Глава пятая: Выполняя обещание (Часть 2)

Столько желаний, как можно не быть трезвым, как можно не просчитывать каждый шаг, не управлять всем с таким трудом...

Лун Ю поставил чашу, чувствуя, что больше не должен пить, иначе он действительно опьянеет до беспамятства.

Он остановился, но услышал шаги.

Он поднял голову, увидел пришедшего и рассмеялся: — Малыш Цзян наконец соизволил прийти ко мне?

— Ты пьёшь?

Цзян Юньфань широко раскрыл глаза, казалось, не веря увиденному.

Лун Ю, воспользовавшись лёгким опьянением, прислонился к Цзян Юньфаню и тихо сказал ему на ухо: — Ха, Малыш Цзян ждёт, пока я опьянею, чтобы отнести меня обратно в комнату?

Пурпурные глаза человека на его плече мерцали, словно вода, лицо покраснело, а улыбка была легкомысленной, но с оттенком соблазна.

Цзян Юньфань не знал, оттолкнуть его или нет, и просто закрыл глаза и сказал то, что хотел сказать: — Я пришёл к тебе.

— О?

— Тогда останься со мной подольше.

Мир закружился, пейзаж мгновенно изменился.

Снова подняв глаза, Цзян Юньфань увидел россыпь звёзд, а река звёзд, спускающаяся с неба, казалась особенно интересной.

Но сейчас он был заключён в объятия, чувствуя лишь дыхание Лун Ю, и интимность была настолько сильной, что он забыл любоваться пейзажем.

Он совершенно не понимал, что за прихоть снова овладела молодым господином Луном, что он лежал на земле, глядя на звёзды, и непременно должен был тащить его с собой.

— Малыш Цзян, не дерись.

— Я обещаю сегодня быть как Лю Сяхуэй, а ты просто посиди со мной и поговори.

Лун Ю вздохнул с облегчением, увидев, как Цзян Юньфань расслабил кулаки, а затем в прекрасном настроении заметил, что у того покраснели уши.

— Я... прости...

Цзян Юньфань наконец произнёс извинение, которое хотел сказать, но не знал, примет ли его Лун Ю.

На лице Лун Ю, казалось, была печаль, и он вздохнул: — Впрочем, я привык. Малыш Цзян, просто иди вперёд, а остальное оставь мне.

Цзян Юньфань почувствовал себя крайне виноватым, и в нём возникло какое-то необъяснимое чувство.

Он поставил руку рядом с Лун Ю, чтобы поддержать себя, и, глядя ему в глаза, сказал: — Я больше не буду таким импульсивным, по крайней мере, буду советоваться с тобой.

Лун Ю отбросил уныние, погладил Цзян Юньфаня по лицу и, улыбаясь, сказал: — Малыш Цзян, помни, что ты обещал!

— Моя безопасность тесно связана с тобой. В будущем, прежде чем действовать, ты должен трижды про себя повторить моё имя.

Что это вообще такое?

Цзян Юньфань всегда чувствовал, что что-то не так, но услышал, как тот более весёлым голосом сказал: — Я тут несколько дней потрудился, наконец нашёл убежище Ли Ся. Малыш Цзян, хочешь пойти со мной повидаться с ним? Только мы вдвоём.

— Эм, если ты действительно хочешь поймать Ли Ся, нас двоих хватит?

Цзян Юньфань не был неуверен в себе, просто две руки не могут победить четыре. Не слишком ли это похоже на то, чтобы самому попасть в ловушку?

— Честно говоря, это действительно рискованно. Этого риска достаточно, чтобы я... — Лун Ю увидел беспокойство на лице Цзян Юньфаня и наконец не удержался от смеха: — Впрочем, когда я, Король, действую, у меня, конечно, есть безупречный план.

— Малыш Цзян, ты беспокоишься обо мне?

— Я так тронут, но я, Король, с нетерпением хочу увидеть того Ли Ся, в которого Малыш Цзян влюбился с первого взгляда.

На лбу Цзян Юньфаня запульсировала жилка, он, кажется, понял, где именно что-то не так: — Тогда ты хочешь встретиться с ним, чтобы?

— Конечно, чтобы Малыш Цзян ясно увидел, что по сравнению со мной Ли Ся — всего лишь светлячок, дерзнувший соперничать с солнцем и луной.

Лун Ю улыбнулся с полной уверенностью, и Цзян Юньфань окончательно взорвался.

— Я, чёрт возьми, не имею никакого отношения к этому Ли Ся!

Цзян Юньфань вскочил, указывая на Лун Ю, и продолжил: — Я, чёрт возьми, не вижу, где ты похож на солнце и луну. На нарцисса — это да, очень похож.

Лун Ю опешил. Он хотел подразнить Цзян Юньфаня, но его сравнение было действительно...

Впрочем, так он больше похож на обычного Малыша Цзяна, верно?

Лун Ю сел, подперев голову рукой, и рассмеялся: — Малыш Цзян действительно так думает?

Сегодня Лун Ю не завязывал волосы, позволяя пурпурным прядям виться по земле. Под ним по-прежнему была чёрная облегающая одежда, но сверху он надел более лёгкий пурпурный халат. Халат был оторочен белым и вышит изящным узором из плывущих облаков. На поясе висел нефрит высшего качества, излучающий мягкое сияние.

Если бы он сидел неподвижно, в нём действительно было бы что-то от лунной знатности; но если посмотреть на его сильное тело под чёрной одеждой, на его сдержанные пурпурные глаза, в нём снова появлялось что-то от солнечной ясности.

Некоторые люди рождаются, чтобы соблазнять других, и демоны тем более.

Цзян Юньфань сел рядом с Лун Ю и, отвернувшись, тихо сказал: — Так себе, сойдёт.

— О?

— Всего лишь "сойдёт"? А я-то думал использовать свою красоту, чтобы поймать Малыша Цзяна на крючок.

Лун Ю поймал презрительный взгляд Цзян Юньфаня, пожал плечами и, глядя на звёздное небо, сказал: — Брат когда-то говорил, что если загадать желание, глядя на звёзды, оно сбудется. Малыш Цзян, попробуем?

Цзян Юньфань с любопытством спросил: — И твои прежние желания сбылись?

Лун Ю злорадно рассмеялся и ответил: — В первый раз я загадал, чтобы завтра не пришлось слушать лекцию учителя, и на следующий день учитель заболел и не пришёл; во второй раз я загадал, чтобы дядя улыбнулся и поздравил меня в мой день рождения, и в тот раз дядя действительно улыбнулся, хотя, по-моему, его сердитое лицо выглядит естественнее; в третий раз...

— Это вообще не желания, это уже проклятия!

Цзян Юньфань почувствовал озноб, слушая это, и вдруг подумал, что в детстве он был гораздо чище и добрее этого парня.

Лун Ю громко рассмеялся: — Ха-ха-ха, Малыш Цзян, ты что, серьёзно?

— Эти желания просто брат помогал осуществлять.

— Поэтому моё последнее желание и не сбылось — то желание, чтобы старший брат благополучно вернулся.

Потому что того, кто мог исполнить желания, уже не было...

У него самого тоже были такие воспоминания. Смогут ли они согреть демона рядом с ним?

Цзян Юньфань опустил голову и посмотрел на демона, который лежал, подперев голову рукой, и, казалось, погрузился в воспоминания, и сказал: — Моя мама не говорила мне загадывать желания, глядя на звёзды. Она говорила, что если закопать семечко под деревом, одно желание сбудется.

— Моим первым желанием было пойти на праздник фонарей в город, и в тот день мама действительно взяла меня туда.

— Моим вторым желанием было победить тех парней, которые меня презирали, и на следующий день, не знаю почему, у всех этих парней были синяки и опухшие глаза.

— Третье желание?

— Я... я хотел научиться пить, и на следующий день всё вино в крепости исчезло!!

— Ты не смей смеяться!

Лун Ю терпел и терпел, но покрасневшее от смущения лицо заставило его не выдержать, и он беззастенчиво рассмеялся.

В этом его нельзя винить, ведь его Малыш Цзян был слишком милым.

Цзян Юньфань рассказал это, чтобы развеселить Лун Ю, но теперь, глядя, как тот смеётся всё более безудержно, он всё больше злился и наконец крикнул: — Сегодня я обязательно тебя проучу!

Он бросился на Лун Ю, как голодный тигр, бросающийся на добычу. Казалось, он забыл все бессмертные искусства и искусство меча, помнил только рукопашный бой.

Словно играющие дети, они боролись, толкались, били кулаками и ногами, но не причинили друг другу вреда.

Катаясь так, они закатились в большое поле маргариток.

Тут же лепестки разлетелись, падая на них, на их волосы.

Лун Ю тяжело дышал, глядя на Цзян Юньфаня, которого ему наконец удалось прижать к земле. Грудь того тоже неровно вздымалась, ясные каштановые глаза, казалось, загорелись, а на лице было полное негодование.

Чувства взяли верх, он взял его за руку и нежно сказал: — Малыш Цзян, сегодня я загадаю ещё одно желание: пусть твоя жизнь будет благополучной.

Цзян Юньфань в этот момент с удивлением осознал, что, услышав эти слова, он был полон радости.

И словно одержимый, он сжал руку Лун Ю в ответ, и на мгновение почувствовал, будто не знает, где находится.

Когда он опомнился, то понял, что Лун Ю только что поцеловал его.

Поцелуй был лёгким, остановился после прикосновения, необычайно нежным.

Лун Ю осторожно спросил: — Не против?

Цзян Юньфань закрыл глаза и сказал: — Мм, я тоже загадаю желание: пусть ты будешь в безопасности.

Лун Ю обнял Цзян Юньфаня, чувствуя себя довольным. Сегодняшнего дня достаточно, ведь впереди ещё много времени.

Как бы то ни было, эта ночь вошла в сердца обоих, со звёздами, заполняющими небо, и цветущими маргаритками в качестве свидетелей.