Глава 1

Хорошо, что умер.

Умер — и конец всем бедам.

Хорошо, что умер.

Умер, и все страдания этой жизни закончились. Больше никаких мучений!

Ло Цинъянь умер… Он знал, что умер. Хорошо, что умер… Умер — и больше не будет страдать… Старая рана на колене больше не болит, измученный голодом желудок больше не ноет, изуродованное лицо больше не кажется таким уродливым… В конце концов, он же умер!

— Сяоянь!

Внезапно раздался голос матери.

Ло Цинъянь вздрогнул и открыл глаза.

Перед ним всё было белым.

Белым-бело, чисто, как и вся его жизнь… В этой жизни он не совершил ни одного плохого поступка, никого не обидел, но почему… почему они хотели его смерти?

Ло Цинъянь думал об этом всю жизнь, вплоть до самой смерти, но так и не понял. С самого детства он не делал ничего, что вызывало бы гнев неба и людей. Позже, когда его родители развелись, он не пошёл жаловаться к дальним родственникам со стороны отца. Даже его мать, ставшая жертвой разлучницы, ни разу не устроила скандала. Но… иногда, если ты не устраиваешь скандал, это даёт преимущество бесстыжей любовнице. В итоге именно она явилась, закатила истерику и с апломбом выгнала его с матерью из дома, захватив жильё, в котором они прожили десять лет.

Этот дом дедушка Ло Цинъяня оставил его матери.

Он всё ещё помнил лицемерное выражение своего отца и лживые слова, слетавшие с его губ, которые никогда не держали обещаний: — Янь-Янь, разве всё, что у меня есть, не достанется тебе в будущем? Видишь, я ушёл ни с чем… Может, оставим всё как есть?

Когда мать Ло Цинъяня собиралась подать в суд, она вдруг заболела. Судебный процесс откладывался снова и снова, пока она не умерла. Ло Цинъяня забрал к себе отец, и тогда он узнал, что у него есть старший брат, Ло Цинбао.

Ло Цинбао был на два года старше Ло Цинъяня, но учился с ним в одном классе. Во Второй школе он был хулиганом. Отец, Ло Бинь, велел братьям ладить друг с другом, поэтому Ло Цинъяня перевели из лучшей, Первой школы, во Вторую. С тех пор для него начались тяжёлые времена.

Ло Цинбао никогда не был добр к Ло Цинъяню. В средней школе он отбирал у него ежедневные карманные деньги — один юань, оставляя Ло Цинъяня голодным. Если Ло Цинбао срывал злость на Ло Цинъяне после ссоры с учителями, это никого не удивляло… А их отец никогда не вмешивался.

По правде говоря, Ло Бинь знал мать Ло Цинбао, ту самую разлучницу, дольше, чем мать Ло Цинъяня, Хэ Хунцзюань. Тогда, в деревне, куда их отправили по программе «Вниз в деревню, вверх к горам», они только флиртовали и не решались открыто заявить о своих чувствах.

Вернувшись в город, Ло Бинь встретил Хэ Хунцзюань и влюбился в неё.

Хэ Хунцзюань была известной красавицей, происходила из знатной семьи. Её дед по материнской линии был учёным старой закалки, а отец — важной персоной в местном военном гарнизоне. Благодаря этому ей удалось избежать отправки в деревню и остаться в городе, где она и встретила Ло Биня, этого неблагодарного и бессердечного человека.

Но чем бессердечнее человек, тем лучше он притворяется.

Ло Бинь завоевал расположение Хэ Хунцзюань, женился на красавице и начал преуспевать.

В год рождения Ло Цинъяня началась волна экономических реформ, и Ло Бинь, пользуясь поддержкой семьи жены, стал довольно успешным бизнесменом в городе S. Конечно, стартовый капитал для своего бизнеса он взял из сбережений тестя, накопленных за всю жизнь.

Хэ Хунцзюань была единственным ребёнком в семье, и её отец, Хэ Дадао, рассчитывал на поддержку дочери и зятя в старости, поэтому не жалел денег.

Однако Хэ Дадао был простым человеком и не мог представить, что его зять — волк в овечьей шкуре. Вскоре после свадьбы Ло Бинь сказал, что у него есть хороший друг в деревне, которого нужно перевезти в город. Так он перевёз в город мать Ло Цинбао, ту самую разлучницу по имени Сунь Ини.

Сунь Ини и Ло Бинь снова встретились. Хэ Хунцзюань, воспитанная матерью и дедом в строгости, была сдержанной и скромной, в отличие от яркой и дерзкой Сунь Ини. Ло Бинь быстро увлёкся Сунь Ини, и вскоре у них родился Ло Цинбао.

Всё это держалось в секрете.

Только когда бизнес Ло Биня разросся, а Хэ Дадао ушёл в отставку, Ло Бинь показал своё истинное лицо. Он потребовал развода и раздела имущества, а также хотел, чтобы Сунь Ини «выпустила пар».

Тогда Ло Цинъянь ещё не знал, что он и был тем самым «клапаном» для Сунь Ини.

После смерти всё, что происходило при жизни, стало ясным.

В памяти Ло Цинъяня картины прошлого проносились, как кадры фильма. Последнее воспоминание — как Ло Цинбао в тёмном переулке ударил его ногой, и он, голодный и ослабленный, сжался от боли на земле.

Он помнил искажённое лицо Ло Цинбао.

— У тебя было красивое лицо, я мог бы продать его за хорошие деньги и сыграть в азартные игры, — сказал Ло Цинбао. — А теперь? Зачем тебе жить с изуродованным лицом?

После этого Ло Цинъянь помнил только, как его избили до потери сознания.

А потом… он парил в воздухе.

Парил в воздухе и равнодушно наблюдал, как из его тела один за другим извлекают органы, а затем отдают на донорство. Это принесло Ло Биню неплохую репутацию, не так ли? Вся страна узнала, какой Ло Бинь разумный и великодушный… Великодушный? Как смешно!

Смешно и печально.

Вся жизнь Ло Цинъяня была такой — смешной и печальной.

Он действительно верил, что его мать, Хэ Хунцзюань, умерла от горя, и очень горевал. А Сунь Ини притворялась доброй. Откуда тринадцатилетнему мальчику было знать, что его обманывают?

Возможно… даже смерть его матери, Хэ Хунцзюань, была…

— Сяоянь! — снова раздался голос Хэ Хунцзюань.

Ло Цинъянь попытался выбраться из белой пелены, но чем больше он старался, тем сильнее запутывался, словно тонущий человек… Нет, он уже умер, как он может тонуть?

Ло Цинъянь отчаянно пытался освободиться, но белая пелена, похожая на вату или водоросли, плотно обволакивала его. Он не мог не то что выбраться, но даже поднять голову и посмотреть наружу… Призрак? Неужели он может умереть ещё раз? Хорошо, что умер… Хорошо, что умер! Умер — и конец всем бедам… Умер…

— Сяоянь, Сяоянь! Проснись! — донёсся до него голос матери. Ло Цинъянь крепко зажмурился, не желая открывать глаза. Когда он умер, его матери уже двадцать лет как не было в живых. Двадцать лет он вспоминал её, надеясь снова услышать, как она зовёт его «Сяоянь», но это случалось только во сне.

Неужели теперь ему не дадут и дальше видеть этот сон?

Щелчок. Раздался громкий звук открывающейся двери, а затем он почувствовал холодное прикосновение к щеке…

Прикосновение?!

Ло Цинъянь резко открыл глаза. Перед ним было знакомое лицо матери, то самое молодое лицо, которое он помнил все эти двадцать лет. Как… как это возможно?! Или… или после смерти люди встречаются со своими близкими? Он воссоединился с матерью, он… он действительно попал в загробный мир и больше не будет скитаться по земле одиноким призраком?

— Ох, какие красные глаза, и щёчки совсем впали, сейчас расплачешься? — Хэ Хунцзюань улыбнулась и коснулась его лба прохладными пальцами. — Иди умойся, скоро завтрак, а потом я отведу тебя в школу. Сегодня у тебя выпускные экзамены в начальной школе.

Выпускные экзамены в начальной школе?!

Ло Цинъянь вскочил с постели и, поднявшись, заметил, что его руки и ноги стали маленькими и нежными, совсем не такими, как раньше!

Как… как это возможно?!

Ло Цинъянь спрыгнул с кровати и подбежал к шкафу. Зеркало на шкафу честно отражало его всего — маленький рост, маленькое лицо, маленькие ручки и ножки… Это… это он в двенадцать лет?!

Двенадцать лет… возраст окончания начальной школы. Тогда его семья была ещё цела, его мать не знала о существовании разлучницы и о том, что у его отца, Ло Биня, уже есть четырнадцатилетний сын, Ло Цинбао.

Ло Цинбао, Ло Цинбао… само имя говорило о том, что он — сокровище Ло Биня.

А Ло Цинъянь был лишним… Поэтому пожертвовать Ло Цинъянем ради Ло Цинбао было само собой разумеющимся, поэтому… если Ло Цинъяня нельзя было выгодно продать, его просто выбросили… живым или мёртвым — неважно! Если Ло Цинбао был в плохом настроении, он мог избить его, чтобы выпустить пар. Даже мёртвого его можно было продать по частям, не так ли?

— Мой Сяоянь, что случилось? — рука Хэ Хунцзюань легла на его лицо, и её отражение в зеркале оказалось рядом с ним… Ло Цинъянь повернул голову и внимательно посмотрел на Хэ Хунцзюань. Сколько лет он не смотрел на неё так?

— Эх, ты, ребёнок! — Хэ Хунцзюань покачала головой, взяла со стола пирожок с фасолевой пастой и сунула ему в руку. — Скорее, а то опоздаешь в школу.

Всё ещё находясь в замешательстве, Ло Цинъянь, наконец, начал понимать, спускаясь с матерью по лестнице. Всё это, всё, что он видел перед собой, — это же его жизнь в двенадцать лет?! Значит… он сейчас видит сон или… или небеса смилостивились над ним?

Он жадно откусил пирожок. Став одиноким призраком, он долгое время не ел ничего вкусного. Ло Цинъянь не смог сдержать слёз. Да, будь он всё ещё призраком, разве смог бы он съесть пирожок?

Неужели… небеса были к нему благосклонны, или же эти двадцать с лишним лет были лишь сном?

Он спускался по лестнице вместе с матерью, когда навстречу им поднялся мужчина в рабочей одежде, с ланч-боксом в руке. Увидев его, Ло Цинъянь стиснул зубы, его маленькие кулачки сжались, и он едва не ударил по стене.

— Ого, что случилось с нашим Сяоянем сегодня? С утра пораньше такой гневный! — сказал мужчина. Это был никто иной, как «добрый и справедливый» отец Ло Цинъяня — Ло Бинь.