Глава 10. Эпилог: Пересечение разных миров

Родные просто смеялись. Я скрыла все болезненные моменты за простыми описаниями, сказав лишь: — Работать, по сути, было несложно, не нужно было ни в горы, ни в поле, просто помогала на кухне. Вот только без мяса было по-настоящему мучительно!

Мама тут же сказала, что приготовит мне мясо. Я была очень тронута. Среди смеха и разговоров окружающих все, что было связано с Храмом, действительно отошло на второй план.

Я оставалась дома до мая следующего года, прежде чем снова отправиться зарабатывать на жизнь. Я работала в рекламном агентстве. Хотя было очень тяжело, я чувствовала себя вполне довольной. Если немного экономить, можно было потихоньку откладывать деньги.

Прошел еще год. Казалось, я уже забыла обо всем, что связано с Божественной Деревней, но звонок Цинъюэ снова оживил мои воспоминания.

По телефону Цинъюэ рассказала о том, что с ней произошло после возвращения в Божественную Деревню. Сначала родители привели ее к воротам Храма, где она подверглась наказанию. Затем Храм заставил ее каждый день стоять на коленях перед статуей Будды, читать сутры и Искупить вину трудом, а также выполнять тяжелую работу в течение года.

Я про себя усмехнулась, что Храм знает только, как заставлять людей читать сутры и выполнять тяжелую работу, никакой фантазии. Но Цинъюэ сказала: — Прости, Рыбка. Когда я вернулась в Божественную Деревню, я узнала, что ты очень пострадала из-за меня и Ино.

Я сказала: — Тебе не за что извиняться. На самом деле, главная причина, по которой я осталась в Храме, в том, что я разбила Ступу с прахом. Это не связано с вами. Все уже в прошлом, не переживай так.

Цинъюэ все еще чувствовала себя виноватой и сказала: — Это все из-за меня, это я сделала то, чего не следовало.

Я успокоила Цинъюэ: — Это правда не твоя вина. И тут же сменила тему, спросив: — Как там Маленький надзиратель? Он очень расстроился, когда я уезжала.

Цинъюэ сказала, что не общалась с Маленьким надзирателем, но ей кажется, что у него все хорошо. Старшие братья и учителя очень его любят, и он быстро растет.

Я сказала: — Главное, чтобы у него все было хорошо.

В разговоре с Цинъюэ я узнала, что Божественная Деревня теперь отличается от прежней. За тот год, что она выполняла тяжелую работу, в деревню провели Государственную электросеть, сетевой сигнал теперь покрывает всю Божественную Деревню, и жизнь людей незаметно изменилась.

Я не ожидала, что инфраструктура Божественной Деревни так быстро разовьется, и с некоторой радостью сказала: — Это очень хорошо. Жизнь у всех станет лучше.

Цинъюэ рассказала мне об изменениях в деревне: в каждом доме стало больше электроприборов, в Божественной Деревне открылись Супермаркет и Парикмахерская.

Затем она рассказала мне Сплетню: — Оказывается, не только я могу влюбиться в служителя храма. Одна учительница из школы отправила служителю храма любовное письмо, но он отказал ей. Вернувшись, служитель храма рассказал об этом Настоятелю. Учительница не только опозорилась, но и была переведена в другое место.

Я догадалась, что эта учительница — та самая, которую я знала, но не стала уточнять у Цинъюэ, а вместо этого сказала: — Может быть, она отправила служителю храма любовное письмо именно для того, чтобы ее перевели в другое место.

Цинъюэ тоже слышала это от кого-то и не могла быть уверена, что учительница сделала это из-за любви, поэтому сказала: — Может быть.

Прошло еще несколько месяцев, и Цинъюэ сообщила мне, что выходит замуж. Ее избранник — местный житель из уездного городка, Владелец ресторана. Я сказала: — Отлично! Теперь я буду называть тебя Хозяйка.

Цинъюэ смущенно попросила меня так ее не называть, говоря: — Изначально из-за того, что произошло, у меня была плохая репутация в Божественной Деревне. Тот, за кого я должна была выйти замуж, уже давно женился на другой. Но когда я поехала в уездный городок продавать грибы, я встретила очень хорошего Владельца. Он увидел, что уже почти стемнело, а я еще не все продала, и по доброте душевной купил все остальное, а еще пригласил меня поесть в его ресторане.

Я подумала про себя, что Владелец, должно быть, увидел, какая Цинъюэ красивая, но не могла сказать это вслух, лишь поддразнила ее: — Он пригласил тебя поесть, и ты сразу влюбилась? Он что, не взял с тебя денег?

Цинъюэ смущенно сказала: — Он не взял с меня денег, но я влюбилась в него не потому, что он пригласил меня поесть. Он всегда покупал мои грибы, а еще купил мне Куклу. Это я сказала, что хочу выйти за него замуж.

Я не ожидала, что инициатива исходила от Цинъюэ, и беспомощно сказала: — Тебя слишком легко обмануть. Нужно было понаблюдать подольше. Влюбиться в него только потому, что он купил тебе Куклу, — это слишком легкомысленно.

— Я не легкомысленна, — возразила мне Цинъюэ. — Я наблюдала, он очень хороший человек. А что касается Куклы, я правда люблю Куклы. Знаешь, Куклу, которую ты купила мне перед отъездом, за тот год, что я выполняла тяжелую работу, мои домашние снова отдали кому-то!

Я почувствовала в голосе Цинъюэ беспомощность и обиду. Она сказала: — Мне нравится, а домашние никогда не позволяли мне любить то, что я хочу. Но он позволяет мне любить и даже покупает мне это. Это очень важно.

Я примерно поняла мысли Цинъюэ и сказала: — Главное, чтобы тебе нравилось. Жаль, что я не парень, иначе этому Владельцу точно не досталось бы тебя.

Цинъюэ рассмеялась от моей шутки. У меня вдруг появилась мысль, и я, продержавшись полдня, все же спросила: — Ты сейчас... все еще любишь Ино?

Цинъюэ помолчала несколько секунд, затем сказала: — Люблю. Потому что в прошлом я так хотела быть с ним. Но сейчас я не хочу жить с ним и не хочу владеть им. Он не принадлежит мне. Он должен жить своей жизнью, и я должна жить своей.

Я почувствовала, что Цинъюэ давно отпустила его. На самом деле, это очень хорошо, так меньше страданий.

После этого Цинъюэ быстро вышла замуж. Поскольку я жила слишком далеко, я не смогла поехать на свадьбу, но отправила ей денежный подарок. Она прислала мне свадебные фотографии. Ее муж выглядел очень надежным. Я думаю, она обязательно будет счастлива.

После свадьбы муж Цинъюэ всегда хорошо к ней относился. Жизнь в уездном городке тоже была лучше, чем в Божественной Деревне. Она быстро забеременела. Каждый раз, когда она звонила, в ее голосе чувствовалось счастье. Она даже спросила меня: — Ты нашла человека, с которым хочешь провести жизнь?

На самом деле, я не так уж сильно хотела замуж и не знала, какой человек мне нравится. Но родные настаивали. Я попыталась найти человека, с которым можно было бы жить вместе. По стечению обстоятельств, Владелец интернет-кафе, который купил мне Сладкий картофель, стал причиной того, что я осталась в городе, где зарабатывала на жизнь.

Мне не стоило тогда смеяться над Цинъюэ. Я, как и она, оказалась "куплена" какими-то, казалось бы, незначительными вещами.

Когда я сообщила Цинъюэ, что выхожу замуж, она, держа ребенка, поздравила меня и сказала: — Теперь и ты Хозяйка!

Я рассмеялась сквозь слезы и сказала: — Ты специально, да? Мне правда не стоило тогда подшучивать над тем, что ты стала Хозяйкой.

Мы вместе рассмеялись. Затем, после некоторого колебания, как и я в свое время, Цинъюэ спросила меня: — Ты любила служителя храма Цяньсы? А сейчас любишь?

Улыбка на моем лице постепенно угасла. Я с удивлением спросила ее: — Почему ты задаешь мне такой вопрос?

Цинъюэ сказала: — Я несколько дней назад встретила Ино. После того как он вышел из Чулана в прошлом году, он занимался Закупками для Храма. Он сам спросил меня, поддерживаю ли я с тобой связь. Я спросила, зачем ему ты. Он сказал, что Цяньсы во сне зовет твое имя.

Я не ожидала, что Холод будет звать меня во сне, и сказала: — Между нами ничего не было. Они ошиблись. Я его не любила.

Цинъюэ посмотрела на меня с некоторым сомнением. Я горько усмехнулась и искренне сказала ей: — Я тогда была очень рассудительной. Мы всегда держались на расстоянии. Это нельзя назвать любовью, максимум — небольшая симпатия. И эта симпатия за такое долгое время уже исчезла.

— Я так и знала, что ты не такая, как я, — Цинъюэ, кажется, вздохнула с облегчением. — Любить человека, который служит богу, — это очень глупо. Я не могла поверить, что ты такая же глупая, как я.

Я поддразнила Цинъюэ: — Ты сейчас вспоминаешь себя тогдашнюю, которая вела себя так Глупо, и тебе кажется это совсем неинтересным?

Цинъюэ теперь полностью посвятила себя своей семье и ребенку, и без колебаний сказала: — Да, совсем неинтересно. Как я могла быть такой Глупой тогда!

Мы вместе рассмеялись. Я пригласила Цинъюэ на свою свадьбу, но она сказала, что ребенок еще слишком мал, и она не сможет уехать. Она поздравит меня издалека.

После свадьбы я полностью сосредоточилась на своей семье. Жизнь была не богатой, но очень спокойной.

Иногда мы связывались с Цинъюэ. Она рассказывала, что экономика Божественной Деревни теперь развивается, а Храм стал Достопримечательностью, открытой для посещения всем желающим.

Я сказала: — Это Храм, получается, Низвергнулся в мир смертных? Цинъюэ ответила: — Наверное, нет. И добавила, что теперь Цяньсы — Настоятель.

Я отреагировала спокойно. Мне действительно стало все равно на Цяньсы. Те мои тогдашние мысли кажутся сейчас такими Глупыми!

Позже, однажды, я сидела с ребенком и смотрела по телевизору передачу, где журналист брал Интервью в Храме. Настоятель Цяньсы, все так же в маске, рассказывал журналисту о Тотемах Храма. Его тон был таким же благочестивым и серьезным, как и прежде.

Не знаю почему, но я не переключила канал. Цяньсы проводил журналиста по Храму, зашел в Маленькую комнату рядом с Залом Утренней Молитвы и сказал: — Это место, где Туристы могут послушать сутры и попробовать переписывать их.

Журналист спросил его: — Это было специально оборудовано для Туристов после развития туризма в Божественной Деревне? Цяньсы спокойно ответил: — Нет. Это было оборудовано несколько лет назад для человека без веры.

Журналист увидел на стене висящую Красную маску и спросил: — Почему здесь висит маска другого цвета, не такая, как у вас? Есть ли в этом какой-то особый смысл?

Цяньсы посмотрел на маску на стене и сказал: — Красный цвет в нашем Учении символизирует грех. Эту маску носят те, кто совершил ошибку. Ее носил только один человек.

Журналист с большим любопытством спросил: — Кто ее носил? Тот самый человек без веры, о котором вы говорили? Цяньсы не ответил, лишь продолжил рассказывать: — Все перегородки в здании Храма прямые, только на этой стене линии Пересекаются. Добро и зло Пересекаются, и люди из разных миров тоже могут Пересекаться.

Журналист с особым любопытством спросил: — Что вы имеете в виду под Пересечением людей из разных миров? Цяньсы не ответил, только сказал: — Пойдемте, посмотрим другие места.

Некоторые воспоминания, кажется, снова ожили. Я сидела, не желая двигаться. Ребенок спросил меня: — Мама, что с тобой? Я опустила голову и сказала: — Один Глупец кое-что вспомнил.

— Что за вещи? — с любопытством спросил мой ребенок. А я, хитро улыбнувшись, сказала: — Не скажу, если только ты не помассируешь маме плечи.

Мой маленький сокровище потянул меня за руку, умоляя рассказать. Я собрала все свои мысли, обняла его и сказала: — Тот Глупец — это твоя мама, меня, которую твой папа "купил" одним Сладким картофелем.

Мой маленький сокровище рассмеялся и сказал: — Оказывается, мама такая Глупая. Я пощипала его за маленький носик и сказала: — Даже если мама Глупая, она все равно твоя мама. Если бы мама не была Глупой, она не была бы с твоим папой, и тебя бы не было!

Мой маленький сокровище крепко обнял меня и сказал: — Лучше, чтобы мама была немного Глупой, иначе меня бы не было. Я погладила ребенка по голове, желая лишь жить своей жизнью. Некоторые вещи не нужно сильно переживать, и не нужно специально забывать.