Злодейка

Дождь все шел, безжалостно падая на лицо маленького мальчика — смывая грязь с его тела. А Чэн...

Фан Шэнлинь резко открыл глаза. В ушах все еще гудел голос маленького мальчика — А Чэн, А Чэн...

Он тяжело дышал, сердце бешено колотилось. Нельзя было засыпать в такое время. Стоило уснуть, как нахлынывали ужасные воспоминания.

Снаружи кто-то шумел.

Разве не знают, что нельзя шуметь?

Фан Шэнлинь нахмурился. Что делает Вэньхао?

Ся Жун испытывала сильную головную боль.

Проработав некоторое время, она выявила некоторые закономерности в работе Господина Фана: в дождливые дни он никого не принимал.

Если только этот человек не был очень важен.

А еще он не принимал тех, кто не записывался заранее. Иначе он приходил в ярость и разносил всех в пух и прах, кто бы ни попался ему на глаза. Когда он ругался, он не щадил никого, даже Вэньхао доставалось.

Ся Жун работала очень осторожно и ни разу не совершила ни одной ошибки.

Только сегодня пришедшая без предупреждения гостья оказалась слишком неожиданной...

— Бай Хуэй! — Когда перед Ся Жун появилась роскошно одетая, модно накрашенная, благоухающая дама с каштановыми волосами, завитыми волнами, она, увидев Ся Жун, на мгновение замерла.

Когда она медленно сняла темные очки, почти полностью скрывавшие ее лицо, Ся Жун чуть не вскрикнула.

Это был не крик радости при встрече с другом, а скорее потрясение от страха.

Бай Хуэй — это та, кто часто обижал ее в приюте.

Хотя Бай Сюань помогала ей, Бай Хуэй все равно находила возможность обидеть ее, когда Бай Сюань отвлекалась.

Пока Бай Хуэй не ушла из приюта. Тогда Бай Сюань стала главной, и никто больше не смел ее обижать.

Говорили, что Бай Хуэй удочерили, потому что она была очень красивой и милой.

А кто-то говорил, что ее забрали родные родители.

— Теперь меня зовут не Бай Хуэй. Я же говорила, мои родители очень богаты, просто временно оставили меня в приюте. Теперь меня зовут Ляо Сянвэй, — она легкомысленно держала очки и оглядывала Ся Жун сверху донизу. — А ты... — Затем она посмотрела по сторонам. — Тебя удочерили? Хорошо одета. И жизнь... жизнь тоже неплохая?

— Я здесь работаю, — Ся Жун сохраняла вежливость.

— Кого вы ищете?

— Кого ищу? Конечно, вашего Господина Фана! Где он? Господин Фан здесь? — Ляо Сянвэй громко крикнула, обращаясь к закрытой двери.

Ся Жун поспешила остановить ее. — Госпожа Ляо, нельзя кричать. Здесь нужно говорить тихо. Господин Фан больше всего не любит, когда его беспокоят.

Ляо Сянвэй презрительно рассмеялась. — Кем ты себя возомнила? Всего лишь сторожевая собака! Я, Ляо Сянвэй, хожу куда хочу, и никто не смеет меня остановить! Открой мне дверь! Открой дверь!

— Простите, госпожа Ляо, наш Господин Фан не принимает без записи. Я...

— Шлёп! — Ляо Сянвэй сильно ударила Ся Жун по лицу. — Жизнь надоела? Смеешь мне преграждать путь? Знаешь, зачем я пришла к Господину Фану? Знаешь, кто мой папа? И все равно смеешь мне преграждать путь!

Ся Жун стояла у двери. — Простите, госпожа Ляо, я не знаю, зачем вы пришли к Господину Фану, и не хочу знать, кто ваш папа. Но без согласия Господина Фана я не открою дверь. Госпожа Ляо, пожалуйста, присядьте. Я спрошу у Господина Фана, может ли он вас принять.

Ляо Сянвэй торжествующе посмотрела на Ся Жун. Она слишком хорошо знала эту девушку: она была мягкосердечной и легковерной, верила всему, что ей говорили.

— Хорошо, я подожду. Иди быстрее спроси. Скажи, что Виви пришла к нему, и пусть он меня пустит.

— Хорошо, пожалуйста, подождите, — Ся Жун взяла трубку и позвонила Фан Шэнлиню по внутренней связи.

— Господин Фан, вас хочет видеть госпожа Ляо Сянвэй, — говоря это, Ся Жун взглянула на высокомерную Ляо Сянвэй, которая смотрела на нее с надменным видом.

Ся Жун осторожно спросила: — Господин Фан, вы... примете ее?

— Нет! — Фан Шэнлинь тут же повесил трубку. Какие только женщины не хотели с ним встретиться! Ведь он был богатым и завидным холостяком. Сколько молодых девушек лезли из кожи вон, чтобы попасть сюда и увидеть его.

Обычно охранники внизу не пускали таких, но иногда находились те, кто ускользал.

Фан Шэнлинь взял телефон и позвонил в охрану. — Кто ее пропустил? Пусть подойдет ко мне! — Сказав это, он с грохотом повесил трубку!

Он слышал, что снаружи все еще шумели.

Он встал и направился к двери, слыша голоса снаружи.

— Дай мне телефон, я сама скажу, — Ляо Сянвэй выхватила телефон из руки Ся Жун.

— Господин Фан, это Виви...

— Господин Фан повесил трубку.

— Он повесил трубку, а ты все еще держишь ее, любуясь? — Ляо Сянвэй не выдержала и бросила трубку телефона.

Ся Жун спокойно сказала: — Я как раз собиралась положить, это вы ее выхватили!

— Ты смеешь мне дерзить? Думаешь, я теперь не могу тебя обидеть? Сейчас я тебя ударю! — Сказав это, она снова замахнулась.

Но ее руку перехватили в воздухе.

— Стой!

Ся Жун вздрогнула, не ожидая, что появится Юэ Вэньхао.

— Вэньхао! — Ся Жун с благодарностью посмотрела на Юэ Вэньхао, который пришел на помощь.

Иначе ей снова пришлось бы терпеть побои.

— Ах ты, маленькая шлюха! Теперь еще и нашла, кто тебя поддержит! Отпусти! Я тебе говорю — отпусти!

Юэ Вэньхао отпустил ее и холодно посмотрел на Ляо Сянвэй, которая терла запястье. — Я вежлив с тобой только потому, что ты женщина. Если умная, убирайся быстрее!

— Сегодня я не уйду, пока не увижу Господина Фана! Фан Шэнлинь, я знаю, ты там! Если есть смелость, выходи! Фан Шэнлинь, ты ничтожество! Если есть смелость, выходи! Что, испугался? Ты просто трус, ничтожество, ничтожество! Ты, выросший без отца и матери! Если есть смелость, выйди ко мне! — Ляо Сянвэй разразилась бранью у двери, называя Фан Шэнлиня по имени.

— Хватит! Ты закончила? — Ся Жун больше всего ненавидела, когда говорили, что кто-то вырос без отца и матери. Это чувство было для нее глубоко болезненным!

Сколько страданий ей пришлось пережить, чтобы дожить до сегодняшнего дня.

— Ты тоже жила в приюте, разве ты забыла, каково это?

— Малышка оперилась! Сегодня я тебе снова покажу, кто здесь главный! Без Бай Сюань, которая тебе помогает, посмотрим, что ты будешь делать! — Сказав это, Ляо Сянвэй схватила Ся Жун и изо всех сил потянула ее за волосы.

Юэ Вэньхао поспешил разнять их, но Ляо Сянвэй сильно толкнула Ся Жун к двери...

В этот момент дверь открылась, и Ляо Сянвэй толкнула Ся Жун прямо на человека, стоявшего за дверью.

Он схватил Ся Жун за руки, не дав ей упасть, но она все равно ударилась о его грудь.

За дверью мог быть только один человек — Фан Шэнлинь!

На мгновение все замолчали, забыв о ссоре.

Фан Шэнлинь с побледневшим от гнева лицом и холодным выражением смотрел на этот фарс.

Он помог Ся Жун встать и резко крикнул: — Вэньхао, что происходит? Чем занимается охрана? Как сюда пропустили сумасшедшую, которая устраивает скандал?

Ся Жун, дрожа от страха, слушала отповедь Фан Шэнлиня. Наконец, она ясно услышала музыку, доносившуюся из кабинета.

Но сейчас было не время для таких размышлений. Как разрешить эту ситуацию?

Ся Жун посмотрела на Юэ Вэньхао. Похоже, и он был бессилен.

Когда Господин Фан злился, он никого не слушал.

Никто не смел его уговаривать...

— Охрана! Охрана! — Юэ Вэньхао поспешно позвал охрану. Быстрее уведите эту женщину, иначе будет очень плохо.

— Господин Фан, не сердитесь, я сейчас же велю охране увести ее. Охрана...

— Так это вы президент «Жэньбо»? Я думала, вы какой-то всемогущий, раз смогли разорить компанию моего папы! Какое право вы имели разрушать дело моего отца? Какое право вы имели разрушать мое счастье? Вы — мразь! Верните мне все, что я потеряла! — Ляо Сянвэй замахнулась, чтобы ударить Фан Шэнлиня.

— Шлёп! — Она сама не могла поверить, что ударила Ся Жун по лицу. Ся Жун заслонила Фан Шэнлиня, приняв удар на себя.

— Господин Фан — высокопоставленный человек, его нельзя бить. Если хотите ударить, ударьте меня, выместите злость. Меня ведь не в первый раз бьют... Бай Хуэй! — Ся Жун не могла поверить, что сказала такое.

S3