Глава 14. Суд с огоньком (часть 2)

Ладно, раз у нас здесь судебное заседание, пора заняться тем, что положено делать в суде.

– Давайте выслушаем того, кто обнаружил тело Фолька, – сказал я. – Вызываю Рейн для дачи показаний.

– Стоп, Райли Аллард, – Лайли хлопнула кулаком по столу, заставив всех снова подскочить. – Кто дал тебе право распоряжаться здесь?

На самом деле свидетелей вызывает сторона обвинения, но она-то никак не могла этого знать.

– Король, ВАШ король, сказал мне слово в слово, что за процесс отвечаю я, – я тоже хлопнул кулаком по столу, но на этот раз никто не вскочил. Зато теперь у меня болела рука.

– Может, и так, – Лайли скрестила руки, – но помни, я за тобой слежу. Без меня ты вполне можешь воспользоваться добротой нашего короля.

По толпе прошел ропот.

Да пошла она. В смысле, она была права. Я мог бы воспользоваться своим положением, но я же еще не сделал этого.

– Аллард! Так вот каков твой план? – возмутился Минцфель в своей обычной манере, то есть слишком громко и ужасно раздражающе. – Думаешь, сможешь одурачить моего отца?

Боже, Минцфель идиот. Если бы я манипулировал процессом, то в его же интересах было бы поддержать меня. Если только он не хотел сделать из Виолетты всадника без головы.

– Минцфель, довольно, – сказал король. – Это серьезное обвинение, мисс Лайли. Райли поклялся мне в верности.

Не припомню, чтобы я клялся кому-то в верности, но поддержку я оценил. Было приятно, что кто-то хоть раз заступился за меня.

– И я пригрозил лишить его жизни лично, если заподозрю его в предательстве, – продолжал король. – Я буду начеку и не допущу злоупотребления полномочиями. – Он усмехнулся и, подняв большой палец вверх, подмигнул мне. Что, черт возьми, это должно значить? Так он на моей стороне или нет?

– В любом случае, ты можешь тоже вызывать свидетелей, – вздохнул я, массируя руку. Как, черт возьми, ей удалось так треснуть по столу и не покалечится при этом? – Ты не против, чтобы Рейн поведала нам свою версию случившегося?

Лайли улыбнулась:

– Ничуть.

Ах, она... кем бы она ни была. Черта с два, она не возражала. Да она просто делала все возможное, чтобы закопать меня. В этом зале каждый спал и видел во сне, как этот суд станет последним моментом в моей жизни.

Прежде чем я успел высказать свои претензии по поводу всей этой хрени, что творилась в «зале суда», из толпы вышла Рейн. С гордо поднятой головой она остановилась перед трибуной.

– Приветствую всех, – сказала она. – Я... отвечу на любые вопросы, которые у вас есть ко мне.

Наконец-то у нас начало получаться. Пришло время допросить эту синекожую... Что-то я увлекся. Рейн казалась вполне милой, э-э-э, огрицей. Пора было немного сбавить обороты.

– Рейн, – сказал я, прочистив горло. – Не могла бы ты для начала рассказать нам о ваших отношениях с убитым?

Рейн опустила глаза:

– Я была... секретарем мистера Фолька. И его женой.

– Сожалею о твоей потере, – на самом деле я ни разу не сожалел. Меня больше волновало, почему она не упомянула об этом. – Я заметил, что ты называешь его «мистер», а не зовешь по имени. Почему?

– Протестую! – крикнула Лайли. Черт, я хотел первым это сказать.

– О, что-то назревает! – заметила Йаика, не обращаясь ни к кому конкретно.

Я вздохнул:

– Что на этот раз не так?

– Для начала, Райли Аллард, мне не нравится твой похотливый взгляд. Ты буквально раздеваешь меня глазами! – заявила она.

Во-первых, если мой взгляд и был похотливым, то самую малость. А во-вторых, что я должен был с нее снять? Кожу?

– Что касается моего протеста, – продолжала она, – то я не вижу, каким образом относится к делу то, как мадам Рейн обращается к собственному мужу.

Боже, для того, кто прежде никогда не слышал о суде, она говорила словно вылитый прокурор.

– Ее муж – жертва убийства, – сказал я. – Любая информация о его взаимоотношениях с окружающими может иметь отношение к его убийству.

Лайли повернулась к королю:

– Ваше величество!

– Хм... – проговорил король, поправляя корону на голове, – я тоже не улавливаю связь.

Великолепно.

– Тем не менее, – произнес король своим фирменным, раскатистым, тоном, – думаю, мы должны заслушать всю возможную информацию, чтобы я как... «судья» мог вынести обоснованное решение.

Лайли зло уставилась на меня:

– Пф-ф-ф.

Король снова ухмыльнулся и показал мне большой палец вверх. Какого черта? Теперь он делает вид, будто мы заодно или что-то в этом роде.

Неважно, главное, я получил добро.

– Итак, Рейн, можешь ответить на мой вопрос?

Рейн кивнула:

– Просто для меня быть его секретарем было гораздо важнее, чем его женой. Вот и все.

Хорошо. Я не знал, что смогу извлечь из этой информации, но это было что-то новое. Вот что мне было нужно. Мне нужно было вытянуть из каждого информацию, которую я не слышал, пока был в офисе.

– Можешь рассказать, что ты делала до того, как обнаружила тело мужа примерно в 19:05? – теперь, когда палач с фарфоровой кожей не дышала мне в затылок, мне стало легче. Может быть, я все-таки создан для роли адвоката, пусть и фальшивого.

– Я была за стойкой, пока мистер Фольк принимал у себя девочек, – сказала Рейн. – Это был обычный вечер. Я отбирала заявки кандидатов, которые, по моему мнению, заслуживали его внимания.

– Как я понимаю, туалет находится совсем рядом с твоей стойкой, рядом с лифтом, – сказал я. – Ты видела, чтобы кто-то проходил мимо тебя?

– Хм... – Рейн задумалась и даже прикусила нижнюю губу, – один раз я... видела Циану. Кажется, это было около 18:45. В остальном, мимо меня проходили только девочки по пути в кабинет мистера Фолька.

– В какое время он с ними встречался?

Рейн ответила, не раздумывая:

– Циана была с 18:00 до 18:20, Голди – с 18:20 до 18:40, а Виолетта – с 18:40 до 19:00. Я бы сказала, что с Голди и Виолеттой мистер Фольк закончил даже на пару минут раньше.

Сложив на груди руки, я заметил:

– Как быстро ты ответила.

– Я профессионал, мистер Аллард, – ответила Рейн. – Если это есть в расписании, я об этом не забываю.

Ладно, думаю, в этом не было ничего подозрительного. Тем не менее, услышанное навело меня на одну мысль:

– Почему он встречался с ними по отдельности? – спросил я. – Не проще ли было встретиться со всеми сразу?

– Так распорядился мистер Фольк, – сказала Рейн. – Можешь спросить самих девочек, – странно, но на мгновение мне почудилось в ее голосе нечто похожее на... раздражение. Нет, точно не почудилось. За последние сутки меня так часто раздражали, что отныне меня можно считать специалистом по раздражению.

Вопрос был только в том, что это значило?

– Хорошо, – сказал я, – пожалуйста, расскажи суду о том, когда сработала пожарная сигнализация.

– Пожарная сигнализация? – спросил король. Он ведь должен был прочитать все те записи, которые делал Брэд.

– Да, Ваше величество. Мы думаем, что произошел какой-то сбой, – сказала Рейн. – Сигнализация сработала в 19:00, когда я была за стойкой. Девушки прибежали ко мне в панике.

Вот оно. Теперь мой ход.

– Ваше величество! – мой голос прозвучал гораздо громче, чем я хотел. Почти как у Минцфеля. Я практически сорвался на крик.

– Аллард... – король даже округлил глаза, – ты... в порядке?

Я несколько раз кашлянул:

– П-п-прошу прощения. Я... немного разволновался. Я просто хотел обратить внимание суда на один момент.

– И какой же?

– Убийцей могла быть не только Виолетта, – я ухмыльнулся. – Любая из «Сукки Герлс» могла проскользнуть в кабинет Фолька по пути к стойке Рейн.

– Хм, не думаю, что это возможно, Райли, – Йаика снова открыла свой болтливый рот. – Рейн может видеть дверь в кабинет Фолька со своего места, верно? Вряд ли кто-то мог войти туда незамеченным.

Черт. Эта болтушка попала в точку.

– Принцесса права, – сказала Рейн. – Не говоря уже о том, что дверь в кабинет мистера Фолька была заперта, когда я пошла открывать ее.

Черт.

– Она была заперта? – спросил король, в очередной раз доказав, что не читал записи, на которых Брэд потратил столько времени.

– Да, и ключи от нее были только у нас с мистером Фольком, – добавила Рейн. – Не думаю, что кто-то мог убить его после того, как сработала пожарная сигнализация. Все встречи уже закончились.

Дважды черт.

Лайли рассмеялась каким-то неестественно высоким голосом:

– Райли Аллард, ты пытаешься избавить моих людей от необходимости копать тебе могилу?

У меня все еще оставался окровавленный нож, но когда, черт возьми, я должен был о нем упомянуть? Ведь это наверняка было настоящее орудие убийства. Иначе зачем его прятать? Зачем было кусать Фолька за шею? Будь это настоящий суд, я бы, не задумываясь, предъявил улику, только это был не настоящий суд. Если я заговорю об этом, а Лайли разнесет мои аргументы в пух и прах, то второго шанса у меня может и не быть.

Весь вопрос заключался лишь в том, когда мне представится подходящий момент?