Глава 2. Часть 1

После уроков все торопились собрать рюкзаки, не желая заставлять родителей ждать у ворот.

Лю’эр, наблюдая в окно, как они бегут к выходу, словно птенцы, вырвавшиеся из гнезда, невольно позавидовала им.

Она знала, что они каждый день ждут этого момента — окончания уроков и возвращения домой.

Но у нее самой были совсем другие чувства. Она думала о том, как бы убить время…

Ни в родном доме, ни в приемной семье она никогда не испытывала такого нетерпения вернуться домой.

Только что закончились ежемесячные контрольные, скоро родительское собрание, а это значит, что отчим и мачеха вернутся домой. Их семья из трех человек воссоединится.

А зачем ей возвращаться?

Скорее всего, отчим с мачехой сегодня приедут забрать их, и ей не хотелось быть лишней.

Но она не могла делать все, что ей вздумается. Пусть в душе она и не чувствовала себя частью этой семьи, по закону она ей принадлежала. Ей нужно было жить там, ей некуда было больше идти.

Конечно, они могли ее отвергать, но она не имела права отвечать им тем же. Она должна быть благодарной, улыбаться и ни в коем случае не показывать им свое уныние.

Даже если в душе у нее была кромешная тьма, внешне она всегда должна была сиять, чтобы не вызывать раздражения.

В классе Лю’эр нарочно медленно собирала рюкзак, прощаясь с одноклассниками.

Она знала, что ей не нужно спешить. У гуманитариев уроки обычно заканчивались позже, да и Линь Чэнь была неторопливой.

Дождавшись, когда в классе останутся только дежурные, Лю’эр вышла.

Она неспешно обошла учебный корпус и пришла в укромный уголок, известный только ей.

Здесь ее никто не мог увидеть, и она могла наблюдать за сценой, о которой всегда мечтала.

За тем, как дети после школы бегут к родителям, обнимают их.

Как же ей хотелось того же…

Когда она была маленькой, в детском доме было слишком много детей, и директор не мог обнять всех сразу. А Лю’эр была самой послушной: не плакала, не капризничала, помогала директору успокаивать малышей. Даже если ее обижали, она плакала украдкой.

Возможно, директор и обнимал ее, но она уже не помнила, каково это.

Наверное, это… чувство защищенности, чувство любви.

После удочерения Лю’эр больше не испытывала этого чувства. Она очень хотела его снова почувствовать, но не решалась сказать об этом Линь Чэнь, боясь, что сестра подумает, будто она хочет отнять у нее родителей.

Она знала, что Линь Чэнь не отличалась великодушием.

Может, поговорить с родителями наедине? Но она не знала, как начать этот разговор. Что бы она ни сказала, это прозвучало бы неловко.

Они не были так близки.

Лю’эр долго сидела на корточках в своем уголке. Ее довольно высокое тело, сложенное вдвое, казалось совсем маленьким, словно бездомный котенок, забившийся в угол.

Это была та сторона ее личности, которую она никому не показывала.

Неуверенная в себе, зажатая, чувствующая себя ничтожеством.

Сейчас она чувствовала себя хуже, чем сорняк у дороги.

Сорняк хотя бы может пробиться сквозь землю, а ее, казалось, придавливал даже тонкий слой почвы.

Чувство бездомности и стыд за то, что она живет на чужом иждивении, не давали ей поднять голову.

Спустя какое-то время она увидела у ворот отчима и мачеху.

Должно быть, Линь Чэнь позвонила им. Значит, и она скоро выйдет.

Лю’эр встала, потрясла ногами, чтобы избавиться от онемения.

— Папа! Мама!

Вдали Линь Чэнь радостно бросилась в объятия родителей.

Лю’эр поправила выражение лица и направилась к ним.

— Папа, мама.

Отец и мать Линь, которые до этого момента весело болтали с Линь Чэнь, слегка замерли, но тут же пришли в себя. На первый взгляд, их улыбки не померкли. Они повернулись к Лю’эр и приветливо помахали ей рукой.

— Лю’эр, садись в машину, поедем домой.

Возможно, из-за того, что в душе она хранила слишком много переживаний, Лю’эр была очень чувствительна к эмоциям других людей.

Она всегда замечала малейшие паузы и изменения в выражении лиц.

Она знала, что Линь Чэнь уже не так плохо себя ведет, и в ней больше нет необходимости.

В этой семье она стала совершенно лишней.

Линь Чэнь подбежала и ласково взяла ее за руку.

— Поехали домой!

На лице Лю’эр сияла почти такая же улыбка, как у сестры. Они вместе сели в машину.

Отец Линь был за рулем, мать Линь сидела на пассажирском сиденье, а сестры — сзади.

Раз уж родители вернулись, Линь Чэнь не могла не воспользоваться этим.

— Мам, ты посмотрела ссылку, которую я тебе отправила?

— Посмотрела. Не куплю.

Получив отказ от матери, Линь Чэнь обратилась за помощью к отцу.

— Пап!

— Мне-то что? Ты же знаешь, все финансы в руках твоей мамы.

Линь Чэнь начала упрашивать родителей, массируя им плечи и осыпая комплиментами.

Лю’эр молча смотрела в окно, стараясь не привлекать к себе внимания.

Она не хотела нарушать радостную и теплую атмосферу в машине. Если они счастливы, то и она счастлива.

Однако все пошло не по плану…

Лю’эр не помнила, о чем они говорили до этого.

Сейчас в машине царила тишина. Хотя Лю’эр смотрела в окно, она видела, как Линь Чэнь и мачеха обмениваются многозначительными взглядами.

Лю’эр знала, что они заботятся о ней, о ее чувствах, но в эти томительные секунды молчания она мысленно умоляла:

«Пожалуйста, не обращайте на меня внимания! Игнорируйте меня! Общайтесь между собой!»

В следующую секунду Линь Чэнь заговорила.

— Папа, мама, кто из вас пойдет на родительское собрание в эту субботу?

— Ты иди.

— Ты иди.

— Опять?!

Лю’эр чувствовала одновременно благодарность и горечь за этот спектакль, разыгранный специально для нее.

Иногда ей хотелось, чтобы они придумали что-нибудь новенькое, а не заводили разговоры об учебе каждый раз, когда хотели пощадить ее чувства.

Она уже знала, что будет дальше. Они начнут говорить о том, что сестра учится хуже нее, что ей нужно брать с нее пример. Точь-в-точь как в сериалах, когда родители, глядя на соседских детей, хвалят их.

— Эх, ну и что, что я учусь хуже Лю’эр? Не нужно так демонстративно отказываться идти на собрание!

Так и есть.

— Да не просто хуже! Лю’эр дважды перепрыгивала через класс, она на два года младше тебя, учится с тобой в одном классе, да еще и оценки у нее лучше! Тебе не стыдно?

Лю’эр поняла, что ей не отвертеться. Она повернулась с улыбкой и скромно сказала:

— Нет-нет, у сестры очень хорошие оценки. Она без проблем поступит в хороший университет.

— Ну, раз так, то я спокойна.

Линь Чэнь сложила руки в почтительном жесте.

— Ты слишком добра, ха-ха-ха.