Фотография

Фотография

— Я уверена, что секретарь Линь в тебя влюблен. Причем по-настоящему, — тихо сказала Тянь Сяожуй.

— А я что-то не заметила, — со смехом ответила Ван Чжи. — Он тебе что-то сказал?

— Ты что, шутишь? С чего бы ему говорить мне такое? — сказала Тянь Сяожуй. — Но… когда секретарь Линь смотрит на тебя, у него глаза горят. На нас он так не смотрит.

И потом, кто бы стал просто так каждый день играть для тебя на губной гармошке? У секретаря Линя каждый день столько дел, а он находит время, чтобы учить тебя грамоте, даже специальные уроки подготовил. Это же очевидно, что ты для него не просто так.

Женщины больше всего боятся подозрений. Подозрения, сомнения… рано или поздно сердце будет отдано. Ван Чжи уже однажды обожглась и не хотела снова быть такой глупой.

— Между мной и секретарем Линем нет даже намека на боевую дружбу. В лучшем случае, он просто несколько дней учил меня грамоте, да и то ради Чжан Цзе. А что касается губной гармошки… может, это просто его хобби, а я случайно услышала. Не нужно столько всего себе надумывать, — сказала Ван Чжи.

— Но почему он отдал инсектицид тебе, а не Чжан Цзе? — не унималась Тянь Сяожуй.

— Может, он просто не увидел Чжан Цзе и отдал мне? Что ты заладила? — пожала плечами Ван Чжи. — Ты же сама говорила, что терпеть не можешь этих сплетниц. А теперь сама этим занимаешься.

Тянь Сяожуй показала язык в знак капитуляции, но не упустила возможности и продолжила тщательно рыться на столе секретаря Линя. Наконец, она нашла фотографию, которую Линь Цзюнь спрятал между страницами книги, но краешек выглядывал, и Тянь Сяожуй ее обнаружила.

На фотографии были девушки, которые участвовали в танцевальном выступлении. Пять девушек с ярким макияжем, лица красные, как у обезьян. Выглядели они очень забавно.

— Ну что ты теперь скажешь? Улики налицо! — торжествующе продемонстрировала находку товарищ Тянь Сяожуй.

Ван Чжи взглянула на фотографию и чуть сквозь землю не провалилась. Наверное, она больше никогда не будет так ярко краситься.

И, как назло, на фотографии Ван Чжи получилась с закрытыми глазами, словно четыре нормальных человека выступали с одной слепой.

Разве так тайный поклонник фотографирует объект своей симпатии?

— На этой фотографии я такая страшная! И ты уверена, что он в меня влюблен? — сказала Ван Чжи. — Скорее, он влюблен в одну из вас. Быстро положи на место и прекрати эти поиски! А то я доложу командиру роты, что ты рылась в столе секретаря Линя.

Тянь Сяожуй на словах согласилась, но все равно не могла оторвать глаз от фотографии. Она разглядывала ее и вдруг рассмеялась.

Ван Чжи хотела было поторопить ее, но услышала, как Тянь Сяожуй сказала:

— А я на этой фотографии такая красивая! Ван Чжи, правда же?

Ван Чжи посмотрела — и правда, на этой фотографии Сяожуй стояла в центре, словно луна, окруженная звездами.

— Да, ты здесь самая красивая, — сказала Ван Чжи, поддразнивая подругу. — Сяожуй, может, это секретарь Линь в тебя влюблен? Вот и хранит твою самую удачную фотографию на память.

Сяожуй тут же покраснела, девичьи чувства были написаны у нее на лице.

— Как думаешь, есть у меня шанс? — спросила Тянь Сяожуй.

Вот так еще одна девушка потеряла голову от любви.

Хотелось бы, чтобы у Сяожуй все сложилось хорошо, чтобы она не повторила ее судьбу и не осталась у разбитого корыта.

— Большой ли у тебя шанс, нужно у секретаря Линя спросить, — с улыбкой сказала Ван Чжи.

Тянь Сяожуй хихикнула и еще раз уточнила:

— Ван Чжи, ты точно ничего не чувствуешь к секретарю Линю?

— Точно! — твердо ответила Ван Чжи. — Если не веришь, могу поклясться. У меня к секретарю Линю нет никаких чувств.

— Тогда я спокойна, — сказала Тянь Сяожуй. — Ты же знаешь, я терпеть не могу быть третьей лишней, тем более если речь идет о моей лучшей подруге. Раз ты все прояснила, я могу смело идти навстречу своей любви.

Ван Чжи посмотрела на Тянь Сяожуй и почувствовала к ней искреннее восхищение.

Она такая смелая и решительная, а Ван Чжи рядом с ней казалась ужасно робкой.

Эх, уверенные в себе люди все делают хорошо. Не то что она — боязливая и неуверенная. Так дело не пойдет. Нужно брать пример с товарища Тянь Сяожуй.

На следующее утро Ван Чжи, как всегда, проснулась первой. Она собиралась, как обычно, пробежать несколько кругов по окрестностям.

Проходя мимо землянки девушек-солдат, она заметила свет внутри и услышала голоса.

Ван Чжи тут же насторожилась и крикнула:

— Есть кто-нибудь? Кто там?

Может, воры?

Хотя это было нелогично. Какой вор настолько глуп, чтобы красть у них? Это же верная смерть.

Через некоторое время из землянки вышел Хоу Чжэнь.

— Политрук? — удивленно воскликнула Ван Чжи.

— Ван Чжи, это ты? — сказал Хоу Чжэнь. — Не ожидал, что ты так рано встаешь.

— Я привыкла каждое утро выходить на пробежку, — ответила Ван Чжи.

— Ты как мужик, совсем не похожа на девушку, — сказал Хоу Чжэнь. — Хотя нет, теперь ты даже внешне не похожа. Вылитый мальчишка.

— Спасибо за комплимент, политрук, — со смехом ответила Ван Чжи. — Не буду вам мешать, я пойду.

Она уже собиралась уходить.

— Постой, — остановил ее Хоу Чжэнь. — Раз уж ты здесь, зайди, помоги нам. Ты же все равно собиралась тренироваться.

Ван Чжи обернулась и беспомощно протянула: «А-а…»

— Что, не хочешь? — спросил Хоу Чжэнь. — Мы ради вас, девушек-солдат, всю ночь не спали. Ты не должна отказываться.

У Ван Чжи екнуло сердце. Она пожалела, что из любопытства подошла сюда. Зачем ей эти мучения?

Физические нагрузки — это еще полбеды, но вот психологические…

Она знала, что Чэнь Дунлинь внутри. От мысли, что ей придется работать так близко с ним, каждая клеточка ее тела протестовала. И протестовала очень сильно!

— Политрук, у меня вдруг живот заболел, — сказала она, изображая внезапный приступ боли. — Извините, я, пожалуй, не смогу вам помочь. Я пойду. — Она схватилась за живот и, не дожидаясь реакции Хоу Чжэня, убежала. И бежала она, надо сказать, очень резво, ни намека на недомогание.

Хоу Чжэнь вернулся в землянку и, увидев Чэнь Дунлиня, распыляющего инсектицид, сказал:

— Эта девчонка тебя реально боится! Сказала, что поможет, и тут же сбежала.

— Какая девчонка? — спросил Чэнь Дунлинь.

— Та самая пацанка, которая постриглась под мальчика, Ван Чжи, — ответил Хоу Чжэнь.

Чэнь Дунлинь невольно улыбнулся, представив это сравнение:

— Ну, это нормально, что она не захотела. Говорят же, что здесь опасно. Если бы что-то случилось, нам бы не поздоровилось. Пусть идет.

— Это точно, — согласился Хоу Чжэнь.

— Им нельзя больше здесь жить, — сказал Чэнь Дунлинь. — Похоже, нам нужно ускорить строительство домов.