Глава 3

До дня рождения Чжан Цзэхуэя оставался один день. В тот четверг, когда она ужинала с Мо Сяосяо, Ли Цинцин получила звонок с незнакомого номера.

— Здравствуйте, кого вы ищете?

— Ли Цинцин.

— Это я. Кто вы, простите?

— Фан Чэнхуэй.

Ли Цинцин мгновенно покраснела, ее руки задрожали от волнения. Она умоляюще взглянула на Мо Сяосяо, но та, встретившись с ней взглядом, ничего не поняла.

— О, здравствуйте. Что случилось?

— Ничего особенного, я просто приехал в командировку. Поужинаешь со мной завтра после работы, хорошо?

— Эм, завтра... у меня... как раз есть дела, извините. Давайте как-нибудь в другой раз. — Ли Цинцин собрала все свое спокойствие.

— Правда? Я послезавтра уже уезжаю. Что у тебя завтра за дела, нельзя перенести?

— Эм, у моего хорошего друга день рождения, я должна пойти.

— Что за друг? Нельзя не ходить?

Ли Цинцин замерла. Мо Сяосяо, подслушивавшая рядом, решительно взяла телефон и сказала:

— Парень. Нельзя не ходить. — И повесила трубку.

Ли Цинцин шлепнула Мо Сяосяо по руке.

— Зачем ты выдумываешь?

— Мне тебя жалко. Посмотри, как ты каждый раз теряешь дар речи из-за Фан Чэнхуэя, какая ты жалкая.

— Я... — Ли Цинцин подумала, что Мо Сяосяо права, и опустила голову, молча.

Фан Чэнхуэй был однокурсником Цинцин с бакалавриата до магистратуры. Позже он сдал экзамены и стал государственным служащим в другом городе, работая в правительственном учреждении. После выпуска они перестали общаться.

Фан Чэнхуэй всегда выглядел очень расслабленным, никогда не паниковал. Например, поступление в магистратуру, которое требовало усилий от других, для него казалось легким.

Он был немногословен, но за семь лет студенческой жизни, когда он знал Цинцин, вокруг него всегда было много девушек.

Цинцин заметила его вскоре после поступления в университет. В тот день тоже был полдень, урок высшей математики. Теплое заходящее солнце светило в окно, все выглядели сонными. Цинцин с соседкой по комнате складывали бумажных журавликов и обсуждали группы крови.

— Мне кажется, мы довольно похожи, — вдруг раздался рядом голос Фан Чэнхуэя.

Когда Ли Цинцин повернулась, чтобы посмотреть на него, на ее лице еще оставалась улыбка от шепота с соседкой. Фан Чэнхуэй лежал на парте, послесвечение заходящего солнца покрывало его четкий профиль мягким светом. Он с улыбкой серьезно смотрел на Ли Цинцин. Этот момент в ее сознании...

...был неизгладим.

В то время Ли Цинцин знала только его имя, но в тот момент, увидев его улыбающиеся, мудрые глаза, она немного растерялась, отбросив всю свою беспечность и игривость.

В тот день Фан Чэнхуэй оставался таким же ленивым и беззаботным, но при этом серьезно обсуждал с Ли Цинцин группы крови, а также серьезно попросил Ли Цинцин научить его складывать бумажных журавликов. Ли Цинцин сказала, что сама не умеет, только учится.

Говоря, Ли Цинцин даже не осмеливалась смотреть ему в глаза.

После занятия он с улыбкой забрал ее очень некрасивого бумажного журавлика.

С того дня он стал играть важную роль в жизни почти 19-летней Ли Цинцин на протяжении следующих семи лет.

Жизнь внешне оставалась прежней, но в те мелкие моменты Фан Чэнхуэй всегда сидел рядом с ней как ни в чем не бывало, давал советы по ее делам, так безапелляционно, что Цинцин, сталкиваясь с ним, всегда быстро теряла весь свой «характер мученицы».

Когда она заканчивала бакалавриат, Цинцин осталась в университете для магистратуры. Фан Чэнхуэй вдруг спросил ее:

— Как ты думаешь, мне стоит остаться здесь для магистратуры или поехать куда-то еще?

— Это зависит от тебя, как тебе нравится, так и поступай.

— Я хочу услышать твое мнение, как ты считаешь, что будет лучше?

— Хе-хе, этого я правда не могу сказать, — Цинцин рассмеялась, чувствуя себя неловко. В тот день Цинцин сидела одна, чувствуя, как учащается ее сердцебиение. Неужели будущее Фан Чэнхуэя зависело от ее мнения? Хе-хе.

Позже, после выпускной вечеринки, было уже очень поздно. Ли Цинцин смотрела на необыкновенно красивое ночное небо, звезды мерцали, словно в сказке. Вдруг она задумалась, было ли это смутное чувство с 19 до 22 лет только ее собственным делом, и очень хотела узнать ответ.

Тогда она дрожащей рукой набрала номер Фан Чэнхуэя. Когда раздались гудки, она почувствовала сильное сердцебиение. Когда никто не ответил, она, наоборот, вздохнула с облегчением. Она сидела на кровати, видя уголок прекрасного ночного неба за окном, и вдруг почувствовала: возможно, Бог просто снова говорил ей, что это только ее дело.

Но потом Фан Чэнхуэй вдруг перезвонил. В темноте она смотрела на мерцающее на экране имя, глупо стояла на темном балконе, смотрела на небо и ответила на звонок:

— Я просто хотела сказать тебе, что ты мне нравился. — Она не дала себе времени на колебания и спокойно произнесла эту фразу.

— Значит, только нравился, да, Цинцин? — Он, как всегда, говорил так, что нельзя было понять, грустит он или радуется.

Затем наступило молчание.

— Впереди еще долгая жизнь, я буду учиться здесь в магистратуре, даже если не здесь, номер телефона не изменится, ты всегда можешь найти меня. Не бойся меня в будущем, хорошо?

— Хорошо. — Внезапно слезы безудержно потекли.

Когда Цинцин снова легла в постель, она почувствовала сильную усталость. Возможно, она никогда не найдет ответа от Фан Чэнхуэя, хотя так старалась, много раз хотела стать лучше ради него, хотела остаться здесь, чтобы иметь возможность узнать его еще несколько лет, из-за его маленьких поступков думала, что это чувство, возможно, не только ее дело, и решительно отвергала другие отношения...

Во время учебы в магистратуре Цинцин сказала себе, что больше не будет ждать. Фан Чэнхуэй как раз долгое время находился в другом городе с научным руководителем, поэтому в течение трех лет они избегали любых встреч и разговоров наедине, и она чувствовала себя спокойнее. А теперь Фан Чэнхуэй снова появился, как ни в чем не бывало, словно они только что встретились, и все эти годы между ними не существовали.

Она по-прежнему была растеряна, не могла справиться.

Днем в пятницу. Ли Цинцин рано ушла с работы, потому что обещала Чжан Цзэхуэю прийти пораньше на день рождения. Его компания была недалеко, поэтому она сказала, что возьмет такси и не нужно ее забирать.

У входа в больницу она издалека увидела фигуру Фан Чэнхуэя в лучах заходящего солнца. В душе она все еще колебалась. Они давно не виделись, он просто стал одеваться более изысканно.

Когда он подошел с улыбкой, Ли Цинцин сжала кулаки, потрогала ладони, собирая мужество, чтобы выглядеть как 26-летняя девушка.

— Ты правда идешь праздновать день рождения парня? — Он по-прежнему выглядел беззаботным, но глаза были серьезными.

— Нет, Мо Сяосяо пошутила, но я действительно иду на день рождения к другу, — равнодушно сказала она.

— Звезды в ту ночь были очень красивыми. Не слишком ли поздно для меня? Меня скоро переведут сюда работать, у нас еще есть шанс?

— Хе-хе, нет. Перестань шутить, тебе не кажется это смешным? — Цинцин рассмеялась, в глазах блеснули слезы.

Фан Чэнхуэй опустил голову, посмотрел на нее, протянул руку и слегка похлопал по плечу. Она слегка отвернулась, уклоняясь.

— Цинцин, я приехал за тобой, — раздался за ее спиной голос Чжан Цзэхуэя.

— Пойдем, — Цинцин увидела привычное улыбающееся лицо Чжан Цзэхуэя и сказала с улыбкой.

— Угу, — Чжан Цзэхуэй взял ее за руку, повернулся и быстро пошел прочь.

Машина медленно отъехала далеко.

— Я все слышал. Он тебе раньше нравился?

— Да. А что?

— Ничего. Больше не обращай на него внимания. Он тебе не подходит.

— Хм, тебе-то что? — Как только Цинцин услышала его повелительный тон и самоуверенную манеру, в ней вспыхнул беспричинный гнев.

Чжан Цзэхуэй ничего не сказал, только улыбнулся, уголки его губ приподнялись с удовольствием.

Выходя из машины, он вдруг сказал ей на ухо:

— Цинцин, мне нравится, когда ты капризничаешь со мной. И да, я должен тобой заниматься, ты ведь обещала мне хорошо ладить со мной, верно?

— Ты... — Цинцин не могла найти слов, ей так хотелось топнуть ногой от досады.

— У меня сегодня день рождения, так что уступи мне.

— Ладно, уступлю тебе, — подумала Цинцин. Зачем быть такой серьезной? Пусть будет по-его, по-Чжан Цзэхуэю, который ведет себя как ребенок.

S3