Оборона города (Часть 2)

Перед выходом из города Се Сюнь почувствовал жар. Оказавшись в плену, он перестал думать о сообщниках, расслабился и стал ждать смерти. Вскоре его болезнь сердца обострилась, и он потерял сознание.

Самопожертвование Се Сюня не сильно замедлило наступление врага. С наступлением ночи начался новый штурм.

Чанъань не увидел следующего рассвета. Когда враг ворвался в город, император Ли Цзяньсин, вздохнув, сказал, что подвёл жителей города и опозорил своих предков, после чего бросился со стены и разбился насмерть.

Императрица Чжан покончила с собой во дворце. Эти события были неизбежны, и Се Сюнь не мог их предотвратить.

Когда тюремная повозка везла Се Сюня обратно в Чанъань, солнце слепило ему глаза, но у него не было сил даже приподнять веки, чтобы взглянуть на город.

Се Сюнь знал, что дальше по сюжету его ждала смерть, а после подавления восстания войсками северо-запада молодой наследный принц Ли Янь взойдёт на престол. К сожалению, принц не обладал качествами правителя и через несколько лет был свергнут своим дядей, Ли Юаньанем, постоянно находившимся на северо-западе и носившим титул хоуе Динъюань.

Ли Юаньань оказался талантливым правителем и вдохнул новую жизнь в Великую Лян. Его посмертное имя — Сюаньу, и в истории он известен как император эпохи возрождения Сюаньу.

Но всё это уже не касалось Се Сюня.

После захвата города северные ди и князь Суйчжоу заточили всех выживших чиновников и военачальников в тюрьму Министерства наказаний. Се Сюню повезло немного больше — он попал в императорскую тюрьму и получил отдельную камеру.

В потолке камеры было небольшое окно, неплотно закрытое, и ледяной северный ветер свободно гулял по камере.

Запястья и лодыжки Се Сюня были стёрты железными цепями и опухли, похоже, началось воспаление. Рана на плече тоже не зажила, и левая рука почти не двигалась.

Се Сюнь с трудом запахнул плащ. Если бы система не запрещала самоубийство, он бы уже давно разбил голову о стену.

Впрочем, это вряд ли бы помогло. С его нынешними силами и тяжестью цепей он вряд ли смог бы убить себя, разве что набить шишку и ненадолго потерять сознание.

Переговоры князя Суйчжоу с северными ди не смогли остановить их продвижение на восток. Ди понимали, что не смогут долго удерживать центральные равнины. Захватив Чанъань, они превратили земли Гуаньчжуна в беззащитных жертв, но этого им было мало. Они задумали переправиться через Хуанхэ, полагая, что пока не подоспеет северо-западная армия, никто не сможет остановить их железную конницу.

В Тунгуане Шэнь Яньси получила известие о падении Чанъаня. Хэ Чжунцюань, командующий гарнизоном Тунгуаня и старый ветеран северо-западной армии, увидев у городских ворот Шэнь Яньси на рыжем коне с серебряным копьём, словно вернулся на шестнадцать лет назад, в Цзиньчэн.

Шэнь Яньси, опершись на копьё с красной кистью, держала в руках два императорских указа, которые теперь стали предсмертными указами императора.

В одном из них говорилось:

— Я, унаследовав священное наследие от предыдущего императора и приняв бразды правления, столкнулся с внезапными переменами и опасаюсь, что не смогу продолжить дело моих предков. Наложница Шэнь, дочь генерала Шэнь Юя, кротка и добродетельна, изящна и благородна. Надлежит возвести её в ранг императрицы, дабы она служила опорой императорской семье. Вспоминая прошлые заслуги и не желая менять старые установления, передаю ей императорскую печать и шнур. Женская добродетель ценится за мягкость, за соблюдение ритуалов и за многочисленное потомство, поэтому она принесёт процветание и станет образцом для подданных. Смиренно принимая свою вину, назначаю наследником престола Ли Яня. Он от природы наделён сыновней почтительностью и с юных лет отличается мудростью. Следуя заветам предков и воле народа, он должен взойти на престол. Однако, будучи юным, он может быть подвержен чужому влиянию, что может привести к беде. Посему Шэнь, обладая мягкостью и праведностью, должна помогать наследнику, соблюдать законы, приближать к себе достойных чиновников и возрождать наследие предков.

Во втором указе говорилось:

— Наложница Шэнь, дочь генерала Шэнь Юя, обладает добрым нравом и проницательностью, снискала мою милость, но её свободолюбивый характер не подходит для жизни во дворце. Более того, наши отношения не сложились, и мы стали врагами. Поскольку наши сердца не бьются в унисон, объявляю ей свободу. Пусть Шэнь оставит все обиды и не держит зла. Отныне, в этом огромном мире, каждый пойдёт своим путём, и наши судьбы больше не пересекутся.

Между указами лежало личное письмо, пропитанное ароматом амбры — знакомым запахом императора. Сейчас, вдыхая его, Шэнь Яньси чувствовала щемящую грусть.

На конверте было написано: «Лично Яньси».

Она открыла письмо и увидела знакомый почерк:

— Читаешь эти строки, словно видишь меня. К тому времени, как ты получишь это письмо, Чанъань, вероятно, уже падёт. Мы провели вместе шестнадцать лет, и я многим тебе обязан. Ты подобна дикому скакуну в горах, парящему кречету в небе, но из-за меня ты была заточена в четырёх стенах. Сейчас, в это смутное время, Янь ещё слишком молод, чтобы справиться с ситуацией в одиночку. Если ты не против, прошу тебя помочь ему. Если же Янь окажется недостоин и не сможет править, вверь страну хоуе Динъюань, а сама отправляйся странствовать по свету. Я не хотел загубить твою молодость, но так сложилась наша жизнь. В этой жизни я твой должник, в следующей — отплачу. Желаю тебе каждый день радоваться жизни, и пусть каждый твой год будет мирным. Ли Цзяньсин.

Прочитав письмо, Шэнь Яньси горько усмехнулась: «Старый хрыч! Если хотел, чтобы я помогла твоему сыну, так и сказал бы прямо, зачем все эти сантименты?»

Если бы он дал ей этот указ десять лет назад, она бы не раздумывая ушла, не оглядываясь. Но сейчас не было никакой Шэнь Яньси, была только наложница Шэнь. Она прожила во дворце шестнадцать лет. Кроме того, северо-западной армии нужно было её присутствие в столице, а Се Сюнь всё ещё был при дворе. Как она могла просто взять и уйти?

Шэнь Яньси бросила второй указ в огонь. Шёлк вспыхнул и мгновенно превратился в пепел. Она спрятала первый указ, а затем хотела сжечь и письмо, но, протянув руку, вдруг передумала и убрала его за пазуху.