Управляющий, увидев бледное лицо Жун Ваньвань, обеспокоенно сказал: — Госпожа, с вами всё в порядке? В эти дни вы слишком устали.
Жун Ваньвань слабо улыбнулась: — Всё в порядке, дядя Управляющий. Вы обязательно должны позаботиться о папе.
— Госпожа, не волнуйтесь.
В эти дни у Жун Ваньвань часто шла кровь из носа, и голова постоянно кружилась. Она знала, что времени ей осталось всё меньше, и каждый день был для неё очень дорог.
На заседании совета директоров она смотрела на этого мужчину по имени Фу Ханьчу. Он был полон энергии, на его красивом лице играла улыбка человека, контролирующего ситуацию. Она положила руку на живот. К этому мужчине она испытывала и любовь, и ненависть.
Но больше всего она ненавидела себя. Она отняла Жунши у отца, и теперь у семьи Жун ничего не осталось.
Выйдя из компании, её нашли двое полицейских: — Госпожа Жун, по результатам расследования мы подозреваем вас в причастности к делу о взрыве на угольной шахте год назад.
Жун Ваньвань не поняла: — Я не знаю, о чём вы говорите. Вы ошиблись.
В комнате допросов полиция допрашивала её: — Жун Ваньвань, год назад вы занимали должность вице-президента в Жунши. В то время вы отвечали за проект разработки угольной шахты в уезде Ань и вложили туда огромные средства. Но позже из-за халатности при проведении работ произошёл взрыв, в результате которого погибли и пострадали 8 человек…
В то время Жунши действительно участвовала в разработке угольной шахты, но Жун Ваньвань не отвечала за это.
Она была всего лишь номинальным вице-президентом Жунши.
— Вы действительно ошиблись. Это не я.
Несколько дней подряд, почти каждый день, приходили полицейские, чтобы допросить её. Её держали в изоляторе временного содержания. Доказательства были неопровержимы, оставалось только ждать приговора.
Жун Ваньвань казалось, что это просто смешно.
Ночные допросы сделали её и без того ослабленное тело ещё более измождённым. Женщина-полицейский не могла больше на это смотреть и спросила, есть ли у неё родственники, с которыми можно связаться, или адвокат.
Жун Ваньвань лишь сдерживала слёзы и качала головой. Её отец всё ещё был в коме, а её муж…
Но она не ожидала, что появится Фу Ханьчу.
Он протянул ей соглашение о разводе: — Подпиши это, и я выведу тебя отсюда.
— Невозможно, я не подпишу. Фу Ханьчу, оставь эту мысль, — Жун Ваньвань громко рассмеялась, смеялась до тех пор, пока не начала сильно кашлять, из её глаз текли слёзы.
— Ты веришь, что я оставлю тебя здесь на всю жизнь?
Жун Ваньвань замерла, бормоча: — Что ты сказал? — Она смотрела на красивое и холодное лицо мужчины. Она никогда не думала, никогда… Это он, это он.
Всё это сделал он.
Это он отправил её в тюрьму, только для того, чтобы заставить её подписать соглашение о разводе.
— Это ты, да? Ханьчу, почему, почему ты так поступаешь со мной? Ты уже забрал Жунши, чего ты ещё хочешь? Ханьчу, ты знаешь…
Ты знаешь, что я скоро умру.
Эту фразу она не произнесла. Фу Ханьчу холодно перебил: — Чего я ещё хочу? Жун Ваньвань, я хочу спросить тебя, чего хочешь ты?
— Почему ты не хочешь оставить Жун Янь в покое, снова и снова пытаясь навредить ей? Я говорил много раз, что считаю Жун Янь своей родной сестрой. Почему ты снова и снова пытаешься напасть на неё?
Жун Ваньвань опустила глаза, моргнула. Конечно, в его сердце была только Жун Янь. Она подняла руку, вытерла слёзы, выступившие из глаз, и легонько погладила живот: — Фу Ханьчу, ты когда-нибудь любил меня? Хотя бы немного? Я знаю, что раньше я тебе нравилась. Скажи только, что ты любишь меня, и я подпишу.
— Нет. Можешь не задавать такие отвратительные вопросы?
Жун Ваньвань усмехнулась, с таким трудом: — Тогда поцелуй меня, и я подпишу. Иначе, даже если я умру в тюрьме, я не подпишу. Впрочем, тебе не придётся ждать долго…
Она действительно скоро умрёт.
В глазах Фу Ханьчу мелькнула насмешка. Его тёмные, безжизненные глаза. Мужчина встал, положил одну руку на плечо девушки. В тот момент он был очень зол и не заметил, насколько худым было её плечо, совсем не похожее на нормальную худобу.
Его губы коснулись сухих, потрескавшихся губ девушки.
Мужчина слегка нахмурился. Эти губы не были такими мягкими, как раньше. Но мужчина быстро отпустил её, достал из кармана платок, вытер губы, а затем выбросил платок: — Теперь можешь подписать?
— Я подпишу.
Мужчина взял соглашение о разводе и повернулся, чтобы уйти. Подойдя к двери, он услышал за спиной дрожащий, тихий голос девушки: — Фу-сюэчжан, я жалею. Жалею, что полюбила тебя.
Услышав эти слова, Фу Ханьчу замер.
В сердце возникло ощущение пустоты.
——————
Два месяца спустя.
Фу Ханьчу только что закончил совещание.
Он вернулся в свой кабинет.
Утреннее солнце было ярким и жарким.
Мужчина поднял руку, помассировал виски, набрал внутренний номер и попросил помощника войти: — Выпусти Жун Ваньвань из тюрьмы.
Она пробыла там больше месяца, должна была стать послушнее.
— Хорошо.
Помощник ответил и вышел, достал телефон, чтобы позвонить.
Через десять минут.
Помощник даже забыл постучать, просто распахнул дверь и вошёл, его голос дрожал: — Господин Фу… Господин Фу… Госпожа… Госпожа Жун, она…
Мужчина нахмурился: — Что случилось?
— Люди из тюрьмы сказали, что госпожа Жун ушла неделю назад…
Фу Ханьчу прищурился, встал. Неизвестно почему, но в сердце возникло беспокойство, сильное беспокойство: — Кто её забрал?
— Госпожа Жун… умерла неделю назад… Тюремный надзиратель сказал, что перед смертью госпожа Жун сказала одну фразу: она умерла, и вы свободны, она больше не будет вас преследовать.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|