Даже когда я подошел к Хань Синьэр, она все еще не смотрела на меня, а с полным удивлением уставилась на Лянцзы. Возможно, она еще не поняла, что произошло.
В этот момент Высокий лежал на земле, обмякший, притворяясь мертвым, а Лянцзы стоял прямо рядом с ним, неподвижно.
Я тихо сказал Хань Синьэр на ухо:
— Прости.
Хань Синьэр вздрогнула от испуга. Она резко повернулась ко мне, выглядя совершенно сбитой с толку. Похоже, она меня не узнала. Тогда я снял солнечные очки и, моргая, сказал:
— Это я, У Хао!
Шлеп! Раздался звонкий звук пощечины, и лицо обожгло болью. Меня снова ударила Хань Синьэр…
Увидев это, Лянцзы быстро подбежал, чтобы проучить Хань Синьэр, но я поспешно остановил его и тихо сказал:
— Я заслужил.
Затем я подставил лицо Хань Синьэр, предлагая ей ударить еще несколько раз, чтобы мне стало легче.
Прошло много времени, но Хань Синьэр не нанесла удара. Я ошеломленно смотрел на нее и увидел, что ее глаза покраснели, слезы стояли в глазах. Она срывающимся голосом крикнула мне:
— Убирайся! Я не хочу тебя больше видеть!
Сказав это, она оттолкнула меня и выбежала из класса. Глядя на ее удаляющуюся спину, я чувствовал себя ужасно…
Я не спешил за ней, а размышлял, что нужно сделать или сказать, чтобы добиться ее прощения. Долго думал, но так и не придумал идеального плана.
Стоявший рядом Лянцзы, кажется, уже устал от моей нерешительности. Он вдруг крикнул мне:
— Если любишь ее, иди за ней!
Я удивленно посмотрел на Лянцзы. Хотел сказать, что он ошибается, что это не так, но, подумав, решил, что сейчас не время для объяснений. Главное — догнать Хань Синьэр.
Тогда я шагнул вперед и быстро выбежал из класса. Выбежав из учебного корпуса, я увидел удаляющуюся спину Хань Синьэр. Я поспешил за ней, продолжая извиняться. Хань Синьэр игнорировала меня, как воздух, и шла прямо вперед. Я шел за ней, постоянно повторяя три слова: «Прости, прости, прости…»
Хань Синьэр наконец потеряла терпение. Она резко остановилась, повернулась ко мне и сердито сказала:
— Если ты продолжишь преследовать меня, я закричу, что меня домогаются!
Я беспомощно развел руками, глядя на нее невинным и печальным взглядом. Хань Синьэр свирепо посмотрела на меня, затем повернулась и быстро ушла.
Я смотрел, как ее спина исчезает из виду. В этот момент я твердо решил: пока не получу прощения Хань Синьэр, домой не вернусь.
Если сестра невестки все еще злится на меня, как я смогу смотреть в глаза невестке, когда вернусь домой?
Итак, в течение следующих нескольких дней я повторял одни и те же действия. Конечно, на этот раз я не был настолько глуп, чтобы крутиться вокруг Хань Синьэр, как муха. Я держался на расстоянии, наблюдая за ней. Так было каждый день. Когда она была на лекции в классе, я сидел в том же классе и слушал. Когда она ела в столовой, я курил неподалеку. Когда она спала в общежитии, я смотрел на ее общежитие снизу.
С таким упорством я продолжал три дня…
В эти три дня я не носил ни шляпы, ни солнечных очков. Лянцзы дал мне полное чувство безопасности. Мне больше не нужно было прятаться. Я открыто делал то, что хотел, а именно — охранял Хань Синьэр.
А эти три дня, когда меня видели все, сделали меня, и без того немного известного в университете, еще более знаменитым. Прозвище «Парень-обнимашка» устарело, теперь меня называли «Хвостик Хань Синьэр». Многие шутили над моим глупым поведением, говоря, что я сам себя обманываю.
Из-за меня Хань Синьэр испытывала сильное беспокойство, но она по-прежнему игнорировала меня, стараясь не замечать моего присутствия.
На третью ночь я ворочался в постели, не мог уснуть. В сердце вдруг стало пусто, а голова была полна мыслей о Хань Синьэр. Я, кажется, понял. Возможно, я преследовал ее не только для того, чтобы получить ее прощение, но и потому, что влюбился в нее. Да, наверное, влюбился. Если бы это не была любовь, почему я постоянно думал о ней?
Думал о ее лице, о ее гневе, о пощечинах, которые она мне дала, о том случае в гостинице, о моем первом поцелуе, о запахе невестки, который исходил от нее.
Подумав обо всем этом, я наконец принял решение. На четвертый день я подошел к ней!
В этот день, как обычно, я пришел в университет только ради Хань Синьэр. Не знаю почему, но сегодня она казалась особенно красивой. На ней было светло-голубое длинное платье, на ногах — хрустальные сандалии. Она выглядела как принцесса.
В этот момент она как раз вышла из столовой после обеда. Я тут же преградил ей путь у выхода. Хань Синьэр, как обычно, бесстрастно взглянула на меня, а затем холодно сказала два слова:
— Отойди!
Я с нежностью смотрел на Хань Синьэр. Бум! Неожиданно для нее я опустился на колени. Это заставило всех проходящих мимо студентов остановиться. Они замерли, наблюдая за этой захватывающей сценой…
Моя кожа на лице уже стала непробиваемой. Я, не обращая внимания на окружающих, торжественно сказал Хань Синьэр:
— Хань Синьэр, я люблю тебя. Не знаю, когда началась эта любовь, может быть, с первого взгляда, может быть, в тот день в гостинице. Я просто знаю, что моя любовь к тебе будет длиться вечно. Я знаю, ты ненавидишь меня, не можешь простить. Это все моя вина, моя глупость. Я готов терпеть любые твои удары и ругательства. Но эту свою любовь к тебе я все равно должен выразить. Все эти дни я наблюдал за тобой издалека и понял, что не могу без тебя. Я действительно, очень сильно люблю тебя!
Сказав это, я протянул к ней руку, раскрыв ладонь. На ней спокойно лежало старое золотое кольцо…
Я продолжил с чувством:
— Это кольцо оставила мне мама, когда я был совсем маленьким. Она сказала, чтобы я отдал его своей будущей жене.
Хань Синьэр, если ты согласишься стать моей девушкой, пожалуйста, прими это кольцо. Я обещаю, что всегда буду к тебе добр. Если не примешь, то надеюсь, ты не будешь на меня злиться. Я искренне прошу прощения. Я уеду отсюда, вернусь домой и больше никогда не появлюсь перед тобой!
Так я простоял на коленях несколько минут. Зрителей становилось все больше. Все затаили дыхание, ожидая, как Хань Синьэр унизит меня. А я все еще питал надежду, внимательно глядя на Хань Синьэр. Выражение ее лица было немного смущенным. Наверное, ее кожа была тоньше моей. Ничего не поделаешь, я продолжал ждать, но все было напрасно.
Ладно, ее молчание уже было своего рода милостью, не позволявшей мне слишком опозориться. Это был самый достойный способ отказа.
Тогда я, понимая намек, взял кольцо обратно и равнодушно сказал:
— Хорошо, я понял. Я еще раз прошу прощения за тот случай в гостинице. Прости. Я больше не появлюсь!
Сказав это, я встал и тихо сказал Лянцзы:
— Пошли.
Не успел я сделать и двух шагов, как услышал тихий голос Хань Синьэр:
— У Хао, подожди!
Хань Синьэр окликнула меня в последний момент, и меня охватила тайная радость, словно я вырвался из безнадежности. Снова мелькнул луч надежды.
С этой надеждой в сердце я осторожно повернулся и с нежностью посмотрел на Хань Синьэр, ожидая, когда она произнесет те три слова. Подождав немного, наконец, она приоткрыла свои алые губы. Она действительно произнесла три слова: «Ты подойди».
Под взглядами всех присутствующих я осторожно подошел к Хань Синьэр, а затем, не скрывая радости на лице, уставился на нее, ожидая, что боги даруют мне эту прекрасную любовь. На этот раз вероятность того, что она скажет «Я согласна», казалась еще выше.
И действительно, Хань Синьэр наклонилась и тихо прошептала мне на ухо:
— Не спеши домой. Останься еще на несколько дней. Я посмотрю на твое поведение, а потом приму решение!
Хотя слова, которые она сказала после того, как окликнула меня, на мгновение разочаровали меня, они, по крайней мере, не сломили. Хань Синьэр давала мне шанс проявить себя. Да, революция еще не завершена, товарищи должны продолжать усердно работать. Я решительно кивнул и с довольным видом сказал:
— Хорошо.
Окружающие были ошеломлены, увидев эту сцену. Они не слышали, что сказала Хань Синьэр, видели только мое радостное лицо, поэтому решили, что этот «лягушка» действительно заполучил «лебединое мясо». Это же противоречит законам природы!
Я искоса взглянул на ошеломленную толпу, а затем спрятал свое старое кольцо. Я верил, что однажды я надену его на нефритовый палец Хань Синьэр.
Итак, в течение следующих нескольких дней я каждый день старался хорошо себя вести перед Хань Синьэр, всячески ухаживал за ней, буквально преклонялся перед ней, как перед императрицей. Но прошло несколько дней, а наши отношения не улучшились.
Наконец, я не выдержал и спросил Хань Синьэр:
— Ты что, специально издеваешься надо мной?
Хань Синьэр усмехнулась и холодно сказала:
— Знаешь, почему я попросила тебя остаться в университете еще на несколько дней?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|