Глава 4. Детские раны

...но все равно настояла на том, чтобы привести ее в этот мир. Так день рождения Сун Чу стал днем смерти ее матери.

Хотя она росла без матери, семья не обделила ее любовью. Отец видел в ней жемчужину, и как бы он ни уставал, как бы поздно ни возвращался, он всегда целовал ее в лоб перед тем, как лечь спать. Дяди и тети тоже носили ее на руках, как маленькую принцессу. В такой семейной обстановке Сун Чу выросла живой, милой, умной и вежливой девочкой. Но... все резко изменилось с появлением Вэнь Синь.

Впервые имя Вэнь Синь прозвучало на еженедельном семейном ужине. Отец вдруг сказал дедушке: «Папа, я хочу уладить дело с Вэнь Синь».

Она не поняла, что это за «дело», но по тому, как все разом посмотрели на нее, она догадалась, что это как-то связано с ней.

Позже, из сочувственных разговоров старших братьев, она наконец узнала, что Вэнь Синь — подруга ее отца, а «дело» — это свадьба.

Узнав об этом, Сун Чу стала подавленной и замкнутой. С детства ей внушали, что папа очень-очень любит маму, но этот мужчина, так сильно любивший маму, собирался жениться на другой.

Все видели ее недовольство по поводу повторной женитьбы отца, но никто не обращал внимания на ее чувства. Ее детство, да и вся последующая жизнь, изменились в тот день, когда Вэнь Синь впервые пришла в дом семьи Сун.

В тот день ее, как обычно, забрала из школы бабушка У.

Когда они сели в машину, бабушка У мягко сказала ей: «Чучу, твой папа сегодня вечером приведет домой тетю Вэнь. Она будет твоей новой мамой, так что веди себя хорошо, ладно?»

Пятилетняя Сун Чу крепко сжала губы, отвернула голову и молча уставилась на проносящиеся за окном пейзажи. Папа все-таки решил найти ей новую маму!

Бабушка У увидела ее упрямство и беспомощно вздохнула: «Ах ты, девочка, упрямая, как твоя мама».

— Не смей говорить плохо о моей маме! — вдруг закричала Сун Чу, резко повернувшись и сердито посмотрев на бабушку У.

— Хорошо, хорошо, не буду, не буду, — бабушка У погладила ее по голове и ласково продолжила: — Чучу, твоя мама уже ушла. Твоему папе одному очень тяжело заботиться о тебе. Теперь он нашел новую маму, чтобы она помогала ему заботиться о тебе. Это все для твоего же блага.

Сун Чу снова отвернулась и беззвучно прошептала: «Обманщица».

Обманщики, все взрослые — обманщики.

Они все говорят, что это для ее блага, но на самом деле это ложь.

Она сама о себе позаботится. Она будет послушно одеваться, кушать, даже сама сможет ходить в школу. Ей не нужна забота, и уж тем более новая мама. У нее всегда будет только одна мама.

Вернувшись домой, Сун Чу увидела ту женщину по имени Вэнь Синь. Она была красивой, как кинозвезда с плаката, но Сун Чу она показалась ужасно уродливой, и запах от нее был неприятный.

— Чучу, иди сюда. Это тетя Вэнь, — папа поманил ее рукой, показывая, что нужно поздороваться.

Сун Чу опустила голову, уставившись на свои туфли, и плотно сжала губы.

Стоявшая рядом бабушка Сун поспешила сгладить неловкость: «Что это с ребенком, чего застеснялась?»

— Ничего страшного, дети всегда боятся незнакомых, — Вэнь Синь с улыбкой погладила ее по волосам. — Ты...? —

Не успела она договорить, как Сун Чу резко отскочила на большой шаг назад, оставив ее протянутую руку неловко висеть в воздухе.

— Чучу, не будь невежливой! — строго приказал дочери Сун Имин. — Быстро поздоровайся с тетей!

...

Молчание дочери совершенно лишило Сун Имина лица. Раздраженно он шагнул вперед, схватил Сун Чу за руку и подтащил ее к Вэнь Синь, повторяя приказ: «Поздоровайся с тетей...»

Отец сжимал ее руку очень сильно, она горела от боли, но Сун Чу продолжала крепко стискивать губы, отказываясь и здороваться, и плакать.

— Ты... — задыхаясь от гнева, Сун Имин замахнулся, чтобы ударить ее, но Вэнь Синь остановила его: «Старина Сун, нельзя бить ребенка. Она еще маленькая, нужно время!»

Бабушка Сун шлепнула сына по руке и с болью посмотрела на покрасневшую руку внучки: «Совсем не знаешь меры, посмотри, как покраснело».

Сун Имин взглянул на руку дочери, и его сердце внезапно смягчилось. Вздохнув, он отвернулся.

Вэнь Синь посмотрела на присутствующих и поняла, что проблема в ней.

Она решила применить мягкий подход. Присев на корточки, она вложила в руки Сун Чу принесенную коробку с подарком: «Чучу, это самая новая кукла Барби, и гардероб для нее. Ты можешь ее переодевать. Посмотри, тебе нравится?»

Вэнь Синь считала себя доброй и ласковой, что выгодно контрастировало с суровостью Сун Имина.

Обычно любой ребенок потянулся бы к тому, кто его жалеет, но она не знала, что Сун Чу — не обычный ребенок. Как говорил дедушка Сун, эта девочка на поле боя была бы стойким солдатом — ни конфеты, ни снаряды на нее не действуют.

Поэтому произошла сцена, которую она и представить себе не могла. Сун Чу оттолкнула подарок обратно ей в руки: «Мне не нужен твой подарок!»

Маленькая девочка, обиженная криком отца, вложила в толчок всю свою силу. К тому же Вэнь Синь сидела на корточках неустойчиво, и от этого толчка она опрокинулась на спину.

Все присутствующие ахнули. Сун Имин пришел в ярость. Не раздумывая, он замахнулся рукой. Резкий звук эхом прокатился по гостиной. От неожиданного толчка маленькая Сун Чу пошатнулась и упала на пол.

— Чучу! — вскрикнула бабушка Сун, бросаясь к внучке, отлетевшей на полметра. Она крепко обняла ее, осматривая: — Дай бабушке посмотреть, голова не кружится? В ушах не звенит?

Лицо онемело от боли, во рту появился солоноватый привкус, но все это было ничто по сравнению с болью в сердце.

Ей очень хотелось плакать. Отец впервые поднял на нее руку, и все из-за этой женщины, из-за той, что хотела занять место ее мамы.

Но она не могла плакать. Она не покажет им своих слез. Дедушка говорил, что ее мама была очень сильной женщиной, и она должна быть такой же, как мама — смелой и сильной.

— Чучу, поговори с бабушкой! — видя, что внучка крепко зажмурилась и сжала губы, бабушка Сун в панике трясла ее маленькое тельце. — Чучу, не пугай бабушку!

Остальные тоже подбежали, окружая ее и наперебой зовя по имени, но как бы они ни уговаривали, она не произносила ни слова.

— Ино, отнеси Чучу в комнату. Няня У, позвони доктору, попроси его приехать, — распорядился дедушка Сун, стоявший поодаль, и все засуетились.

Дядя отнес Сун Чу в ее комнату. Как только ее положили на кровать, она натянула на себя одеяло и завернулась в него. Бабушка присела рядом, пытаясь откинуть одеяло, но ее остановили: «Мама, пусть побудет одна немного. При нас она не сможет выплакаться».

Бабушка Сун посмотрела на маленький комочек под одеялом и тяжело вздохнула.

Убедившись, что все ушли, Сун Чу высунула голову из-под одеяла. Она слезла с кровати, достала из шкафа фотографию мамы и крепко прижала ее к груди. Но за все это время она не проронила ни слезинки.

После того дня Сун Чу словно подменили. Веселая и жизнерадостная девочка исчезла, она стала ко всему апатичной.

Даже когда старшие братья звали ее поиграть, она лишь вяло плелась за ними, не разговаривая, не издавая ни звука, тихая, будто ее и не было.

Однажды братья взяли ее с собой ловить рыбу — это была ее любимая игра, но сейчас она просто тихо сидела на берегу, подперев подбородок рукой, и безучастно смотрела на землю.

— Малявка, что с тобой? — Цзян Шаоцин подошел сзади и шаловливо дернул ее за косичку.

Она обернулась, мельком взглянула на Цзян Шаоцина, ничего не сказала и снова уткнулась взглядом в муравьев на земле.

— Это из-за того, что твой папа женится? — Цзян Шаоцин сел рядом с ней. — Это дела взрослых, чего ты, ребенок, переживаешь?

...

— Что толку так дуться? Если тебе действительно не нравится, скажи папе правду. Скажи, что не хочешь тетю, не хочешь, чтобы он женился.

Тут Сун Чу наконец подняла голову. Она посмотрела на Цзян Шаоцина и робко спросила: «Можно? Он меня послушает?»

Цзян Шаоцин небрежно пожал плечами: «Не знаю, но попробуй. Может, твой папа тебя и послушает».

Сун Чу действительно послушалась Цзян Шаоцина и пошла «вести переговоры» с отцом.

Она сказала, что ей не нравится Вэнь Синь, не нравится запах ее духов, не нравится ее фальшивая улыбка. Сказала, что сама может о себе позаботиться, а когда вырастет, будет заботиться и о папе. Ей не нужна новая мама.

Сун Имин очень тихо выслушал ее, а потом погладил по голове и сказал: «Чучу, папа понял».

Сун Чу была очень рада. На следующий день, увидев Цзян Шаоцина, она взволнованно бросилась ему на шею: «Папа сказал, что понял! Спасибо тебе, брат Шаоцин!»