Армия шла по холмистой местности Вестфьорда. Люди были одеты скорее в туники и гамбезоны, чем в кольчуги или ламеллярные доспехи. Их щиты были немногим лучше сколоченных досок; без кожаного покрытия, без железного обода. Умбоны? Грубо выкованное железо, скорее треснет, чем отразит удар. Они шли с копьями в руках, напевая по пути, некоторые возбужденно, другие со страхом. Это были люди, которых Альтинг собрал для войны с ордой Ветрульфра. Среди них были фермеры, рыбаки и редкие кузнецы. Их тренировка? Все, что они могли уместить в свободные часы. И это сказывалось на их непрофессионализме.
Болтая друг с другом, сосредоточенные исключительно на себе, в рыхлом строю, если это вообще можно было так назвать, они шли через овраг между двумя холмами. Немногие обращали внимание или имели достаточно смекалки, чтобы осматривать окрестности. Один молодой человек, в частности, говорил о предстоящей битве не как о страшной мясорубке, а как о несомненной победе Альтинга.
— Я просто говорю, что могут сделать против нас несколько отсталых дикарей из Вестфьорда? Посмотрите, сколько нас!
Он усмехнулся, ободренный их молчанием. Ополченцы рядом с молодым человеком молча кивнули, слушая его речь.
— И это только силы, отправленные, чтобы вернуть контроль над прибрежными деревнями! Дальше вглубь острова еще больше. Давайте не забывать, что Бог на нашей стороне, и армия, идущая под крестом Иисуса Христа, не может быть побеждена!
Чем больше говорил зеленый деревенский парень, тем сильнее поднимался дух армии от его слов.
— Не успеешь оглянуться, как я вернусь домой, к своей любимой, буду растить семью на нашей ферме, а эта наша маленькая война будет приятным воспоминанием о прошлом, и чем-то, о чем моя женщина будет восторженно слушать, когда я буду рассказывать ей, как я был храбр!
Среди людей рядом с зеленым деревенским парнем не было особого несогласия. Немногие из армии когда-либо видели настоящий бой. А те, кто видел, участвовали в небольших стычках между деревнями из-за мелких распрей. Они понятия не имели, с какой силой природы имеют дело. И их расплата ждала их на холмах вверху.
Там, скрытые за замаскированными деревянными подпорками и обломками, наваленными, словно гнев богов, притаились люди не в волчьих шкурах, а в плащах из кабаньей шкуры с полной головой зверя, накинутой на шлемы. Клыки торчали, словно вызов небу. Там, где Ульвхеднары выли и бросались в атаку, эти люди были молчаливы, непоколебимы и неудержимы. Клыки богов, воплощенные во плоти. Враги дразнили их зверями. Но они ошибались. Звери действуют инстинктивно. Кабаны выбирают свою добычу. Под шлемом были недавно выкованные ламеллярные доспехи в варяжском стиле, надетые поверх кольчуги. Это были Свинфюлкинг; древние воины-вепри, возрожденные Ветрульфром из полузабытых германских воинских культов, не как безумные ударные отряды, а как инженеры и мастера осады и земли. Они не выли, как Ульвхеднары. Им это было не нужно. Они были клыками под холмом; теми, кто вырезал смерть в камне со спокойной, упрямой точностью. Это были не дикари. Это были избранники Ветрульфра. Обученные тактике, усвоенной им во время службы под знаменами орла Константинополя, теперь использующие свою древнюю силу с восточной техникой, чтобы сделать саму Исландию оружием.
Камнепад не был случайностью. В течение трех ночей они работали при лунном свете, вырезая слабые места на склоне холма, осторожно складывая валуны и закрепляя их деревянными подпорками и закопанными якорями. Одна веревка, замаскированная под мох и сланец, проходила через систему блоков к гребню дальше. Лавину вызовет не буря, а приказ Ветрульфра. Он притаился там сейчас, волчья шкура накинута на шлем, бледно-ледяные глаза наблюдают за оврагом, где христианские ополченцы шли в рыхлом строю, распевая гимны, изрыгая браваду. Горм стоял рядом, один кулак сжимал веревку, удерживающую спусковую подпорку. Ветрульфр поднял два пальца. Затем сжал их в кулак. Веревка натянулась. Подпорки сломались. И тогда это произошло. Склон холма взревел.
---
Если бы не тот факт, что земля задрожала и принесла с собой гнев и гром природы, когда начала обрушиваться на него, войско Альтинга было бы совершенно не осведомлено о своей собственной гибели. Однако ошибиться было невозможно. Даже слепой, глухой, безмозглый раб мог почувствовать надвигающуюся на них погибель. Паника быстро распространилась, когда армия толкалась, пихалась и лезла друг на друга, надеясь добраться до безопасного места за камнепадом, надвигающимся на них.
Но, как лавина на заснеженной горе, спасения не было для тех, кто оказался в пределах ее досягаемости. Нет, сама вулканическая земля Исландии поглотила армию целиком. Выплюнув лишь несколько душ в своей голодной пасти, но их спасение было недолгим. Сразу после того, как земля утихла, и крики сменились тишиной. Ветрульфр махнул рукой вперед, жест, означавший одно.
— Натягивай! Целься! Стреляй!
С неба обрушился дождь железных наконечников стрел, но не по дуге, которая истощила бы их энергию, нет, залп пришелся прямо на выживших сверху. Щиты были раздроблены, тела в синяках, кости сломаны. От последней атаки не было спасения. Нельзя было организовать оборону. Любая плоть, еще не полностью погребенная под землей Исландии, была усеяна стрелами, выглядя больше как дикобраз, чем как человек.
Именно это Ветрульфр и его армия оставят для разведчиков Альтинга, когда те обнаружат, что один из их отрядов пропал без вести. Несколько сотен человек вошли в этот овраг, и никто не пережил засады. Ветрульфр не только уничтожил большую часть сил противника одним точечным ударом, но и навсегда перекрыл путь в Вестфьорд, который был одним из немногих, по которому могла пройти армия. Путь был запечатан, и теперь Альтингу придется сражаться, чтобы войти в земли, преклонившие колени перед Сыном Улля, через более спорные регионы.
Ветрульфр повернулся спиной к месту своей недавней победы, и во вспышке грома он поклялся, что увидел Валькирию, поднимающуюся из оврага — ее крылья черны на фоне бури — когда она несла душу в загробный мир.
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|