Глава 8 (Часть 1)

— Как вы могли… — изумленно пробормотала она. Проскитавшись несколько дней вдалеке от дома, она так соскучилась по родной еде.

— Вы послали кого-то купить их в уезде Аньчжи?

Лань Фэй с улыбкой взглянул на нее. — Глупышка! Пирожные из уезда Аньчжи продаются по всей стране. Я просто увидел их и велел Сяоци купить.

Она не знала, что у него на уме, раз он купил ей это… Но увидев перед собой любимый кленовый пирог, она не удержалась от соблазна и забыла об осторожности.

Она взяла один, медленно жуя. Хотя он отличался от тех, что были дома, она чувствовала себя очень довольной.

— Ешь побольше, нам еще два дня пути, — Лань Фэй видел, что у нее хороший аппетит, и его настроение тоже необъяснимо улучшилось.

Похоже, Сяоци был прав, девушки любят сладкое, и она не исключение. К тому же, это были пирожные из ее родных мест, она наверняка будет есть их с сильной тоской по родине. — У тебя здесь испачкано. Совсем не похожа на благовоспитанную барышню, — с улыбкой он протянул указательный палец, стер сахарную пудру с ее губ и с любопытством лизнул. — Слишком сладко… — нахмурился он, выражая полное неприятие такой еды.

Оуян, из-за его внезапного интимного прикосновения к ее губам, почувствовала сильный удар в сердце. Увидев, как он без стеснения слизывает сахарную пудру с пальца, волна жара неудержимо хлынула вверх от ее шеи.

— Чего застыла? Кленовых пирожных еще много, ешь побольше, — было слишком темно, и он не заметил, как она покраснела. Он равнодушно поторопил ее.

Она была слишком худой. Ему очень хотелось запихнуть ей в живот все пирожные.

Услышав его слова, в ее глазах блеснула благодарность. С сердцем, полным надежды, она спросила: — Вы боялись, что я мало поужинала и проголодаюсь, поэтому специально велели Сяоци купить мне кленовые пирожные?

Разве это возможно? Этот бессердечный и высокомерный мужчина беспокоится, что она проголодается?

Лань Фэй остолбенел на мгновение, не ожидая такого вопроса.

Он быстро взял себя в руки и, словно скрывая свои истинные чувства, саркастически ответил ей.

— Почему ты спрашиваешь меня? Разве не ты просила меня найти способ сделать тебя счастливой?

Услышав это, она покрылась румянцем от смущения, чуть не утонув в стыде от своих необоснованных надежд.

Кленовые пирожные, которые она ела с таким удовольствием, теперь не лезли ей в горло. Но она боялась, что если не съест, этот мужчина выбросит их все. Ей оставалось только с трудом глотать, глотать с обидой.

Она действительно сошла с ума, подумав, что этот мужчина может о ней заботиться. В нем не было ни капли искренности!

Когда Оуян съела третье кленовое пирожное, скорость кареты постепенно замедлилась. Она выглянула наружу и увидела, что они остановились в большом густом лесу.

— Ванъе, останемся здесь на ночь? — подошел Сяоци, чтобы спросить.

Лань Фэй внимательно осмотрелся. Казалось, опасности нет. Он кивнул. — Разведите костер и разбейте лагерь.

— Развести костер и разбить лагерь? — дрожащим голосом спросила она. Здесь же глушь, они собираются ночевать здесь?

— Не волнуйся, ты можешь спать со мной в карете, — сказал он, но улыбка на его губах ничуть не успокаивала. — Ты же не хочешь, чтобы я снизошел до сна в палатке? — притворился он беспомощным.

Спать с ним? Оуян, подавив страх в сердце, спросила: — Разве нет гостиницы, где можно остановиться?

— Как думаешь, здесь будет гостиница? — легкомысленно усмехнулся он.

Оуян не была избалованной барышней, которая не выносит трудностей, но ей все равно казалось, что что-то не так…

— Тогда когда купили эти пирожные? И где? — спросила она, указывая на кленовые пирожные на кровати.

— Полчаса назад, в предыдущем городе, — честно ответил он.

Ее долго подавляемые эмоции наконец вырвались наружу. Она истерически закричала: — Тогда почему вы меня не разбудили? Мы ведь могли остановиться в предыдущем городе!

— Я думал, впереди еще будет гостиница.

В его тоне не было ни капли искренности. Оуян сразу поняла, что он ее отмахивается.

— Вы лжете! Вы сделали это нарочно! — Она действительно сходила с ума!

Она должна была знать, что дополнительная кровать в карете — это неспроста!

Лань Фэй холодно усмехнулся. — И что с того?

Она гневно уставилась на него сквозь слезы.

— Того, что я днем ехала с вами в одной карете, уже достаточно, чтобы дать повод для сплетен! А вы еще и специально создаете ситуацию, чтобы ваши телохранители знали, что мы спим вместе в карете! Это слишком!

Когда Оуян обвиняла его, с покрасневшими глазами и полным обиды лицом, его сердце, казалось, немного сжалось. Странно, у него действительно появилось легкое чувство вины.

Но он не отступит. Он никогда не был мягкосердечным человеком.

— Можешь плакать сколько угодно. Лучше всего плачь так, чтобы мои телохранители знали, как сильно ты не хочешь спать со мной! — Лань Фэй вышел из кареты. Ему не нравилось видеть ее почти плачущей. Это портило настроение.

Оуян шмыгнула носом.

Нет, она не будет плакать. Не даст ему повода посмеяться.

Она сказала себе, что нужно обязательно сохранять спокойствие. Он говорил, что хочет ее соблазнить. Он гордый человек и не станет применять силу.

К тому же, что с того, если она спит с ним в карете и ее считают нескромной барышней?

Ее уже похитили. Снаружи о ней наверняка говорят еще хуже. Одна ночь ничего не изменит.

Но решить принять реальность — это одно.

А когда ей нужно было выйти в туалет, и она увидела снаружи полную темноту и глушь, и в душе закричала от страха — это совсем другое.

Она действительно возненавидела Лань Фэя!

Когда она вернулась в карету после того, как сходила в туалет, Лань Фэй уже лежал на кровати. Его неторопливый жест, когда он поднял одеяло, выглядел так, словно он ждал, когда она бросится ему в объятия.

Оуян подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза, не желая, чтобы он думал, что она боится спать с ним в одной постели.

Лань Фэй чуть не рассмеялся. Когда он вернулся в карету и не увидел Оуян, он подумал, не спряталась ли она где-нибудь, обидевшись, чтобы ее кусали комары. Но она вернулась с вызывающим видом. Он понял, что недооценил ее. Она никогда не была плаксивой женщиной.

Она добрая, легко сочувствующая, но она также становится сильнее, сталкиваясь с сильным противником, и обладает стойкой волей, не уступающей мужской.

Она никогда не даст ему заскучать.

Ее враждебный вид еще больше пробудил в нем врожденную злобу, желание подразнить ее.

— Думаю, тебе будет удобнее спать без верхней одежды, — злобно предложил он и прямо перед ней снял пояс и пурпурную верхнюю мантию, обнажив белое нижнее одеяние.

Оуян глубоко вздохнула, стараясь, чтобы ее голос не дрогнул.

— Нет, я привыкла спать в одежде, — с напряженным лицом она забралась на кровать, легла, натянула одеяло и повернулась на бок, пытаясь отдалиться от него.

Но Лань Фэй крепко обнял ее сзади. Она в растерянности вскрикнула: — Что вы делаете?

— Слишком холодно, дитя, ты должна быть моим ватным одеялом, — он был как негодяй, даже закинул свою большую ногу на нее.

Ватное… одеяло? Оуян задохнулась от гнева. Если ему действительно холодно, зачем он снял верхнюю одежду?

Она не хотела переплетаться с ним, как скрученная веревка, и могла только извиваться, пытаясь избавиться от его навязчивой ноги.

Словно она задела какую-то часть его тела, он глухо застонал и предупредил: — Дитя, перестань двигаться.

— Как я могу не двигаться… — сердито запротестовала она, покраснев от стыда с головы до ног.

— Перестань двигаться!

S3