теперь его служанка… Яо Цзинхун встала и отошла за спину У Наньле, наблюдая, как он с аппетитом уплетает ужин в одиночестве. Если бы взгляды могли убивать, она бы прожгла дыру в его голове.

У Наньле ел аккуратно, не спеша, почти бесшумно. Яо Цзинхун смотрела на него, и тишина становилась невыносимой. — Князь, а почему вы ужинаете в своих покоях?

Ведь днем они ели в трапезной. Она просто заблудилась и случайно туда зашла.

У Наньле не захотел отвечать. — Ты не знаешь правила «за едой не разговаривают, во сне не говорят»?

«Какой лицемер», — мысленно возмутилась Яо Цзинхун. За обедом-то он разговаривал! Расспрашивал ее о том о сем, никаких правил не соблюдал.

Прошло некоторое время, и она снова нарушила тишину. — Князь, а почему ваши подчиненные не ужинают с вами?

Она думала, что восемь блюд на двоих, но оказалось — только для него одного. Ни для нее, ни для кого больше.

Ответа не последовало, и Яо Цзинхун решила не навязываться. Когда У Наньле наконец отложил палочки, она уже решила, что он не ответит.

Но У Наньле, будто с запозданием, не ответил, а спросил сам: — Ты так скучаешь по Хуай Цану?

Так как она стояла за его спиной, то позволила себе скрипнуть зубами. — С чего бы мне по нему скучать?

Хуай Цан подставил ее и пропал. Ее вопрос был совершенно естественен. Если бы была возможность, она бы его еще и отлупила.

Без предупреждения У Наньле резко обернулся к ней. Яо Цзинхун тут же перестала скрипеть зубами и напала первой: — Чего уставились?

У Наньле лишь шевельнул губами. — Разве служанка не должна быть сообразительной? Или ты стоишь здесь для украшения?

Прислуживать — значит стоять рядом, разве не так? Она же никогда не была служанкой, но в театральных постановках всегда так показывали. — А как иначе?

У Наньле кивнул в сторону своей пиалы. Она была пуста. Хоть Яо Цзинхун и не была «благородным мужем», но умела приспосабливаться. Она осторожно предположила: — Добавить риса? Или налить супу?

У Наньле, человек малословный, лишь едва заметно кивнул, услышав второй вариант. Яо Цзинхун сделала несколько шагов вперед, взяла его пиалу, налила супу и поставила перед У Наньле, подражая Яньтао: — Князь, кушайте на здоровье.

Ее неохотное, вынужденное подчинение явно доставило ему удовольствие. Под ее взглядом он медленно допил суп и поднялся. — Садись ужинать.

S3