Глава 9. Пикантный пейзаж

— Что ты знаешь? — внезапно спросила она. Ее голос, спокойный и холодный, словно зимняя цветущая слива, источал непоколебимую силу.

Он промолчал, уклоняясь от ответа, и убрал руку с ее лица.

— Эти пятна на твоем лице исчезнут через полгода. Не знаю, будешь ли ты еще жива к тому времени, но запомни: если ты умрешь, никто не должен увидеть твою спину, — он сделал паузу и добавил, — даже самые близкие служанки или твоя мать.

— Эти пятна на моем лице… скрывают какую-то тайну? — она села на кровати. В простом одеянии, с распущенными черными волосами, она выглядела изысканно и утонченно. Ее глаза, словно звезды, мерцали в полумраке. — Мо Лин говорил, что я храню какую-то тайну, связанную с неким предметом. Ты можешь рассказать мне, что это за тайна?

Ее слова звучали искренне, без тени сомнения.

Он снова промолчал.

Но этим молчанием он подтвердил, что Мо Лин действительно был его подчиненным.

Цан Иньюэ не была разочарована. Она знала, что он не ответит.

Подумав немного, она повернулась к кровати, ее тонкие пальцы ловко расстегнули одежду. Дорогой шелковый халат соскользнул с ее плеч, обнажая нежную кожу.

Перед ним открылся завораживающий вид.

Но он оставался невозмутимым, лишь пристально смотрел на нее, и в его глазах мелькнуло восхищение.

Если бы не ее лицо, она была бы настоящей красавицей.

Перекинув волосы вперед, Цан Иньюэ слегка повернула голову.

— Что-то есть у меня на спине? После твоего ухода прошлой ночью я чувствую, будто там что-то растет. Зуд какой-то.

Она говорила спокойно, и на ее лице не было и следа беспокойства, словно она не обращала внимания на неприятные ощущения.

Он был тронут ее стойкостью.

Взяв лампу, он поднес ее ближе, чтобы рассмотреть ее спину.

На гладкой, белой коже, словно на драгоценном нефрите, он увидел бледно-красные линии.

Эти линии были необычными, они изгибались и переплетались на ее спине, словно какой-то замысловатый узор.

Посмотрев на них, он протянул руку и прохладными пальцами провел по линиям, словно обводя контуры рисунка.

Кожа под его пальцами была нежной и гладкой, как он и предполагал.

Цан Иньюэ почувствовала легкий зуд, еще более неприятный, чем раньше.

Возможно, это тело было слишком чувствительным, потому что она вздрогнула и невольно попыталась отстраниться от его прикосновения.

Он тихо рассмеялся.

— Ты все еще хочешь играть в недотрогу? — спросил он, убирая руку.

Зачем притворяться, если прошлой ночью между ними уже не было секретов?

Она замерла, а затем накинула халат. Черные волосы мягко легли на ее плечи.

— Ты так поступаешь из-за тайны, скрытой на моей спине, или из-за… — начала она, но он перебил ее.

— Ты думаешь, я жалею тебя? — он усмехнулся, словно услышал забавную шутку. — Ты принцесса, и даже с этой тайной тебе не стоит принижать себя. Только ты сама можешь себя унизить.

Цан Иньюэ промолчала.

Она только попала в этот мир и действовала с большой осторожностью.

Титул Тринадцатой принцессы не давал ей ни привилегий, ни власти. Напротив, ее положение во дворце было настолько низким, что ее почти все игнорировали.

И едва оказавшись здесь, она пережила потерю самого ценного, что есть у женщины в этой эпохе.

Тайные интриги, борьба между кланами боевых искусств… Как простая принцесса могла быть вовлечена во все это?

Но всего за два дня она столкнулась со всем этим, словно в каком-то странном сне.

— Зачем жить чужим мнением? — его голос звучал задумчиво. Он смотрел на нее, но в темноте ее лицо было почти не видно, лишь угадывалась ее природная грация. — Ты принцесса, и твое положение не так уж и низко. И я не жалею тебя.

— Просто мне жаль… Твоя жизнь не должна была быть такой.

В ночной тишине он тихо вздохнул. Мерцающий свет свечи едва освещал его фигуру, которая почти сливалась с темнотой.

Ночь была еще глубока.